Тютюнин против инопланетян - Алекс Орлов

– Алмаз? Что ты здесь делаешь? – спросил прораб. Пес ничего не ответил, только зевнул.

– У меня ничего нет!

Алмаз потряс кудлатой головой.

– Да правду я тебе говорю. Нет у меня ничего – я сам хотел догнаться, но нету.

Пес тяжело вздохнул и посмотрел куда-то в сторону. Бухалов покачнулся и произнес:

– Ты шантажист, Алмаз. Самый настоящий шантажист… Стой здесь, сейчас я принесу.

Лишь после этого пес посторонился и пропустил Бухалова в клеть.

Тютюнин и Окуркин переглянулись, однако не обменялись ни единым словом, опасаясь привлечь внимание собаки.

Вскоре появился Бухалов с небольшим серым чемоданчиком в одной руке и полубутылкой водки в другой.

Водку с тяжким вздохом он отдал Алмазу, а чемоданчик-Лехе.

– Инструкция внутри. Через неделю вернешь.

– Ага, – кивнул Окуркин, глядя вслед удалявшемуся с бутылкой в зубах Алмазу. – Он у тебя что, Аркадий, выпивку выпрашивает?

– Какой там выпрашивает! Выбивает буквально. Если не дать, он все начальству доложит – и про мотор, и про чемодан с оборудованием.

– Чего же ты от собаки такое терпишь? Давно бы шуганул его со стройки.

– Как же, шуганешь такого. Он сам кого хочешь шуганет. Его, между прочим, сюда по разнарядке министерства обороны направили. У него орденов – как у меня пивных пробок.

– Да ты что?

– Точно тебе говорю. У него восемь задержаний и три прыжка с парашютом.

Войдя в Солнечную систему, имперский крейсер «Квантугама Красивый» включил торможение, а сопровождавшие его более мелкие суда разделились на группы и помчались к разным планетам системы.

– Ну и которая тут планета Земля? – спросил адмирал Пинкван, расслабленно вытянув когтистые ноги.

Он сидел в удобном кресле прямо перед прозрачной панелью, за которой начинался космос с чужими звездами и малоизученными планетами.

– Вон та, голубенькая, мой адмирал.

– А чего у нее такой странный цвет? Мне больше нравится окраска Марса или Венеры – а тут глупость какая-то… -Адмирал скривил синие губы и, щелкнув когтями, подозвал адъютанта.

Молодой лейтенант склонился в полупоклоне, держа в руках небольшую коробку-холодильник.

– Номер восемь, – сказал адмирал.

Лейтенант распахнул коробочку и достал из ее дымящегося холодом чрева охлажденную лягушку.

Адмирал распахнул рот, лейтенант ловко забросил туда «номер восемь».

Пинкван клацнул зубами и с икающим звуком проглотил добычу.

– Все же лягушки из Моромонских болот значительно вкуснее тех, что выращивают в этих дурацких лабораториях.

– Это естественно, мой адмирал, на Моромонских болотах отменный климат, – с новым поклоном произнес лейтенант. – Осмелюсь добавить, что на планете Земля тоже очень много болот и теплых морских побережий… Оттого эта планета такая голубовато-зеленая.

– Да? – удивился адмирал и уже более внимательно стал присматриваться к голубой планете.

– Наши челноки достигли Юпитера, мой адмирал, – сообщил офицер космической разведки.

– И что? – Адмирал капризно оттопырил нижнюю губу.

– Все как и в прошлый раз. Никаких поселений, тучных стад и дорог.

– Ну, это неудивительно. Если у них на планете много теплых болот, значит, там лучшие лягушки и переселяться на Юпитер нет никакого смысла.

– Генерал Крускван, какие у нас планы относительно этой Земли? – спросил адмирал у представителя Имперского отдела стратегического планирования.

Звякнув орденами, Крускван шагнул к адмиралу и, пошевелив гребнем, сказал:

– Фактически люди являются нашими конкурентами – ведь лучшие лягушки в их распоряжении.

– И…

– И нам нужно их извести.

– Каким же образом, генерал?

– Нужно научить их пить спирт, курить табак и кушать генноизмененную пищу.

– Полковник Глюкван, что вы на это скажете? – обратился адмирал к офицеру Имперской разведки.

Глюкван, бросив снисходительный взгляд на генерала Крусквана, ответил:

– Люди уже давно пьют спиртосодержащие жидкости, курят никотиносодержащие листья и травы, а также нюхают клей…

– Клей? – поразился Пинкван.

– Клей, мой адмирал.

– Это что же, какой-то особенный клей, полковник?

– Да нет. Обычный резиновый клей. «Момент» называется.

– Удивительно. И после всего этого они еще живы?

– Поглупели, конечно. Значительно поглупели, мой адмирал, однако еще живы.

– Подумать только – резиновый клей… Где они берут столько клея?

– Обычай нюхать клей существует только в России, Ваша Значительность.

– Россия?

– Это государственное объединение такое. Страна.

– Откуда у вас столько информации о России?

– Там много наших агентов. Согни. Целые сотни.

Полковника Глюквана перебил офицер космической разведки:

– Прошу прощения, адмирал. Челнок достиг Плутона…

– Ну и что там?

– Тоже без изменений. Похоже, земляне до сих пор не удосужились заглянуть туда.

– Вот лентяи… – Адмирал покачал головой, его кожистый гребень заколыхался. – Они не заслуживают теплых болот и вкусных лягушек.

– Мы получаем информацию с Марса и Венеры, мой адмирал…

– Да-да, я слушаю.

– На Венере бури и кислотные дожди… Поселений не видно. На Марсе также без перемен. Вырытые нами каналы не претерпели изменений.

– Я не представляю, чем они там на этой Земле занимаются, кроме того что нюхают клей? Полковник Глюкван!

– Люди весьма подвижные существа. Они строят жилища, создают примитивные механизмы, много едят, беспорядочно плодятся и занимаются политикой. Еще у них развивается нечто вроде познавательной дисциплины – они называют ее наукой.

– Да вы описали мне точь-в-точь поселение ибабутских тушканчиков.

– Да, мой адмирал, очень похоже, – согласился полковник.

– Уф, даже жарко стало…

Адмирал поднялся с кресла и прошелся вдоль прозрачной панели, изредка посматривая на звезды и планеты.

– Напомните мне, как они выглядят, Глюкван.

– Сию минуту.

Полковник достал из кармана небольшой дистанционный пульт и включил изображение пары человеческих особей – мужчины и женщины.

– До чего же они похожи на лягушек, Глюкван! Если бы их шкурка имела соответствующий окрас, я бы подумал, что это лягагогопентус.