Герой (не) её романа - Елена Соловьева

— Не хмурься, — не то попросил, не то приказал Роман, — тебе не идет. Поднимайся с холодного, простынешь. Так и быть, поднимемся ко мне, чаем напою и место на ночлег выделю. А утром решим, что с тобой делать.

— Неудобно… — вяло возразила Полина.

Ей стало уже все равно, куда и с кем уйти. Несмотря на солнечную осень, воздух прогревался не сильно. В тонком спортивном костюме не согреться, не спрятаться. Еще и в лужу умудрилась наступить, ноги промочить.

— Не пугайся ты, не обижу, — по-своему истолковал ответ девушки Роман. Тихонько подтолкнул ее по направлению к подъезду. — Слово офицера.

Поля окинула его взглядом с головы до ног, точно оценивая: стоит ли верить. И согласилась. Других вариантов все равно не было. К черту стыд и неловкость. Ей о ребенке думать нужно.

Дом для офицеров только недавно достроили. Подвели отопление, вставили пластиковые окна. Но отделку закончили только в пяти из тридцати квартир. Разумеется, одним из счастливчиков стал Роман, командир воинской части.

Он как раз собирался привезти невесту, вместе обставить любовное гнездышко. Но вместо хорошенькой, хоть и пустоголовой Алиски, привел в квартиру совершенно незнакомую девушку.

— Вы вовсе не обязаны это делать, — смущенно призналась Поля, ошарашенная заботой.

Роман выделил ей комнату, выдал чистое белье и даже зубную щетку. Белая мужская футболка висела на Поле мешком, прикрывая округлые коленки с не поджившей ссадиной.

— Мне приятно за тобой ухаживать, — неожиданно даже для себя самого признался Роман, — как бы удивительно это не звучало.

«Интересно, как часто он водит домой девушек? — подумалось Поле. — Наверное, для него это обычное дело. Это про меня наутро плохо подумают, не про полковника. Хотя, моей репутации уже ничто не навредит…»

После теплого душа и горячего чая с бутербродами Поле стало тепло и уютно. Она сидела в большом кресле и неохотно отвечала на вопросы Романа. Тот все пытался выяснить телефон родителей и адрес.

— Говорю же, не примут меня обратно, — твердила Поля. — Не стоит им звонить.

— Не верю, — не соглашался Роман. — Ты же несовершеннолетняя, родители отвечают за тебя.

— Мне через месяц восемнадцать, — намекнула Поля.

Она упорно хотела выглядеть взрослее своих лет. Быть для Романа не девочкой-оборванкой, а женщиной. В спортивной майке и домашних штанах он выглядел моложе, добрее и, пожалуй, еще красивее. Шрама на лице Поля не замечала вовсе. И отчего-то отчаянно хотела нравиться.

Втягивала живот, хотя на втором месяце беременность не заметна внешне. Робко улыбалась и неловко прикрывала рот ладошкой, скрывая зевоту.

— Чувствую, сегодня из тебя больше не вытянуть ни слова, — заметил Роман. — Отправляйся спать, а утром решим, что с тобой делать. Я бы настоятельно советовал тебе вернуться домой. За месяц помиришься с родителями, забудешь Дениса и начнешь новую жизнь. Кто знает, может, в следующем году приедешь в гости уже к другому солдату.

Поле шутка не показалась смешной. Напротив, от таких замечаний, стало только хуже. Домой ей нельзя никак. Если и не выгонят, то заставят сделать аборт. С отчима станется: за волосы оттащит. Приплатит докторам, лишь бы не воспитывать чужого ребенка.

В интернете вычитала, что после двенадцати недель аборты делают редко. Не каждый врач возьмется, даже за деньги. Значит, всего ничего пережить осталось — месяц, и даже отчим не помеха.

Вот только что делать дальше…

— А у вас тут, случайно, нет никакой работы? — как бы между прочим, поинтересовалась Полина. — Вы не думайте, я не белоручка. Могу полы мыть или готовить.

— У тебя хоть документы с собой есть? — в свою очередь поинтересовался Роман.

— А зачем вам?.. — испуганно съежилась Поля.

Подумала: вот и пришел момент истины. Сейчас полковник вызовет полицию и сдаст ее. Заставит вернуть матери, невзирая на все просьбы и уговоры.

— Не могу же я на работу принять без документов, — вполне серьезно сообщил Роман. — Меня за это по голове никто не погладит. Не волнуйся, силой я тебя домой не потащу и в полицию не сдам. Но и потакать прихотям не буду.

Полина шмыгнула носом и поплелась в комнату за рюкзаком. Со дня достала паспорт и вручила Роману с обреченным видом. Пока тот читал, рассматривала его коротко стриженый затылок. Отметила, что волосы у полковника в свете лампы отливают золотом.

Задумалась, протянула руку и зарылась пальцами в густую шевелюру.

— Ты чего? — опешил Роман.

— Ой! — отпрыгнула в сторону Поля. — Простите, сама не знаю, что на меня нашло…

— Ты мне это брось, — погрозил пальцем Роман. — Я тебя по доброте душевной пригласил. Никакого «поощрения» взамен не жду и не требую. Интим тоже не предлагать. Еще не хватало за решетку попасть за совращение малолетней.

— Простите… — повторила Поля.

Закрыла лицо руками и всхлипнула. Почему-то слово «малолетняя» показалось ей обидным. Слишком часто мальчишки в классе к нему добавляли нелестные эпитеты.

А Поля не была легкодоступной. С Денисом у нее первый раз было, вроде как по большой любви. Он ей такие слова говорил, такие обещания давал. Рассказывал, как вместе жить будут. Долго и счастливо — как в сказке.

Только для Поли эта сказка кошмаром обернулась. И рядом нет никого, кто поддержит.

— Не плачь, — Роман ласково коснулся ее щеки. — Я не хотел обидеть. Не думал, что мое замечание доведет до истерики.

— Все правильно вы сказали, — гнусаво призналась Поля. — Я малолетняя никому ненужная девчонка. Никому неохота со мной возиться.

Ее худенькое тельце сотрясали рыдания. После таких испытаний и взрослая женщина в депрессию впала. Что говорить о девушке, почти девочке. Она и не знала, как это, когда любят. Денису поверила, на счастье понадеялась.

А оно повернулось к Поле задом, а после еще и неприличный жест показало.

— Мир этот не без добрых людей, поверь мне, — попытался утешить Роман. — Хороших на самом деле больше, чем плохих. Только они не так приметны. Идем-ка спать, утро вечера мудренее.

Он поднял ее на руки и, точно маленькую девочку, уложил в кровать. Оставил включенным ночник. В какой-то момент даже хотел поцеловать в лоб, но не рискнул.

Все же перед ним не ребенок, а взрослая, вполне сформировавшаяся женщина. Под тонкой футболкой отчетливо угадывается грудь, заплаканные глаза так и манят своей глубиной.

— Холодный душ мне просто необходим!.. — прошептал себе под нос Роман и плотнее закрыл дверь спальни Полины.

Накануне вечером Роман предупредил, что встает очень рано. Но Поля его опередила. В холодильнике нашла яйца, молоко, кусочек сыра. Запасы холостяка оставляли желать лучшего, но мука и сода все же нашлись — правда, почему-то они лежали вместе со старыми полотенцами и коробками спичек.