Медальон сюрреалиста - Алина Егорова

Чемодан пока стоял несобранным, Арина всегда собиралась в последний момент, загодя лишь намечая список вещей. Туфли есть, нарядные шелковое и крепдешиновое платья сойдут за летние; пара футболок, джинсы, спортивные шорты… А вот за босоножками, пожалуй, придется съездить домой. Или купить новые? Можно приобрести для пляжа сланцы в ближайшем торговом центре — и весь вопрос. Завтра видно будет, решила Арина.

Завтра, «маньяна» — любимое слово испанцев и так нехарактерное для нее, в прошлом спортсменки, кандидата в мастера спорта, привыкшей ставить цели и планомерно к ним двигаться во что бы то ни стало. Спортсменов бывших не бывает, ибо спортсмен — это прежде всего характер, воспитанный тренерами с нежного возраста, и отношение к своему телу как к инструменту для достижения олимпийских высот. Можно потерять форму, гибкость, сноровку, спортивные навыки, можно сменить образ жизни на неспортивный, забыть о тренировках, но характер не поменяется никогда. Уже тринадцать лет как Ариадна Металиди ушла из художественной гимнастики, уже тринадцать лет как она перестала по нескольку часов в день отрабатывать элементы, ездить на сборы и с волнением ожидать оценок строгого жюри. Когда-то юная гимнастка Металиди подавала большие надежды, тренеры ей пророчили блестящее спортивное будущее, но из-за нелепой случайности все закончилось в один миг. Все в прошлом. Остались лишь медали, кубки и спортивный характер. Характер упорный и сильный, а это дорогого стоит. Спорт научил ее концентрироваться на главном и не позволять себе никаких «не могу». Все подвластно, все возможно для тех, кто крепок духом. Никаких сомнений и лени — есть план, надо ему следовать. Тогда и только тогда все будет выполнено вовремя и без всяких накладок — это касается как важных дел, так и мелочей. План у нее всегда был в голове, он мог меняться в зависимости от обстоятельств, в нем допускались «белые пятна», как в случае с этими босоножками, но не из-за лени и несобранности, а из-за необходимости работать в команде. Команда в данном случае — Аркадий. (Не случайно тренеры ей всегда говорили, что она — не командный игрок!) Еще неизвестно, когда они с ним завтра поедут за город смотреть строящуюся гостиницу и сколько времени это займет. Гостиница — это ее работа, где Аркадий работодатель и начальник в одном лице.

Работать под началом Аркадия Меньшикова было непросто. Его импульсивный характер и манера действовать по настроению ставили крест на всяком планировании, и Арина никогда не знала, где и когда закончится ее очередной рабочий день. На сегодня у них с Аркадием было намечено знакомство с нужными людьми. Так он назвал поездку в закрытый клуб на вечеринку. Там, по его словам, должен быть важный человечек, гуру в мире витража, с которым Арине предстоит сотрудничать. Аркадий так и сказал — человечек, будто бы тот был нарисованным или вылепленным из пластилина. Этот гуру приложил руку к интерьеру домов самых влиятельных персон Петербурга. Меньшиков пожелал, чтобы его хоромам уделил внимание модный «человечек». Сам Аркадий с утра уехал по делам, обещал появиться «как только, так сразу». Арина не любила неопределенностей и расплывчатых выражений, но повлиять на ситуацию она не могла — хозяином положения был Аркадий.

Арина вышла из душа, обмотала вокруг сильного точеного тела пушистое полотенце. Без интереса заглянула в телефон. Пять пропущенных вызовов — один неизвестно откуда, остальные Земскулины. «Что ей еще надо?» — возмущенно подумала девушка. Номер Земскули Арина в список контактов не вносила принципиально — незачем. Общаться с ней она не хотела и не собиралась. А вот Лена, наоборот, проявляла завидную настойчивость, словно у них уйма общих интересов. Земскуля — Елена Земскова — ее раздражала. Раздражала своей настырностью, внезапным дружелюбием, мотив которого даже не пыталась скрыть. Или пыталась, но слишком неуклюже.

И надо было Земскуле устроиться на работу именно в этот дом, словно других домов нет! Когда Арина впервые увидела Лену в доме Меньшикова, она ее не узнала. Не ожидала. Земскуля ее тоже не сразу узнала. Арина быстро последовала за Аркадием через холл в гостиную, не задержав взгляда на сметавшей в совок стекла горничной.

— Маман снова не в духе, — иронично прокомментировал разбитый бокал Аркадий. Мачеха была на десяток лет старше его, держалась высокомерно, пытаясь всем, и ему в том числе, показать, что хозяйка в доме — она, а его номер последний. Во всяком случае, после нее. Аркадий понимал, что у отца может быть жен сколько угодно, а наследник — один он, и относился к выпадам мачехи с подчеркнутой снисходительностью.

В этом доме прислуга знала свое место, задавать вопросы и беспардонно соваться в гостиную к Меньшиковым Лена не осмелилась. Она также не стала лезть с разговорами к Арине после «знакомства с родителями», когда Аркадий показывал ей дом, мимоходом представляя обслуживающий персонал.

— Горничная первого этажа, — кивнул он на Лену.

— Елена, Ленуля! — радостно представилась Земскуля, выражая всем своим видом: «Узнаешь? Это же я!!!» Лена рассчитывала, что ее персона для Арины станет сюрпризом. Сюрприз не удался.

— Очень приятно, — сдержанно произнесла Арина.

— Не узнала?! — На следующее утро подкараулила ее в коридоре Земскуля, когда Арина возвращалась с пробежки. Аркадий еще спал.

— Узнала, — равнодушно ответила Арина на ходу.

— Как дела?

— Спасибо, хорошо.

— А я вот тут работаю. Платят нормально, я уже в Хургаду ездила и в Белек! А в августе на Черное море собираюсь, куда-нибудь в Анапу, а может, даже на Кипр! — вывалила разом свои планы горничная. — Вообще здесь прикольно, девчонки нормальные и вообще… Слушай, а ты как тут оказалась? Меньшиков ведь крутой! Кого попало к себе не подпускает, а тебя, значит, подпустил. Везуха! А вообще, ты как? Кого-нибудь из наших видела?

— Не видела! — отрезала Арина и скрылась в комнате Аркадия.

После третьей неудачной попытки Земскуля наконец поняла, что дружбы не получится. Горничная обиделась, но все же отставать не желала, она сменила тон с дружелюбного на деловой.

— А ты нехило устроилась. Медальон помогает?

— Какой медальон? — нахмурилась Арина. Разговор ей не нравился.

— Вот только не надо ля-ля, видела я его у тебя.

— Ты рылась в моих вещах?

— Не рылась, а прибиралась в комнате. Развела грязь! — фыркнула Лена, словно наведение чистоты в доме не было ее обязанностью. — Отдай мне его!

— Что?! — задохнулась от возмущения Арина. Такой наглости от Земскули она не ожидала. Тихая, бесхребетная Земскуля, или Ленуля, как ее звали в детстве. Это уменьшительно-ласкательное имя подчеркивало ее характер, раньше Ленулю никто не воспринимал всерьез.

— Александр Тимофеевич, наверное, и не догоняет, откуда он у тебя. Меньшиков не потерпит в своем доме…

Лена не успела договорить, Арина схватила ее за запястье и сильно сжала пальцы так, что Земскуля вскрикнула.

— Не смей! Не смей лезть в мою жизнь! — произнесла Арина с ледяной улыбкой. В саду за жидкой ширмой еще не распустившийся сирени они стояли одни, их разговор заглушал фонтан, но Арина знала, что наверняка охрана все видит.