Рождённый из слизи и Тьмы - Марина Ночина

бог ещё знает чем, но Слизи это не помешало их сожрать.

Если я ещё раздумывал: нужна ли телу такая подпитка или ползти дальше в поисках крыс — серые падальщики куда как привлекательнее в качестве обеда, чем два этих тела… Слизь всё сделала за меня.

Дождавшись, когда бичи захрапят, кровавый сгусток против моей воли подполз к одному, облепил его и начал с удовольствием и очень быстро поглощать. От бича остался только выбеленный наполовину сожранный костяк и драные ошмётки одежды. Мужик даже не понял, что его убило.

От второго осталось чуть больше. Его грязную тушу слизь затащила в тёмный угол и затаилась, прижав к себе, как любимую игрушку. Я отрубился практически в тот же миг. Как переключателем щёлкнули. Раз — и темнота.

Ну, здравствуй Тьма, я даже начал по тебе скучать.

Очнулся… Хотя нет. Я проснулся. Лёжа в горизонтальной плоскости и имея собственное тело.

До мозга эта информация дошла не сразу и несколько минут я просто лежал, смотря в потолок и пытался сообразить, что не так. Я слишком привык быть непонятным сгустком говна и палок без формы и жёсткого каркаса. А тут смотрю. Моргаю. Боже мой — дышу! Это вообще нормально?

Для человека более чем. Как и наличие рук, ног, туловки и головы.

В груди ровно билось сердце, грудная клетка мерно вздымалась при каждом вздохе, по венам и артериям текла кровь — я, как и прежде отлично ощущал все процессы в организме и мог ими управлять, голова соображала чётко и быстро. Руки-ноги шевелились. Очень сильно хотелось в туалет.

На этой мысли я, наконец, спохватился и полез проверять свою половую принадлежность, а то мало ли…

Фух! — выдохнул, ощупав причинное место. Все нужные части оказались на месте. Я оказался в мужском теле. Которому очень сильно хотелось облегчиться.

Да-да, уже…

Сбросив балласт, приступил к осмотру себя. Хотя координация хромала на обе ноги и руки. Конечности пока ещё слушались плохо, даже голова всё время норовила упасть на грудь. Так что ничего удивительного, что я себя обоссал.

Было неприятно до брезгливости. Причём это были не только мои ощущения. Каину так же было неприятно данное действо. У меня немедленно проснулось желание окунуться в чан с горячей водой и долго тереть себя мочалкой с благовониями.

Похоже, этот Каин был далеко не простым бродягой и привык ухаживать за собой.

С трудом переборов мечты о воде и мочалке, вновь вернулся к осмотру доставшегося мне тела.

Мужчина. Белый. Даже бледный, как смерть. Сквозь кожу на руках отчётливо просматривались синюшные вены.

Высокий, но ниже чем я был раньше. Где-то метр восемьдесят. Средней волосатости. Судя по цвету волос на теле — брюнет.

На руках и ногах по пять пальцев. Лишних суставов на конечностях нет, то есть не кузнечик. Язык не раздвоен. Ногти на руках и ногах тоже обычные, только почерневшие, как будто я их отбил или отморозил.

Лицо, кажется европеоидное.

Я ощупал его как смог и ничего подозрительного не обнаружил. Хотя…

Уши, вроде бы чуть заострены. Совсем немного и на самых кончиках, будто хрящи после переломов неправильно срослись.

Надеюсь, я не эльф?

Не хотелось бы быть ушастым мерзавцем. Никогда не любил эльфов. Во всех книгах и фильмах они высокомерные зазнавшиеся ублюдки. А те, кто пытался в кино или на бумаге показать их в другом амплуа — у тех авторов, откровенно говоря, ничего не получалось. Всё равно выходили моральные уроды с завышенным ЧСВ.

В общем, эльфов я не любил.

На башке короткий колючий ёжик волос, на лице лёгкая щетина. Все зубы на месте. И вроде не крокодильи. Обычные зубы. Клыки только кажутся более крупными.

А ещё, похоже, я вижу в темноте, потому что источников света в этом бомжатнике не было, а я видел всё, как в лёгких сумерках.

Ну, и кто я?

Уж точно больше не Евгений Светов.

Возможно, некий Каин?

В голове мелькает какая-то невразумительная часть не моих воспоминаний, но они всё такие же сумбурные, как и в недавних моих снах. Не смог так сходу разобраться, что они означали.

Видимо, я всё-таки попаданец и занял не своё тело, потеснив бывшего хозяина, от которого мне в наследство осталась часть памяти — не зря же я понимал чужой язык.

Ну, почти понимал. Думаю, это дело времени, когда чужие навыки, так сказать, разархивируются в мою память. Потом останется только наработать моторику и рефлексы.

А то, что они будут специфичными у меня нет никаких сомнений. Не знаю, кем был этот Каин, но точно не человеком. Если только не мутант какой. Росомаха бессмертный, блин. Потому то обычный человек регенерировать из куска говна при всём желании не сможет. А я смог.

Из этого делаем первый вывод — возможно, весь оставшийся мир будет ко мне враждебен. Вдруг они тут мутантов не любят?

Каина вот точно не любили, иначе не размазали бы в лепёшку и не заперли в тюряге.

То, что та комната была его тюрьмой, я теперь ни капли не сомневался. Повезло, что туда забрели крысы.

И тут возникает вопрос: тот лаз, вернее трубу специально оставили повреждённой, чтобы Каин рано или поздно мог выбраться или это чистая случайность?

Если первый вариант — то значит рано или поздно меня, вернее Каина, найдут и что тогда будет, я даже предположить не могу.

Надеюсь лишь на то, что это будут не враги.

Взгрустнув, я отбросил упаднические мысли и принялся активно разминать руки-ноги. В первую очередь надо овладеть телом, а не дёргаться как припадочная марионетка в руках новичка-кукловода.

Со спортом я был знаком вплотную — мой отец мастер спорта по плаванью, — так что и меня с самого детства таскал по бассейнам. Плавал и нырял я как дельфин.

Бассейна рядом видно не было, если и было здесь где поплавать, то только в сточных водах, зато я знал множество разминочных комплексов и методик.

Тело начало нормально слушаться уже через пару часов, и я так и не понял — это заслуга моих умений или мой новый организм обладает поистине феноменальными возможностями восстановления.

Судя по тому, что раньше я был куском кровавой слизи — второй вариант.

Я снова задумался над вопросом, кто такой этот Каин. Вернее, кто теперь такой я?

Была одна смутная догадка — не зря нас пичкают кино, книгами и аниме, но проверять так ли это пока не тянуло. Хотя следовало бы. Чтобы выжить там, где я