Начало всех начал - Тина Вальен

Иногда возраст и разболевшиеся суставы не позволяли выйти из дома, и он приглашал кружковцев к себе. Жил он со своей сестрой Кирой Ниловной, естественно, сразу ставшей Тотошей, недалеко от института. Она готовила стол для чаепития, а потом садилась за старинный рояль. Голос у неё был слабенький, но пела она чисто и очень задушевно романсы на стихи любимых поэтов, а Кир Нилович рассказывал удивительные подробности из их жизни. Потом мы читали стихи своих любимых поэтов, пили чай, настоянный на травах, и слушали, слушали, затаив дыхание. Эти вечера навсегда останутся в памяти. Мы становились другими, у нас вырастали крылья.

Оля, не уставая, знакомила меня с музеями и театрами, поэтому первый и второй курс был переполнен событиями. Времени не хватало постоянно. Я развернула свои таланты на писательском поприще и со второго курса стала редактором газеты факультета. Приходилось освещать студенческую жизнь не только в стенах института, но и в общежитии.

– Женечка, зайди к нам, посмотри на безобразия нашего бытия: плиты не работают, везде протечки. Хотя бы через газету повлияй на нашего коменданта.

Я честно пыталась влиять, но если начинали работать плиты, то тут же прекращал работать душ. Какая-то немыслимая связь.

Вечерами в общежитии постоянно закатывались пирушки, поводы для которых находились всегда. Гулял иногда весь этаж нашего курса, а чаще собирались в одной комнате, и я узнавала все последние новости: кто с кем, кто от кого и почему. Личная жизнь студентов протекала бурно и беззастенчиво. Я была пока далека от любовных вакханалий и страстей: у меня просто не хватало на это времени. С первого курса всегда рядом был Игорёк, умный, субтильный, не от мира сего сокурсник, который не давал мне проходу мучившими его философскими вопросами. На вечерах я не была одинока, но нас было не двое, а всегда четверо: в Олю влюбился мачо с факультета физического воспитания. Её «одноклеточный» не позволял никому из парней даже приблизиться к ней. Пока мы держали обоих на стадии ухаживания, заранее зная о провале их необдуманного выбора. Флёр романтики и ожидания чего-то большего окутывал нас.

Учебный год пролетал незаметно. Почти весь июнь, сдавая экзамены за первый курс, мы по очереди с Олей ухаживали за Тотошей, полностью обездвиженной из-за болезни суставов. Гуру был завален работой в этот жаркий для всех экзаменационный период, и наша помощь пришлась кстати. С тех пор мы стали настоящими друзьями, а я неожиданно была посвящена в их семейные тайны.

– Меня все считали красавицей, – рассказывала Кира Ниловна. – До войны мама не работала, а занималась только мной и братом, учила нас музыке. Отец преподавал в военно-морском училище, уже перед войной он получил звание полковника. Мы жили очень хорошо, занимали две комнаты в трёхкомнатной квартире. Наша соседка дружила с мамой. Потом началась война, отец геройски погиб под Кронштадтом, во время блокады мама умерла, мы тоже замерзали и почти умирали с голоду. Когда открылась Ледовая дорога, тётя Нина, соседка, отправила нас на Большую землю в интернат и ежемесячно писала нам письма. Она смогла сохранить наши две комнаты: собрала все документы на опеку и вызвала нас в Ленинград сразу после окончания учёбы в интернате. Я поступила в музыкальное училище, а Кир, медалист, решился и поступил в МГУ. Несмотря на помощь тёти Нины, мы оба ещё и работали. Ох, и трудными были послевоенные годы! – Кира Ниловна тяжело вздохнула. Потом глаза её посветлели:

– В девятнадцать лет я безумно влюбилась, казалось, что взаимно. Красавец, щёголь явился на смотрины и очаровал всех. Ухаживал он шикарно, дарил цветы, приносил продукты. Тётя Нина вздохнула спокойно и благословила нас. После свадьбы он прописался в нашу квартиру и переменился настолько, что привёл нас в шок. Может быть, и были в то время аферисты, мы не ведали, но если и был один, то им и оказался мой ненаглядный. Я была уже беременной, когда он прописал к нам свою сестру-красавицу, а через пару недель внезапно умерла тётя Нина. Никто не догадался тогда сделать вскрытие. Уже много позже я поняла, насколько был страшен этот человек. Он шёл к своей цели по трупам. Сначала, узнав о моей беременности, заставил избавиться от ребёнка, а потом запретил не только учиться, но и выходить из дому. На моих глазах «сестра» превратилась в любовницу, после чего и моя жизнь могла кончиться в любую минуту. Кир ни о чём не знал. Как я могла признаться во всём этом кошмаре?! Моя доверчивая романтичная душа даже в страшных военных снах не испытывала такого ужаса.

Пять лет я прожила в тюрьме. Готовила, стирала, мыла… Угрозы и оскорбления сыпались на мою голову каждый день. Мне было не понятно, чем занимался муж, но деньги и вино текли рекой. Я скрывалась в своей комнате во время пьяных сборищ, чтобы не слышать блатную речь и тюремные песни.

– Неужели вы никому не могли пожаловаться, хотя бы соседям?

– В том то и дело, что не могла. Боялась. После войны все соседи были мне незнакомы. Из нашего дома только одна Нина выжила в блокаду. Пережить такое и в мирное время погибнуть от руки бандита… Кто посылает нам такие судьбы?

Только когда Кир получил диплом, потом и свой угол в Москве, я сбежала к нему. Мой брат к тому времени тоже потерпел крах в личной жизни, но он своих страданий не показывал, а мои слёзы и сопли вытирал долго. С тех пор мы не расстаёмся. Только через год я пришла в себя, обрела душевное равновесие. Кир запретил мне даже думать о Ленинграде, о квартире, разводе. Мы оба залечили сердечные раны и начали жизнь снова.

– И вы до сих пор не знаете ничего о своём муже?

– Только через два года я узнала, что Кир всё же съездил в Ленинград. Решил разобраться. Но судьба сама наказала того человека, страшно наказала, вместе с любовницей. Брат не стал рассказывать мне подробности. Потом я сильно заболела и потребовалась серьёзная операция. Кир залез по уши в долги, но поднял меня на ноги, спас от инвалидного кресла. Он очень не хотел терять родное гнездо, мечтал, что в нём будут жить наши дети, но после операции запретили даже думать о них и расстался с этой мечтой и с квартирой. Произвели сложный размен, переехали в эту вот просторную квартиру рядом с институтом и парком, отдали долги. Кир ещё несколько лет преподавал в МГУ, но потом ноги подвели и его. Пришлось перевестись в педагогический институт рядом с домом.

– А почему Кир Нилович не женился? Он тогда был молод.

– Ему одного предательства было достаточно. После него он утонул в работе: кандидатская, докторская, монографии… – Кира Ниловна снова тяжело вздохнула. – Я давно молюсь, чтобы бог послал хоть ему счастье отцовства: он обожает детей. Несколько лет назад в его жизни появилась женщина. Кир долго сопротивлялся своей любви, сомневался в себе, но прелестнейшая молодая женщина победила все его страхи и сомнения. Она работает в библиотеке института. Подробностей не знаю, но всё у них сладилось, только почему он не женится, спросить стесняюсь. Может быть, Кир боится большой разницы в возрасте, может быть, не хочет взваливать на её плечи такую обузу, как я? Женя, он тебя обожает, при случае попробуй спросить его об этом. Есть в тебе что-то такое, что вызывает на откровения. Объясни ему, что я готова на любую жертву ради его счастья.