Художник и шпага - Олег Сергеевич Агранянц

желаю, товарищ полковник. Мы тут…

ГРИГОРИЙ. Вы кого-то подозреваете? Кого? В чем?

КУБИК. Я никого не подозреваю. Просто дело какое-то необычное. Люди проникают сквозь стены. Я полагаю, что это невозможно.

ГРИГОРИЙ. Вы внимательно осмотрели то место, где они якобы проникли?

КУБИК. Не совсем. Но сейчас намерен подробно исследовать это место.

ГРИГОРИЙ. Если не возражаете, я с вами.

АДА. Я вас провожу.

КУБИК, АДА и ГРИГОРИЙ уходят.

БОРИС (Вильме). Что это за человек, который за меня заступился?

ВИЛЬМА. Полковник.

БОРИС. А почему он меня знает?

ВИЛЬМА. А он все про всех знает.

ЕЛЕНА. В субботу Ада хочет устроить музыкальный вечер. (Борису.) Вы поете?

БОРИС. Увы, нет. В прошлом году во французской комедии «Любовь и две девы» я должен был играть молодого человека по имени Пьер Лабузи. Там одна из дев берет арфу и говорит мне: «Спойте нам, Пьер». Дальше в тексте было написано: «Пьер Лабузи поет басом». Послушав меня на первой репетиции, режиссер внес в текст правку: «Пьер Лабузи поет звонким тенором», а после третьей репетиции написал: «Пьер Лабузи молчит».

ЕЛЕНА. Вы хорошо рассказываете, Борис. Вы настоящий актер.

Возвращаются КУБИК, АДА и ГРИГОРИЙ, с ними ЛИМОНА.

КУБИК. Спасибо за помощь следствию. Я внимательно осмотрел стены во всех комнатах, никаких трещин. На сегодня все. Я хочу откланяться.

АДА. Оставайтесь. У нас будет замечательный ужин. За продуктами я специально ездила в «Хрустальный источник».

ЕЛЕНА. Прекрасный ресторан! Там отлично готовят свежую рыбу.

БОРИС. Когда я проходил военные сборы, по четвергам у нас был рыбный день. Догадайтесь, что нам давали на обед?

ЭДУАРД. Рыбу.

ВИЛЬМА. Мясо.

БОРИС. Оба не отгадали. Кашу. Пшенную кашу. Это же армия!

АДА. Каши не будет. Я привезла отличные свиные отбивные.

ГРИГОРИЙ. Будет замечательный рыбный ужин со свиными отбивными.

АДА. Оставайтесь. После ужина мы пойдем на пляж.

ЭДУАРД. Что может быть привлекательнее: ночь, пляж и девушки в купальниках.

БОРИС. Привлекательнее, когда без купальников.

ЛИМОНА (Аде). Вы мне там сзади все отмыли? А то, если без купальников, то неприлично.

ЗАНАВЕС

Картина шестая

Ночь. Комната ЭДУАРДА. ЭДУАРД уже в постели. Появляется ВИЛЬМА.

ВИЛЬМА. Я хочу сказать тебе очень важную вещь. Но ты должен дать слово, что будешь молчать.

ЭДУАРД. Буду молчать как рыба. Но если ты разденешься и ляжешь рядом, моя рыба будет еще молчаливей.

ВИЛЬМА. Не опережай события. Когда ты согласился выдавать себя за художника, я обрадовалась. Для них ты художник, и тебя будут пускать в подвал. Там нужно найти одну картину. Ты уже был в подвале?

ЭДУАРД. Да, один раз. Там столько картин. Но если нужно, я найду пару картин Рембрандта.

ВИЛЬМА. Рембрандта не надо. Надо найти картину Дали «Венера в лучах утреннего солнца».

ЭДУАРД. Откуда она там?

ВИЛЬМА. После войны муж Ады работал в комиссии по возвращению ценностей, захваченных немцами. И нашел картину Дали. В отличие от других членов комиссии, он понял, что она представляет ценность, и спрятал ее.

ЭДУАРД. И она сейчас в подвале?

ВИЛЬМА. Да.

ЭДУАРД. Ада об этом знает?

ВИЛЬМА. Нет.

ЭДУАРД. Тогда пойдем и возьмем.

