Женщина-загадка - Марина Серова

– Что, в студии закончились профессионалы? – пошутила я.

– Профессионалы не закончились. Просто я случайно оказалась в «Фибиусе» сразу же после убийства. То есть буквально через несколько минут после того, как Лисицкий ее труп нашел!

Услышав это, я почувствовала, как обострился мой охотничий азарт. Я вытянулась на стуле, как стрела. Вот это везение. Передо мной, возможно, сидит самый важный свидетель! Еле сдерживая нетерпение, я как можно более небрежным тоном спросила:

– Ты вчера была в их офисе? Какое совпадение…

Мой расчет был на то, что в Морковкиной взыграет профессиональная гордость и она выложит мне все, как было. Ухищрения мои оказались лишними. Стелле так сильно хотелось поделиться сенсационным событием, что никакие дополнительные стимулы не потребовались. Она огляделась, придвинула свой стул вплотную к моему и зашептала мне в самое ухо:

– На телестудии мне поручили сделать репортаж о благотворительных акциях, проходящих по инициативе известных в нашем городе бизнесменов. Дали список имен, его и нужно отработать: взять у людей интервью, сделать фотографии… словом, все как обычно. В этом списке значилось и имя Лисицкого. И именно вчера я пришла в его офис – взять интервью. Сначала я не заметила ничего необычного. Предъявила паспорт охраннику, поднялась на восьмой этаж. Прошла к кабинету Лисицкого. Все было спокойно. Захожу в приемную – и вижу: Лисицкий стоит над телом девушки. Лицо – серое, руки трясутся, глаза бегают… Жуть!!! Меня увидел – и как заорал: «Скорую», быстрее вызывай «Скорую»!!! Сам телефон схватил, номер набрал, а когда трубку на том конце сняли, снова завопил. Кое-как адрес агентства назвал и трубку бросил. Потом, похоже, немного пришел в себя. Спрашивает: вы, мол, кто такая, что вам нужно? А сам все на девушку косится. Я ему говорю: ее на диван положить нужно. «Скорая» еще не скоро сюда доберется, а пол холодный. А он опять принялся орать: без вас знаю, помогите-ка лучше! Я ему помогать не стала. Не потому, что мне было лень или еще что-то, просто страшно стало – а вдруг она мертва?! Но она еще живая была. Лисицкий перетаскивает на диван, она глаза открыла и замычала что-то. Как будто сказать что-то хотела. А потом вдруг глаза у нее такими огромными стали, будто она привидение увидела. И все! Вдруг она как-то обмякла – и умерла…

Стелла замолчала, тяжело вздохнув.

– А дальше что? – не выдержала я.

– Все… Приехала бригада «Скорой помощи». Меня выпроводили из приемной. Я немного постояла в коридоре, спохватилась и помчалась на телестудию готовить репортаж. Ведь это же сенсация! Так я продюсера и уговорила поручить мне разрабатывать этот материал. На правах очевидца! Он сначала заартачился было, а потом все-таки решил дать мне шанс. Я первый репортаж подготовила, его отсняли, и он доволен остался. Велел мне сделать интервью с Лисицким. Я сегодня с утра поехала в агентство, а Лисицкий отказался со мной беседовать. Сделал вид, будто мы с ним не знакомы. А ведь я специально события немного приукрасила, чтобы его в выгодном свете представить! И никакой благодарности. Но я все равно подкараулю его и интервью из этого господина выбью!

Стелла вновь умолкла. Я воспользовалась паузой.

– Скажи-ка: когда ты к Лисицкому в кабинет шла, тебе по дороге никто не встретился?

– Вроде нет. Я не очень хорошо помню, – Стелла виновато потупилась.

– Постарайся вспомнить. Может, возле лифта кто-то стоял. Или в соседние кабинеты заходил?

– Нет. Дверей там открытых много было. В кабинетах-то люди были, а в коридоре – никого.

– Ну, хорошо… Попытайся вспомнить, кто первым прибежал на крик Лисицкого? Ведь кто-то же прибежал, когда тот про вызов «Скорой» закричал?

– Странно… Я только сейчас об этом подумала. Ведь действительно орал Лисицкий как полоумный, а на его крики никто не прибежал! Только когда «Скорая» приехала, тогда и народ начал собираться.

– Ничего удивительного. За последнюю неделю Лисицкий так орал не в первый раз. Да и время было обеденное. Многие могли не присутствовать на своих рабочих местах. А все-таки кто появился первым в кабинете?

– Парень… Худой, молодой, в очках. Он увидел Алису, и я подумала, что он в обморок упадет. Чувствительный, наверное, очень. Затем из соседнего кабинета две девушки явились. Они лишь охали и ахали. А так – ничего, держались спокойно. А потом народ валом повалил. Кто за кем пришел, этого я уже не запоминала. А потом я ушла.

– Кто вызвал полицию?

– Не знаю. Думаю, это уже после моего ухода произошло. Иначе меня оттуда не выпустили бы.

– Может быть, тебе еще что-то странным, необычным показалось? В поведении окружающих или вообще в обстановке?

– Не знаю. Я же в агентстве впервые была. О привычной для них обстановке ничего не знаю.

– Ладно. Оставим пока эту тему. Но если ты вспомнишь что-то необычное, обязательно мне сообщи!

Тут до Стеллы наконец-то дошло, что ее только что допросили с пристрастием. С большим опозданием пробудилась ее журналистская подозрительность. Она сощурилась и посмотрела на меня весьма враждебно:

– По какой такой причине я должна тебе сообщать какую-либо информацию? Решила у меня сенсацию украсть?! Так вот! Больше ты от меня ничего не узнаешь! Ишь, какая хитрая! Втерлась ко мне в доверие, выведала все новости, и все тебе мало!

Стелла распалилась не на шутку. Пришло время поубавить ее пыл.

– Стелла, успокойся. Я не журналистка. Давай-ка познакомимся заново. Татьяна Иванова, частный детектив. Я веду расследование убийства Алисы Харьковой. Само собой, никаких репортажей я делать не собираюсь.

Алиса даже рот открыла от удивления. А я решила закрепить эффект:

– Вот моя визитка. Если будут новости – звони!

И, не дожидаясь ее ответа, я покинула кафе.

Эти сенсационные новости требовалось тщательно проанализировать. Я решила не спешить домой, немного прогуляться, пройти пару кварталов, подышать свежим воздухом. Тем более что природа, по всей видимости, решила сменить гнев на милость и побаловать горожан последними солнечными денечками. Не выбирая направления, я просто пошла куда-то вперед. Сначала я шла довольно быстро, чтобы снять накопившееся в душе напряжение. Это только дилетанты считают, что умственный труд не отнимает у человека физических сил. На самом деле мыслительный процесс изматывает человека порою не меньше, чем портового грузчика – физическая работа. Постепенно, по мере того как мои мысли возвращались в нормальное рабочее состояние, я перешла на неспешный шаг. Со стороны могло показаться, что я – типичный продукт современного общества. Скучающая, праздношатающаяся домохозяйка решила облагодетельствовать окрестности своим присутствием. Гуляет такая дамочка, рассматривает вывески магазинов, встречающихся по дороге, любуется красотами пейзажа. На деле же пейзажа как такового я и не замечала, просто двигалась в неизвестном направлении. И думала…