Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев

да и сам он подставлял себя под удар. Нелогично, голубчик!

– Он мог бы спрыгнуть вниз. Под нами Балтийское море.

– Высоковато, расшибся бы насмерть. Да и до берега далековато.

Кирилл минуту сидел молча, обдумывая произнесённые слова.

– Вы правы. Но ведь должно быть логичное объяснение? – он резко встал с кровати и подбежал к двери, – Дмитрий Иванович! Я сейчас поднимусь наверх, а вы постарайтесь погромче хлопнуть нашей дверью, хорошо?

– Зачем?

– Поверьте мне, так надо.

Кирилл выбежал в коридор и, поднявшись по лестнице, дошёл до комнаты отдыха. Дверь, ведущая в неё, теперь была закрыта на ключ. Подождав с минуту, он вернулся в каюту.

– Ну как? Хлопнули?

– Ещё как! Соседка за стенкой даже возмущаться стала!

– Прекрасно!

– Что именно? То, что мы с соседкой теперь будем недолюбливать друг друга?

Кирилл стал мерить шагами расстояние от двери до окна.

– Во время драки я успел пощупать своего диверсанта – это явно был мужчина, правда, он всё время молчал. Среднего роста и телосложения. Я помню, что отчётливо слышал, как захлопнулась дверь. Можно предположить, что это ОН скрылся в своей каюте?

– Да, конечно!

– А если я это слышал, значит, он занимает каюту где-то на третьем этаже, да?

– Вполне!

– Вывод: диверсант – мужчина, способный драться, следовательно, молодой либо среднего возраста, и занимающий каюту на третьем этаже. Скорее всего, летит один.

– А если у него есть сообщник?

Кирилл задумался – нужен ли человеку, в задачу которого входит пронос бомбы и её подрыв на борту, помощник?

– Мне надо побеседовать с капитаном.

Спустившись на первый этаж, где помимо прочего также находились и каюты команды дирижабля, Кирилл постучал в одну из дверей. Изнутри выглянул заспанный парень в пижаме и спросил по-французски:

– Что вы хотели? Разве вы не видели надпись – «Посторонним вход воспрещён!»?

На счастье Кирилла, французский язык не был для него проблемой.

– Мне нужно увидеть капитана.

– Он на мостике, но вас туда не пропустят.

Кирилл хитро улыбнулся:

– Я постараюсь сделать так, чтобы меня пропустили.

Он пересёк длинный коридорчик, который соединял пассажирскую гондолу с алюминиевой коробкой капитанского мостика, выстроенной отдельно – ближе к носу и двум носовым котлам. Поругавшись в пух и прах с каким-то офицером в тамбуре, Кирилл всё-таки вынудил его сходить к капитану. Вернувшись через минуту, офицер указал на дверь:

– Месье Шаплен желает вас видеть.

Наконец-то Кирилл Петрович очутился в самом сердце дирижабля, откуда несколько человек управляли этим гигантом небес. Здесь было всего два пульта управления, ощетинившиеся множеством рычагов и длинными трубками с аналоговыми циферблатами, измеряющими давление в котлах. Четвёрка мужчин, стоявших прямо перед пультами, даже не удосужилась посмотреть на него, погружённая в свою работу.

Один из мужчин, с густыми светлыми усами, повернулся к нему. Первоначальная жёсткость, с которой он видимо, приготовился вести с ним разговор, внезапно сменилась приятной улыбкой. Он подошёл к Кириллу и коротко кивнул головой:

– Капитан Филипп Шаплен, к вашим услугам.

Кирилл Петрович был удивлён столь обходительному тону, и тоже представился капитану.

– Вы хотели что-то спросить?

– Э-э… да… видите ли…, – Кирилл не знал, с чего начать, – Мне сообщили, что вы уже в курсе того, что случилось с комнатой отдыха. Мне следует признаться, что это моя вина…

– Так это были вы?! – капитан усмехнулся в усы, – Я так и знал, что произойдёт нечто подобное, как только мне сообщили о том, что вы подниметесь на борт.

Кирилл нахмурился:

– Кто сообщил?

Капитан окинул взглядом помещение и, предупредив, что отлучится на минуту, вышел с Кириллом в небольшой тамбур, соединявший капитанский мостик с коридором. Взмахом руки он отправил бывшего там офицера в гондолу. Теперь они остались наедине.

– Сообщило ваше… э-э-э… начальство. Мне сказали, что вы будете сопровождать некоего русского ученого, и я должен всячески способствовать тому, чтобы этот перелёт был для вас двоих приятным во всех смыслах.

– То есть вся та секретность, которую я нагонял на нас…

Филипп Шаплен снова усмехнулся:

– Не все, но многие наслышаны о ваших… приключениях. О вас говорят на каждом углу, что вы едва ли не Спаситель Российской Империи. В лицо вас, конечно же, знают единицы, но имя – ИМЯ! – знают все. Поэтому, как только мне сказали – КТО полетит со мной, то я… я…

Не найдя более слов, капитан так крепко пожал ему руку, что у Кирилла затряслась голова.

– О стекле не беспокойтесь! В Париже его легко заменят на новое! – Он махнул рукой в сторону, – И если уж это единственное происшествие, которое произошло с вами, то я думаю, что мы можем замять это дело… например, списать всё на зазевавшегося в полёте гуся. Вы согласны?

– Боюсь, вы не знаете подробностей того, почему стекло в комнате отдыха разбилось.

Стараясь не упустить ни одной детали, Кирилл Петрович рассказал капитану о его «свидании» с незнакомцем, последующей драке и взрыве за бортом.

– Поначалу я решил, что таким образом пытаются избавиться от моего спутника…

– Слишком рискованно, так как помимо вашего учёного погибли бы и остальные пассажиры. Да и сам диверсант тоже. Подобного вида способ устранения – чистой воды самоубийство для него!

Кирилл тяжело вздохнул. Вот уже второй человек за это утро высказывает логичную мысль, до которой изначально не додумался он сам.

– Но потом появилась вторая версия…, – Кирилл подумал над вопросом, затем произнёс, – Вы можете сказать, что компания, на которую вы работаете, имеет конкурентов?

Филипп Шаплен пальцем левой руки похлопал себя по губам, задумавшись.

– Компания «Star of world» принадлежит мистеру Монтгомери – англичанину, живущему где-то в пригороде Лондона. Разумеется, в одной только Англии есть несколько компаний, наступающих ему на пятки. За детищем мистера Монтгомери числится девять пассажирских дирижаблей, и «Голиаф» среди них действительно выделяется по всем параметрам: грузоподъёмность, скорость, а также внутреннее убранство… Как-то в одной из газет его даже назвали «летающим дворцом»!

– Значит, этот дирижабль по сути можно назвать флагманом воздушного флота мистера Монтгомери?

Капитан рассмеялся:

– Никогда не задумывался над таким понятием для дирижабля, ха-ха! Но… да, вы правы!

– Значит удар по «Голиафу» – это удар в самое сердце компании?

Филипп нахмурился.

– То есть вы хотите сказать, что… – глаза его расширились от ужаса.

– Возможно, кто-то из конкурирующей фирмы пытается уничтожить «Голиаф».

– И этот… этот негодяй всё ещё находится на борту моего судна?!

– Совершенно верно.

Капитана трясло от злости, а руки хватали воздух, словно в попытке сомкнуться на шее злодея.

– Его необходимо найти, иначе он может повторить попытку, – сказал Кирилл, глядя прямо в глаза мужчины.

Согласится ли капитан на