Стеклянные стены - Андрей Кузечкин

– И потом, ко мне на занятия приходит много бесхозных мужиков. И девушки об этом знают!

Девушки опять засмеялись.

– Вы, конечно, больше рады девушкам? – спросила Ирочка.

– Я всем рад! – улыбнулся Лас и приятным голосом запел, старательно вытягивая ноты: – Я люблю вас, девочки, я люблю вас, мальчики…

Ирочка торопливо перебила:

– А куда дальше поедете? Секрет?

– Вообще-то секрет. Все, что могу сказать, – закрытый тренинг для одной крупной корпорации. Подробностей я и сам не знаю.

– А зачем крупной корпорации лекция о соблазнении женщин?

– Да все просто. Соблазнение – это что? Это прежде всего продажа самого себя. Пусть учатся продавать!

– Пусть! – согласилась Ирочка. – Большое спасибо!

Лас картинно раскланялся и вышел из фойе.

На крыльце попрощался с девушками – со всеми, кроме одной, самой фигуристой и соблазнительной. Это была его ассистентка Матильда.

Машина Ласа – серебристый джип – стояла у крыльца Дома культуры. Третий член команды, временно нанятый фотограф-самоучка по прозвищу Гниль – странный юноша, носивший зеленый пиджак на пару размеров больше, чем нужно, серьгу в виде черепа в левом ухе и короткий ирокез на голове, – уже валялся на заднем сиденье.

Лас открыл дверь для Матильды, потом сел сам, помахав на прощание девушкам, что еще стояли на крыльце.

Машина тронулась с места. Держа руль одной рукой, Лас включил радио и несколько раз сменил канал, пока не наткнулся на бодрый панк-рок. Гниль заметно оживился. Вдвоем с Ласом они синхронно мотали головами и подпевали группе Bloodhound Gang:

– I wish I was queer so I could get chicks!

Матильда незаметно от Ласа морщила носик. Такая музыка ей не нравилась, но возражать начальнику она не смела.

– Так что там с этой базой, куда мы едем? – спросила она.

– База «Восход». Как я понял, новая – в навигаторе ее нет. Мне объяснили примерно, как доехать. Это далеко. К ночи будем там.

– А что за компания? Для кого мы там выступаем?

– Я так и не понял. Название не сказали, просто намекнули, что контора серьезная.

– И название не сказали, и в навигаторе нет… Подозрительно, не? – поинтересовался Гниль.

– Я им доверяю, – сказал Лас. – Не знаю почему. Наверное, потому, что они уже перевели полную сумму за оба тренинга. Я нарочно побольше заломил. Ничего, сказали, нет проблем. Конечно, я не за деньги работаю, а за идею… Но раз люди настолько сильно хотят меня видеть, то почему бы и нет?

В знак согласия Гниль пожал плечами. Ему и впрямь было все равно.

Ехали долго, часа три. Сколько же Никита отвалил за билеты, если поездка входит в стоимость?

Он так мне и не сказал. И наверное, не скажет. И не только о цене билетов, но и о том, как он их раздобыл и как узнал об этом квесте.

В Интернете о нем нет никакой информации. Вообще никакой. По запросу «Квест стеклянные стены» не вылезает ничего. По запросу «Стеклянные стены» – в основном реклама интерьеров. Плюс чуток кое-какой интересной информации, которой я пока ни с кем не поделился. Даже с Никитой. Он, кажется, знает, что делает. Или думает, что знает.

Притормозили ненадолго возле кирпичной остановки. Рядом – магазин. Водитель сказал, что больше магазинов на пути не будет, так что если кому-то надо воды или еще чего-нибудь – это сюда. Продавщица миленькая, невысокая, изящная, с родинкой над губой.

Никита попросил ее выйти на улицу и сфотографировать нас четверых. Согласилась с явным удовольствием. Скучно ей здесь.

Эти трое подошли к остановке, Никита крепко обнял обеих девушек. Я встал рядом, хотя и не люблю фотографироваться. Сейчас так надо. Никита сразу же выложит фото в «Инстаграм», и это хорошо. Чем больше свидетельств нашей поездки останется, тем лучше. На случай, если мы вдруг пропадем без следа.

Водитель – бритоголовый мужчина средних лет в сером комбинезоне – нам не мешал. Просто посматривал на нас, бродя туда-сюда возле микроавтобуса, разминая ноги.

Потом мы трюхали по проселкам еще часа два, пока ухабистая дорога не стала вдруг идеально ровной. Вскоре из-за деревьев показались стеклянные стены.

Знаете, как говорят: «Очко поджалось»? Очень точно говорят.

Викусик ахнула и захлопала в ладоши.

Микроавтобус остановился у ворот.

* * *

– Пожалуйста, на проходную! – говорит водитель.

Подходит к стеклянной двери. Прикладывает карточку-ключ к электронному замку. Дверь с писком открывается. Мы проходим мимо стеклянной будки, где сидит охранник.

Открывается дверь в стене. Выглядывает строгая женщина лет сорока. Под серым комбинезоном угадывается фигура фитнес-тренера.

– Да здравствует разум! – говорит женщина. – Сюда, пожалуйста.

Нам четверым предлагается сесть за стол и подписать документы.

Я тщательно читаю Договор. Правила те же самые, что и в буклете. Но с некоторыми уточнениями.

В Договоре сказано, что Игра максимально приближена к реальности и, принимая Правила, я полностью осознаю возможные последствия. Игроку, в случае необходимости, гарантируется своевременное оказание медицинской помощи. Уже интересно. Игрок обязуется не разглашать подробности Игры. Тут все понятно – это общий пункт для всех квестов, хотя кто об этом узнает, кто и как меня накажет, если я все-таки разглашу?

Перечитав документ раза три, я подписываю. Остальные давно уже это сделали и сидят теперь, скучают.

Женщина собирает подписанные Договоры, уносит в соседнюю комнату и возвращается с чем-то вроде аквариума в руках. Аквариум наполнен желтыми капсулами вроде тех, которые находятся внутри шоколадных яиц с сюрпризом.

Женщина протягивает аквариум Никите. Тот торопливо выхватывает капсулу, развинчивает на две половинки, выхватывает бумажку и вслух читает:

– Мыслитель! Ух ты!

– Вам повезло, – говорит женщина. – Мыслитель редко кому достается.

– Я вообще очень везучий! – Никита подмигивает нам.

Рука Викусика зависает над аквариумом не меньше чем на полминуты. Потом она закрывает глаза, опускает руку, нащупывает капсулу…

– Наставник, – читает подружка Никиты добытую бумажку. – Ну, неплохо, наверное.

Эви запускает в аквариум обе руки, ворошит, вынимает капсулу чуть ли не со дна. Медленно открывает.

– Координатор, – констатирует она.

Викусик смотрит на нее с завистью. Координатор – это выше наставника, хотя и ниже мыслителя.

Я спокойно беру первую капсулу, что попалась под руку.