Подлодки в бою. "Топи их всех!" - Александр Больных

С подводными лодками в Порт-Артуре дело обстояло совсем скверно – ничего, кроме легенд и слухов. То туда отправляют две лодки Джевецкого на пароходе «Дагмар», то для перевозки привлекают аж броненосец «Цесаревич». Не менее анекдотичной выглядит история о постройке инженером Налетовым подводного заградителя. Собственно, возникает один, но слишком серьезный вопрос: зачем все это было затеяно? Лодка в 25 тонн водоизмещения могла ставить мины только на внешнем рейде Порт-Артура, где с этим прекрасно справлялись истребители и минные катера артурской эскадры. Разумеется, нельзя не сказать о панике, охватившей поочередно обоих противников после подрыва на минах крупных кораблей. Сначала русские решили, что «Петропавловск» и «Победа» торпедированы подводными лодками, и принялись нещадно расстреливать воды Желтого моря. Потом такая же истерика случилась с японцами при подрыве «Ясимы» и «Хатсусе».

Кстати, о японцах. В июне 1904 года они заказали у того же Голланда 5 подводных лодок, как говорится, наш пострел везде поспел. В декабре она прибыли в Иокогаму в разобранном виде, к концу мая были собраны и испытаны, а к осени введены в состав флота. Но в силу ничтожной боевой ценности и отсутствия к этому времени противника, никаких операций не совершали и в боевых действиях не участвовали. Хотя командир «Олега» капитан 1 ранга Добротворский и утверждал позднее, что видел подводные лодки во время Цусимского сражения.

Вот с этих позиций стартовала подготовка флотов к следующей войне, которая, на всеобщую беду, оказалась мировой. К ней оказались в равной степени не готовы все подводные флоты, только эта неготовность выражалась по-разному. Прежде всего в этом следует обвинить самих адмиралов, которые видели в подводных лодках сугубо оборонительное оружие прибрежного действия, все ту же самую самоходную мину заграждения. Правда, иногда сумрак озаряли вспышки теоретической мысли, но лучше бы их не было. Например, английским адмиралам была противна сама мысль об обороне, поэтому не удивительно, что идея «эскадренной лодки» родилась именно в английских умах. Более того, англичане даже попытались реализовать ее на практике, хотя уровень техники этого совершенно не позволял. Кстати сказать, не позволял он это очень долго, до появления атомных подводных лодок, реанимировавших, казалось бы, умершую идею.

А пока ключевым моментом, определявшим все бытие подводных лодок, было их отвратительное техническое состояние и ничтожная боевая эффективность. Но когда на это накладывались еще и конструкторские ошибки, становилось совсем тяжко, как, например, русским морякам. Именно с русских лодок мы и начнем рассмотрение того оружия, с которым вступили флоты в Первую мировую войну.

Рассказывать о подводных лодках начала века, наверное, не имеет смысла, они полностью утратили свое военное значение к 1914 году и могли рассматриваться в лучшем случае как учебные корабли, но скорее всего – лишь как музейные экспонаты. При таком подходе вполне резонно будет даже исключить из рассмотрения лодки типа «Акула», которые явились базой для последующих проектов, но сами серьезной роли в ходе военных действий не сыграли. Зато следует более серьезно поговорить о знаменитых «Барсах» И. Бубнова и альтернативных проектах фирмы «Голланд», а также о подводном заградителе «Краб».

Конструктор русских лодок И. Бубнов за основу брал, чаще всего, абсолютно правильные идеи, но вот реализация их была очень далека от совершенства. Характерным примером является установка в качестве главных двигателей мощных дизелей. Они оказались настолько громоздкими, что свободных проходов у двигателей со стороны бортов не осталось. После установки всех вспомогательных устройств нормальное обслуживание и ремонт дизелей из-за страшной тесноты в машинном отделении тоже были невозможны.

Крупным недостатком этих лодок явилось большое время заполнения концевых цистерн главного балласта – около 3 минут. Между прочим, отсюда следует грустный вывод: приводимое в справочниках время погружения лодок, мягко говоря, не верно. Если за 3 минуты заполняются цистерны, это не значит, что лодка погрузится за 3 минуты. Вдобавок при заполнении цистерн помпами вверх поднимались 2 фонтана воды высотой около 10 метров, которые демаскировали лодку.

Решетчатые аппараты Джевецкого, благодаря которым «Барсы» имели неслыханно мощное торпедное вооружение, можно расценить двояко. Вроде бы их меткость не уступала меткости обычных трубчатых аппаратов, но русские лодки провели слишком мало атак, чтобы это можно было утверждать наверняка. Они ограничивали предельную глубину погружения, так как давление воды могло деформировать торпеды, но у «Барса» рабочая глубина составляла 50 метров, поэтому такое ограничение было несущественным. На лодках Балтийского завода эти аппараты располагались слишком низко над ватерлинией, поэтому и сами аппараты, и торпеды легко повреждались волнами и тем более льдом, даже мелкобитым. На лодках, строившихся на верфи Ноблесснера, этот недостаток исправили, разместив аппараты на верхней палубе, но стали аппараты от этого эффективнее – не известно. Можно заподозрить Бубнова в нездоровом пристрастии к этой системе, использованной еще на «Дельфине».

Но самым крупным недостатком конструкции лодок типа «Барс» было отсутствие водонепроницаемых переборок. В результате непотопляемость лодки оказалась совершенно не обеспечена. Наглядным доказательством абсолютно ничтожной живучести бубновских лодок послужил трагикомический эпизод, случившийся 31 мая 1931 года. Две подводные лодки типа «Барс» – № 4 (бывшая «Леопард») и № 9 (бывшая «Ерш») – находились в совместном плавании в Финском заливе. Ночью начался шторм, и лодки потеряли друг друга из вида, хотя продолжали следовать предписанным курсом. Командир лодки № 4 попытался найти лодку № 9 и пристроиться к ней в кильватер. Он увеличил скорость, но в темноте не заметил головную лодку, в результате чего произошло столкновение. Ограждением носовых рулей лодка № 4 ударила лодку № 9 в левый борт с кормы. Пробоина в прочном корпусе была просто ничтожной по размерам – не более ладони. Однако она находилась в недоступном для заделки месте: ее закрывали главная судовая и дифферентовочная магистрали, расположенные по левому борту. В этом же месте находилась соединительная муфта левого дизеля с электродвигателем.

Поступающая в пробоину вода начала разливаться по всему трюму. Были пущены в ход помпы, но их производительность оказалась недостаточной. При отсутствии водонепроницаемых переборок остановить затопление оказалось невозможно. Вскоре вода залила электродвигатели, и лодка потеряла ход. Поступление воды продолжалось, и лодка вскоре затонула с большим дифферентом на корму.

Голландовские лодки типа «Нарвал» и АГ имели значительно более совершенные обводы. При меньшей мощности двигателей они развивали более высокую скорость, чем бубновские лодки. Наличие водонепроницаемых переборок резко повышало живучесть лодок. Подводные лодки типа «Нарвал» были первыми быстропогружающимися лодками русского флота, так как могли скрыться под водой менее чем за минуту. О прекрасных качествах голландовских лодок говорит тот факт, что лодки типа АГ состояли на вооружении сначала русского, а потом советского флота более 30 лет и на Черном море даже участвовали в боевых действиях в годы Великой Отечественной войны.