Отпусти браткам грехи - Владимир Колычев

– И как тебя согреть?

– Можно спиртом, – игриво хихикнула она. – Посредством внутреннего применения.

– А как насчет растираний? – спросил он.

И положил руку ей на коленку.

– А спирт у тебя есть?

Она не стала отбрасывать его руку, лишь вяло дернула ногой, без всякого на то желания призывая к скромности.

– Нет. Но я знаю, где взять...

Денег у него не было, но на точке, где торговали самогоном, ему не откажут, дадут в долг.

Ничего из спиртосодержащего у Гарика не было, зато имелась старая потертая брезентовка, которую он набросил на плечи женщине, которую уже мысленно считал своей.

– Спасибо!

Она поежилась, закутываясь в куртку.

– Можно ехать? – спросил он, открыв ворота.

– Полный вперед!

Он не стал прогревать мотор и газовать не стал, чтобы не шуметь чересчур. Как бы не спохватилась Инга, что ее дочь может проснуться... Но нет, похоже, о доме она и не думала. Голова поднята, глаза сощурены, чтобы не задувал в них воздушный поток. Сиденье жесткое, дорога колдобистая, но ей все равно...

– Как ты? – закладывая вираж, спросил он.

– Вот, новый поворот! – восторженно запела она. – И мотор ревет, что он нам несет?...

Багги на скорости несся по темным улицам частного сектора. Еще немного, и будет дом, где в любое время дня и ночи можно раздобыть первач. Гарик начал притормаживать.

– Не надо! Гони! – потребовала Инга.

– А как же растирания?

– И без того хорошо!

Она сидела, безвольно свесив руки, запрокинутая голова болталась в такт движения. Глаза слишком широко раскрыты, на губах неестественная улыбка. Гарик смекнул, что в женщине всколыхнулись «старые дрожжи», ее развезло и она сильно пьяна.

Жилой квартал закончился, машина неслась по загородному проселку. Инга молчала, невменяемо улыбаясь ночному небу. С рычага коробки передач Гарик переложил руку ей на коленку. Женщина не возмутилась, более того, шире раздвинула ноги...

Крутой съезд, тряская дорога через пшеничное поле, пролесок, пустынная полянка на изгибе реки. Гарик остановил машину, заглушил мотор. Где-то рядом шептала река, в поле свиристели сверчки, но парень слышал только, как шумит в ушах пульсирующая кровь.

Ничего не говоря, Инга сама вышла из машины, подняв вверх руки, развела их, будто пытаясь обнять ночь, но пошатнулась. Она бы упала, если бы Гарик не помог ей сесть. Трава еще сухая, и земля не успела остыть после вчерашнего уже солнца. Но все же он подстелил под женщину брезентовку, когда укладывал ее на спину.

– Зачем? – спросила она.

Глаза у нее были закрыты – как у страуса, собравшегося сунуть голову в песок. Она знала, что собирается делать Гарик, понимала зачем и не хотела сопротивляться.

– Затем...

Она лишь изнеженно улыбнулась, когда он полез к ней под юбку. И даже сама распахнула ноги, согнув их в коленях...

У Гарика были женщины, но ни одна из них и близко не могла сравниться с Ингой. Все молодые, но все такие страшные, что вспоминать не хотелось. Инга уже в годах, но какое у нее лицо, какое тело... И как приятно гладить ее живот, бедра; кожа нежная, чуть влажная... Но почему не пробуждается в нем вулкан? Магма не закипает, жерло не разбухает и не твердеет...

Гарик запаниковал. И так, и эдак, но ничего, вяло и мало. В конце концов Инга поняла, что у них ничего не выйдет. Отталкивать его не пришлось, он сам поднялся.

– Может, руку подашь? – насмешливо спросила она.

Он помог ей подняться.

– Ну хоть это, и то хорошо...

Гарик обиженно промолчал. Сел в машину, закурил.

– Ничего, в первый раз так бывает, – иронично сказала Инга.

– Не в первый... – буркнул он. – Просто выпил много.

– А-а... Домой меня отвези, холодно что-то.

Всю дорогу она сидела, закутавшись в брезентовку, и молчала. Хоть бы раз взглянула на него, улыбнулась... Гарик также безмолвствовал. Обида не давала покоя. Лучше бы его в драке сегодня убили, чем терпеть такой позор...

Багги – послушная машина. Но на выходе из крутого поворота, на реактивном разгоне расслабляться ни в коем случае нельзя. Задние колеса пытаются обогнать передние, чуть зазевался – и все, встреча с кюветом тебе гарантирована... А поворот очень крутой, скорость огромная, машину трясет немилосердно. Гарик успел скорректировать руль, смог удержать багги на «газу». И едва не врезался в машину, шедшую впереди него. Справился с управлением, обошел соперника...

– Задолбешься пыль... – начал было сидевший рядом Степа, но поперхнулся той самой пылью, закашлялся.

В этот момент, слетев с бугра, как с трамплина, машина плюхнулась на задние колеса, пилота и штурмана тряхнуло так, что при открытом рте можно было прикусить язык. И хорошо, что Степа глотнул пыль и замолчал. Но плохо, что не успел подать тело в сторону, когда Гарик бросил багги в очередной вираж. Машину занесло, но и в этот раз он справился с управлением, только вот его соперник, оставшийся было сзади, поравнялся с ним. Номер «пятый», Ленька Чук из нового микрорайона. Его штурман показывает Гарику кулак. Надо запомнить, чтобы потом спросить. А пока с конкурентом он мог бороться только спортивными методами. Дави на «газ», вперед...

«Вот, новый поворот! Что он нам несет?...» Песня «Машины времени» в исполнении Инги... Две недели прошло с тех пор, как Гарик потерпел фиаско. Но с тех пор он даже не пытался найти ее, поговорить. Стыдно было показываться ей на глаза... Но сегодня он дал зарок: если победа в гонках останется за ним, то Инге быть... Вперед! Вперед!!.. Новый поворот на крутом вираже. И что он там несет?... А то, что Ленька остался далеко позади. И к лидирующему авто Гарик приблизился вплотную. И здесь парень из «новых», Пашка Жук. И в драке первый боец, и в гонке...

«Новые» опасны не только в уличном побоище. К автогонкам они отнеслись всерьез и с размахом. Живут они побогаче, возможностей у них побольше, поэтому на соревнования они выставили целых три машины против одной у «старых». Еще с центра города две, и с других районов – пять. Но вперед вырвались только двое – «старый» Гарик и «новый» Пашка. Да еще Ленька сзади поджимает...

До финиша совсем чуть-чуть, а машина у Пашки будь здоров, не обогнать ее по прямой и на повороте не обойти... Но Гарику нужна была победа, и чтобы одолеть соперника, он должен был рискнуть. Пашку можно было взять на последнем повороте, срезав путь в рамках дозволенного. Плохо, что рамки эти проходили по участку, который можно было сравнить со стиральной доской: слишком резкая амплитуда колебаний. На скорости можно было и копчик отбить, и без машины остаться.

Но все же Гарик дерзнул. Утопив педаль «газа», на скорости, в бешеной тряске обошел Жука.