Богиня легенды - Филис Кристина Каст

Чтобы он мог избавиться от отчаяния,

жестоко его терзающего.

Я не беру ничего такого, что уже не потеряно;

Моя цель ясна — независимо от цены.

Суровая судьба Артура не должна

осуществиться —

И тогда мой любимый вернется ко мне!

Великая богиня источников, известная как Ковентина или возлюбленная Мерлина Вивиан, метнула сверкающий шар божественной силы в свой оракул… сквозь него… в другое время, в другое место, навеки меняя судьбу Изабель Кантелли.

Слишком поздно, успела подумать Изабель. Слишком поздно. Она попыталась избежать столкновения с бурундуком, и ее спортивный автомобиль потерял управление.

Наверное, она бы не очутилась запертой в этой падающей клетке, если бы не распевала монтипайтоновский «Камелот», гоня со скоростью шестьдесят миль в час по мокрой извилистой дороге. Наверное, надо было предоставить зверька его участи, вместо того чтобы проявлять героизм и стараться его спасти. Если бы она сообразила вовремя, их шансы были бы равны. А теперь у нее не было ни единого шанса против ста у бурундука.

Но все эти «если бы» и «наверное» уже не могли помочь ей. Она вместе со своим «ниссаном» стремительно летела в Большое Соленое озеро.

Изабель приготовилась к глубокому погружению, которым вот-вот завершится полет, хотя и догадывалась, что нырок будет не слишком изящным. Озеро, всего несколько минут назад исполненное волшебной красоты, собиралось хорошенько ей врезать.

Как много мыслей пролетело в голове! Но как ни странно, вся жизнь и не думала проноситься перед глазами; жизнь, которую она еще не прожила, но которая уже оборвалась…

Ужас, страх смертельной боли — вот и все. Впрочем, еще печаль от того, что она не все успела сделать.

Машина ударилась о поверхность озера, и это было похоже на ядерный взрыв. Подушка безопасности мгновенно надулась, приковав Изабель к сиденью. Когда воздух наконец вышел, Изабель попыталась расстегнуть ремень, но тот почему-то не поддавался. Поскольку окно было открыто, машина быстро наполнялась водой.

Если не случится какого-нибудь чуда, ей не выжить… Она вот-вот погибнет, и это чудовищно. Сердце Изабель отчаянно колотилось, но она знала, что это ненадолго. Она извинилась перед своим сердцем за то, что тонет. Она извинилась перед своими внутренностями за то, что долгие годы обращалась с ними куда хуже, чем следовало. Упускала хорошие возможности. Но хотя Изабель все-таки вспомнила о подругах и родных, все равно жизнь не пронеслась перед ней, как стремительный фильм, хотя множество людей считали, что так должно быть в последние минуты.

Изабель думала о незавершенных делах. И как она могла забыть, что хотела от жизни многого, очень многого? А главное — она так и не нашла настоящей любви. Страсть — это пожалуйста. Влечение, интерес — да. Но не случилось того особенного, что называют настоящей любовью. Не было этого — когда смотришь на мужчину и совершенно точно знаешь, что он создан для тебя, а ты — для него.

У нее было много мужчин, но ей хотелось любить и быть любимой.

Если бы. Наверное. Может быть.

А потом Изабель вдруг снова почувствовала себя живой. И знала — просто знала, что каким-то образом, почему-то получила еще один шанс.

— Лучше бы тебе проснуться, Изабель.

— Еще часок, — пробормотала та.

— Я понимаю, тебе нужен отдых. Ты совершила долгое путешествие, — сказала Вивиан, встряхивая женщину, — В тебе — вся моя надежда! Мы должны немедленно приступить к делу. Мне нужен мой Мерлин!

Когда новая надежда богини в ответ застонала, перевернулась на другой бок и сказала: «Кофе!», Вивиан возмутилась.

— Немедленно просыпайся… красотка! С кем-нибудь другим можешь лениться и чего-то требовать, но не со мной! Двойной шоколадный капучино, так?

Надежда богини тут же села, отводя от лица густые золотистые волосы.

— Ох да, пожалуйста… А где это я? Вы меня спасли? Как я вам благодарна! Мне так много надо еще…

— Если бы, наверное, может быть, да, прекрасно понимаю, — Вивиан щелкнула пальцами, и из облачка тумана возникла большая серебряная кружка с кофе, — Выпей-ка для начала. А потом поговорим. Нам нужно многое обсудить.

Изабель вытаращила глаза, но взяла кружку из ее руки и сделала глоток.

— У меня нет слов для благодарности, — сказала она, потом заглянула в кружку, — В жизни не пила такого замечательного кофе. Как вы его…

— Я быстро научилась его варить, когда посетила твое время.

— Мое время?

— Я же сказала, нам нужно многое обсудить.

Изабель поняла, что она либо в раю — потому что, нигде больше не могло быть такого кофе, — либо в аду, потому что стоявшая перед ней женщина выглядела настолько прекрасной, что просто обязана была оказаться переодетой дьяволицей.

Впрочем, она не слишком разбиралась в вопросах рая и ада, зато умела отличить чертовски хороший кофе, если ей доводилось его попробовать. И он быстро ее разбудил, что значило: он не лишен кофеина.

Изабель огляделась вокруг. Она сидела у какого-то озера, но это определенно не было Большим озером. Растения здесь были совсем другие. Странный туман, клубившийся над водой, слегка светился, чего Изабель никогда прежде не видывала. Не говоря уж о том, что она не заметила ни единого электрического столба или каких-то других признаков цивилизации.

А потом она обратила внимание на свою одежду. Это точно было совершенно не то, в чем она едва не погибла. Ее кто-то переодел в нефритово-зеленое платье с длинными просторными рукавами, спадающими до самых запястий. Вырез у платья оказался квадратным и настолько глубоким, что виднелась верхняя часть груди. Изабель уж точно не имела привычки выставлять ее напоказ. Вообще-то платье было невероятно красивым, в нем вполне можно было бы появиться на любой красной ковровой дорожке, вот только оно было чужим.

— Что вообще тут происходит? — спросила Изабель. — Где я нахожусь, как я сюда попала и кто ты такая, черт побери?

Женщина улыбнулась, снова щелкнула пальцами — и кружка заново наполнилась изумительно пахнущим кофе.

— Уверяю тебя, мы… ты не в аду.

— Тогда где я? Ты? Мы? И почему я тебя не сфотографировала? Ты самая красивая женщина, какую я только видела. А я видела абсолютно всяких женщин.

Изабель отпила глоток кофе, такого изумительного, налитого в серебряную… чашу?

— Что это за история?

— Я выбрала тебя, Изабель, для весьма важной миссии — выбрала за твою исключительность.

— Была бы польщена, если бы не чувствовала себя так хреново. И сбежала бы с воплем, если бы ты меня не околдовала чертовски отличным кофе.