Подарок дракона - Алиса Турецкова

Выглядывая из-за спины конвоиров, обречённая молча наблюдала, как тиун что-то просит у баскака, получив зуботычину понуро бредёт к воротам, за которыми его поджидают глава деревни с сыном; качает головой, разводя руки в сторону, садится в свой крытый возок и уезжает.

Следом от ворот слуги отгоняют и отца с братом Дарьюшки. Обмен не состоялся. Добычу никто отдавать не собирался с самого начала. Стало до тошноты противно.

Повернув голову, пленница молча наблюдала за симпатичной, пятнадцатилетней на вид, девушкой тихо вытирающей краем платка слёзы. «Может это она? Подойти, утешить? А что сказать? Наши победят лет через сто! Да, утешишься от этой мысли в раз! Как одна обречённая может помочь другой? Ладно, поживём — увидим». Ольга грустно вздохнула и отвернулась.

Ближе к полудню баскаки, не торопясь, выехали с княжеского двора. За ними потянулись сани с пушниной, мёдом, зерном, отдельно возок с тканями, монетами и драгоценностями. Следом монгольские солдаты погнали пленников, человек шестьдесят, из которых большинство были подростки и девушки, и скот: отара овец, три коровы, с десяток лошадей. «Вот так всегда: война нужна руководителям, а страдают простые люди», — злилась девушка.

Глава восьмая. А если это правда?

На тринадцатые сутки пути караван остановился на привал в степи, где поджидали основные войска: до этого ночевали в попавшихся по дороге деревнях; баскаки в избах, пленники и солдаты в сараях.

Воины разбили лагерь: поставили в круг обоз, установили шатры и палатки. Самое обидное было то, что конвоирами были не только монголы, но и княжеские дружинники. А как же: гарантия, что никто не нападёт и добычу не отнимет. Как говорится, ничего личного, просто политические приоритеты! Правда, завтра они уже должны пересечь границу, тогда дружинники вернутся домой, а пленники навсегда попрощаются с родиной.

Пленниц поместили в отдельную палатку всех вместе. Хотя их было больше тридцати согреться не получалось. Холодно было неимоверно. Хуже, чем в сарае. Там были животные, уже теплее от дыхания, можно было зарыться в сено. Девушки сгрудились вокруг небольшой жаровни в тщетных попытках согреться, обнимая друг друга.

«А, блинский, — психовала Ольга, — Какая разница: от холода сдохнуть или просто прибьют. Надо попросить ещё обогревателей или тёплых вещей».

Она, словно героиня высмеиваемых ею сцен из дорам, шагнула в холодную ночь. Естественно, путь сразу же преградил охранник, который совершенно ясно показал, что не настроен вступать в полемику, а просто затолкал недовольную обратно внутрь палатки, не обращая ровно никакого внимания на её протесты. После выполнения поставленной задачи воин молча развернулся и вышел на улицу. Всё! Никаких тебе душещипательных диалогов, споров, заинтересованных взглядов и подобных клише, сопровождающих любой романтический сериал. К товару отношение, как к полезной вещи, которую лучше бы не портить, и никаких сантиментов.

Девушки сочувственно посмотрели на Олю.

— Невольница пользительна молодостью и красотой, потому и не прибили. Не лезь на рожон — забьють вусмерть вдругорядь. — тихо произнесла милашка, которая плакала накануне отправки.

— Да поняла уж я, — буркнула Ольга, вспомнив, что всю дорогу конвоиры подгоняли плетьми только мужчин и подростков, девушек щадили — лишь изредка подталкивая древком копья, если пленница уставала, её сажали на сани. «Ясен пень, испорченный товар стоит дешевле! Мужчины ценились за силу, выносливость, ремесленное мастерство, поэтому их могли довольно сильно избить, но покалечить никогда: какая в нём тогда будет ценность? Женщины же в этой эпохе нужны в первую очередь для продолжения рода, обновления генофонда, так сказать. Брать их просто только в качестве служанки не рентабельно: пока научишь всему, проще взять из своего народа. Но, блин, как же воспользоваться этим преимуществом? Хотя, вряд ли что-то выгорит, но лучше попробовать, чем не использовать шанс…».

Мысли «великого стратега» неожиданно прервал визит одного из баскаков. Он тихо переговорил о чём-то с охранником и уверенно шагнул в палатку, молча одним взглядом задал вопрос воину, тот кивнул в сторону Ольги, затем, взял её за руку и молча повёл вслед начальнику, удаляющемуся в направлении главного шатра. Девушки сочувственно заохали, но с места даже не попытались двинуться, прекрасно осознавая печальные перспективы необдуманных поступков.

В шатре начальства было заметно теплее. На стенах висели флаги с изображением мифических животных. В центре, на возвышении, покрытом ковром возлежал мурза, молча смотревший поверх головы непокорной тяжёлым взглядом, от которого по спине пробегали мурашки — крайне неприятный тип. Пленница поспешно перевела взгляд на других присутствующих: по бокам восседали несколько подчинённых баскаков, их принадлежность к высокому сословию выдавалась узорчатыми тканями одежды и украшениями в волосах и ушах.

Рядом с начальником, откинувшись на подушки расположился молодой мужчина в расшитой серебром жёлтой одежде с серебряными бляшками в длинных волосах, собранных в пучок на макушке. Он с интересом рассматривал пришедшую. Его стройная фигура выдавала тренированного сильного воина, лицо с правильными тонкими чертами было благорасполагающим, волевой подбородок и тонкие розовые губы указывали на непреклонность характера, но главное — глаза, чёрные до невозможности, их взгляд завораживал, хотелось утонуть в их глубине. Остаться равнодушной к такому взгляду было невозможно, ответом на немой призыв стало голубое пламя её глаз.

Не дождавшись положенного приветствия, воин нажал на плечо полонянки, заставляя опуститься на колени.

Один из баскаков, поклонившись, что-то начал рассказывать мурзе, собравшиеся внимательно прислушивались и качали головой, причмокивая и недовольно поджимая губы.

Взгляд тёмно-карих, отливавших чернотой глаз, словно магнит не отпускал, заставлял сосредоточиться только на нём. По красивому лицу скользнула лёгкая усмешка понимания, заставившая отпрянуть словно от пощёчины и прийти в себя.

Девушка попыталась сосредоточиться на задаваемом ломаным переводом толмача вопросе: «Ты дочь главного слуги князя — подарок вашего божества?» — сообразила наконец, что именно спрашивают уже в четвёртый раз. — «Можно не ломать язык и говорить нормально, всё равно мало что понимают», — подумала она, а вслух произнесла:

— Почему вы так решили?

— Русские дружинники сказывали, будто, батюшка твой причитал: "Воистину, она — дар Божий!" — уточнил толмач, внимательно наблюдая за выражением лица вопрошаемой.

— Да, меня называют подарком Бога, — решила разыграть эту карту обречённая. — Посланница небес. — выразительная пауза и красноречивый жест показывающий на небо по задумке должны были добавить особой значимости произнесённым словам. — Моя миссия была в спасении рода и всей земли русской, — немного пафосно, но для средневековых недоумков сойдёт, — в ответ вспыхнула мимолётная улыбка красивых губ и серьёзное понимание в тёмном омуте магических глаз.

Мурза с баскаками внимательно выслушали перевод и на время задумались, затем начался оживлённый спор на «тарабарском» языке.

«Так, похоже я угадала с направлением варианта