ВИЛЬМА. Найти картину в подвале трудно. Мы уже искали и найти не смогли.

ЭДУАРД. Кто искал?

ВИЛЬМА. У нас здесь на вилле есть свой человек.

ЭДУАРД. Неужели Лимона?

ВИЛЬМА. Лимона. Ада дает ей ключи, а та убирается в подвале. Она говорит, что там так много картин, что отыскать нужную трудно.

ЭДУАРД. Я справлюсь с задачей лучше. Во-первых, потому, что я очень талантливый. А во-вторых, Ада считает, что я художник, и даст мне ключи от подвала без лишних вопросов.

ВИЛЬМА. В любое время может приехать настоящий художник. Его пустят в запасник, и он может найти картину.

ЭДУАРД. Надо торопиться.

ВИЛЬМА. Надо. Будешь искать вот это. (Вынимает из кармана листок, протягивает Эдуарду.)

ЭДУАРД. Найти такое! Трудно.

ВИЛЬМА. Трудно. Но ты должен найти. И найти раньше, чем приедет художник. Спрячь этот листок подальше.

ЭДУАРД. А как ты потом продашь картину?

ВИЛЬМА. У нас есть люди, которые смогут это сделать.

ЭДУАРД. Вас много?

ВИЛЬМА. Ты будешь иметь дело только со мной. Почему ты не спрашиваешь, какой будет твоя доля?

ЭДУАРД. Никакой. Если мама узнает, что я продаю ворованные картины, она меня пошлет продавать холодильники эскимосам.

ВИЛЬМА. Мама твоя ничего не узнает.

ЭДУАРД. Понятно, но есть вопросы… Точнее, вопрос. Что произошло с Лимоной? Кто-то напал, открылись стены. Какая-то чепуха.

ВИЛЬМА. Никто на нее не напал.

ЭДУАРД. Тогда зачем?

ВИЛЬМА. Нужно было, чтобы Кубик получил разрешение осмотреть весь дом. И подвал тоже.

ЭДУАРД. Кубик с вами?

ВИЛЬМА. Да.

ЭДУАРД. И только?

ВИЛЬМА. Абсолютно.

ЭДУАРД. Это меня успокаивает. Я так много пережил за последний час, что мне срочно нужен отдых и нужен кто-то, кто бы меня утешил.

ВИЛЬМА. На что приходится идти ради общественного блага! (Садится на кровать.)

ЗАНАВЕС

Картина седьмая

Веранда на вилле Ады. Утро. АДА и БОРИС.

АДА. «Она колдует тихой ночью у потемневшего окна». Ты помнишь, что дальше?

БОРИС. Помню. «И страстно хочет, чтоб воочию ей тайна сделалась видна».

АДА. Ты плохо выглядишь, Борис.

БОРИС. Выгляжу я плохо, потому что меня мучает вопрос.

АДА. Какой вопрос?

БОРИС. Вечный. Быть или не быть?

АДА. Быть, Борис. Конечно, быть.

БОРИС. Я согласен, быть. Но с документами.

АДА. Я звонила Морковко, справлялась о твоих документах.

БОРИС. Почему Морковко?

АДА. Он начальник банно-прачечного комбината, командует всеми банями… Скорее всего, твои документы пропали.

БОРИС. Может быть, попросить его поискать еще?

АДА. Попросить Морковку? Да нет. Лучше от Морковки подальше.

БОРИС. Это верно. Злоупотреблять морковкой не стоит. Когда я проходил воинские сборы, нам давали на обед по полморковки. Устав гарнизонной службы предписывает обязательное включение морковки в солдатский рацион. Однако злоупотребление морковкой может привести к изменению пигментации кожи, кожа становится цвета морковки. Причем, изменение пигментации начинается с задницы. Представляете, все тело белое, а задница морковного цвета. В баню стыдно пойти.

АДА. Я не хожу в баню.

БОРИС. А в «Ночную фею»? Там хороший бассейн. Я там был. Познакомился с одной дамой со странным именем Миранда.

АДА. Миранда? Рыжая?

БОРИС. Да.

АДА. Ты просто притягиваешь неприятности. Она — жена Морковки, а он очень ревнивый. И что еще, кроме полморковки в день, рекомендует твой устав?

БОРИС. Не рекомендует, а предписывает.

АДА. Что