Кодекс Охотника. Книга XXII - Юрий Винокуров

смерти в глаза, и делаю что должно. Ей меня не взять! Моя жизнь принадлежит мне! А моя душа навсегда с Кодексом!

Радовало меня то, что портал все же открыли, и я смог выиграть достаточно времени, чтобы весь отряд ушел домой. Даже если со мной что-то случится, то Империя не лишится своих Абсолютов. А Пушкина точно нельзя отпускать на тот свет. Сегодня он показал, на что способен, и я осознал, что в этом Мире тоже есть люди, которые в будущем смогут спокойно его представлять. Однако, когда это будет? Сегодня или через тысячу лет, непонятно. А Пушкину еще нужно лет девятьсот, и тогда выйдет из него толк.

Кстати, Северяне что-то совсем не спешат. Не вижу армии, которую запрашивал. Зато вижу Ульриха, которого мне показал Шнырька. Он так грозно вбежал через портал, но что-то там забуксовал, разглядывая, во что превратился его форт. А ведь мог бы подождать с удивлением, и помочь мне. Он, кстати, не знает еще, что Серые там смогли подключиться к его портальной арке, и уже пытались провести её насильственный запуск. Даже подготовили армию вторжения. Мы ее, кстати, угробили. Ну, как мы… Пушкин одной атакой и сам чуть не умер, настолько сильно вложился в то свое слово силы.

Сильный и страшный Дар, за который свои убьют быстрее, чем враги. Враг не вгонит клинок в спину, к нему ты не повернешься, а вот к союзнику…

— Ш-ш-ш-ука! Ш-ш-ш-шабака! — Шнырька возник на спине у Ледяного Дракона и швырнул в него связку гранат, тут же уйдя обратно в Тень. Видимо, это были непростые гранаты, потому что бахнули они знатно. Дракона не убили, конечно, но слегка оглушили и, главное, заставили его уйти на второй заход, дав мне передышку. Нет, мне точно надо будет узнать, откуда мелкий все это берет.

О-о-о-о-о… действует!!! Аж обрадовался я, когда увидел, что Ульриху надоело смотреть по сторонам. А меня, кажется, сейчас попытаются сожрать. Дракон идет на меня с широко раскрытой пастью. Неужели и он уже устал плеваться в меня? Ну, тогда получай! Напитываю свое тело остатком энергии, и совершаю мощный прыжок прямиком в его пасть. Это опасно, и смогу я выжить лишь только на одном мастерстве. Теперь осталось надеяться, что у меня его хватит. Но после этого, пожалуй, я потеряю сознание, и посплю недельку-вторую, а может и умру. Кто знает…

Но если выживу, то, пожалуй, снова придется проходить через боль. Этот поход дал мне много развития, и одной Печатью тут не обойтись. А чтобы не было обидно, еще и Андрюхе две поставлю, а то чего он самый хитрый? Потерял сознание самым первым. А мы тут превозмогать должны. Даже Мария, и та, почти до самого конца продержалась.

На пути в пасть Дракона я еще успевал посмотреть по сторонам, ведь время словно замедлилось, и я видел, как Ульрих оказался уже рядом с одним серым пауком. Что он делает? Пытается сломать ему лапу? Зря… Он сделан из металла, прочности которой может позавидовать мифрил.

Хм… Таки, оторвал! Ну да, я ведь забыл, кто он такой. А дальше что? Начинает этой же лапой избивать до смерти самого владельца конечности? Тоже неплохо… А теперь бросок в сторону другой особи. Блин… У него точно есть личная неприязнь к паучкам. А то зачем он им всем отрывает лапки?

Влетая в пасть, я еще сильнее придал себе ускорение, насколько это было сейчас возможно, и не прогадал. Дракон планировал перекусить меня пополам, а затем уже «дыхнуть». Но я был быстрее, и сейчас летел в то место в гортани, где формируется его магия.

Секунд пятнадцать, и смерть… Интересно, удивился ли Ульрих, увидев такое представление? Не факт… Он достаточно сильно сейчас занят, и занимается геноцидом пауков. Насколько я могу судить по тому, что мне показывает мелкий. Надеюсь, Король оставит достаточно своих сил на Жуть. Ведь она как раз уже на подлете сюда. А севернее, за снежной горкой, стоит армия Серых, которая отошла, когда выбежали эти гиганты. Ладно… Не о Ульрихе сейчас мои мысли должны быть.

Напитываю руку с клинком силой, а вот ее почти нет. Ныряем еще глубже в колодец, и орем там благим матом, что мне нужно больше энергии. Вроде поступает, но мало… Хотя и этого думаю хватит, а то здесь уже начинает становиться холодно. Клинок вонзается в стенку горла дракона, и начинает ее прорезать. Пока стал терять инерцию полета, то у дракона в горле уже была дыра, с которой я смог выбраться. Но она начала интенсивно регенерировать, и вскоре зарастет, а потому надо действовать ещё быстрее. Собираю в этот раз уже точно все свои последние силы, о которых знал, и не знал, и даже не догадывался, и очень сильно надеюсь, что мне этого хватит.

Момент, и в пасти дракона начинают воплощаться четыре жирных кислотных слизня. Они летят в нужное мне место, и это будет довольно весело. Теперь осталось выбраться мне самому, а как это сделать? Непонятно… Думал, придется опять нырять в океан душ, чтобы «выбить энергию». А оказалось все куда интереснее.

Когда первый слизень упал, куда надо, то дракон явно удивился такому, и… чихнул. Не знаю, что и как, но теперь его дети или внуки могут гордиться им и рассказывать — что их дед чихнул самим Сандром. Или вычихнул из себя Сандра.

Может, даже теперь, в мою честь назовут драконий насморк. Смешно… Но ситуация страшная, потому что мои глаза слипаются, а сознание постепенно улетучивается. Сегодня я перешагнул ту черту, которая опасная для любого человека. Но в то же время… Именно пройдя её, мы становимся теми, кого Хельга называет богами. Другой дороги попросту нет… Сдохни или победи!

Приземлившись на снег, я не потерял сознание, как думал, но от этого мне не легче. Ведь двигаться я совсем не мог. И экстренно попытался отдохнуть хоть как-то.

— Это был красивый полет! — слышу голос Ульриха, который подошел ко мне. — Но кажется, и у тебя есть свой лимит. Сегодня ты его превысил. Кстати, я добил остальных…

Какой ты молодец, Ульрих, хотелось мне заржать. Однако, где силы на это взять? Смеяться тоже нелегко, когда болит каждая клеточка тела. Правда, боль эта… Приятная, что ли? Она сигнализируют о том, что ты ещё живой.

— Давай помогу тебе подняться, — говорит он.

Он мне помогает, вот только выходит, что практически тащит меня. Хорошо, что помог