Злые клятвы - Джо Макколл

ухмылке. С этим утверждением не поспоришь, но, конечно, я все равно попробую.

— Это была одежда, одежда.

Кензо ухмыляется.

— Это не игра, жена, — он делает шаг к кровати, затем еще один, пока не оказывается в нескольких дюймах от меня.

— Я не твоя жена, — шиплю я ему.

Его ухмылка становится глубже, глаза озорно блестят, когда он замечает мою реакцию. Пока он говорит, я чувствую чувство трепета, охватывающее меня.

Я прищуриваюсь к нему, чувствуя, что он задумал что-то плохое.

— Это кольцо на твоем пальце говорит о другом, — насмехается он, его голос наполнен самодовольной уверенностью. Мое сердце замирает. Медленно и неохотно я поднимаю левую руку с одеяла. И вот оно, сияющее во всей красе, серебряное обручальное кольцо грушевидной формы, украшающее мой палец. Это потрясающе, честно и удивительно просто. Именно такое кольцо я бы выбрала для себя. Но это точно не то, которое он подарил мне в ту ночь, когда мы впервые встретились. То было ярким и безвкусным, из-за чего мне легко мог отрезать палец какой-нибудь захолустный вор драгоценностей.

— Я… — заикаюсь я, пытаясь найти правильные слова, чтобы противостоять ему. Это не то, чего я ожидала, и я чувствую, как внутри меня кипит гнев из-за его дерзости. — Это не значит, что мы женаты.

— Это правда, — он берет лист бумаги с тумбочки справа от него. — Однако это говорит о том, что мы есть.

Мое сердце колотится, когда я наклоняюсь вперед и выхватываю бумагу из его вялой руки. Мягкое одеяло подо мной слегка смещается, но я стараюсь не позволить ему соскользнуть с тела. Он врет. Он должен врать. Это не может быть правдой. Но когда я просматриваю слова на странице, мой желудок сжимается, и я знаю, что это так. На меня смотрит свидетельство о браке, где оба наших имени подписаны идеальным почерком.

Внутри меня нарастает ярость, угрожая поглотить меня полностью. Как он посмел сделать это со мной? Должно быть, это какая-то дурная шутка или жестокая уловка, чтобы манипулировать мной. Но как бы мне ни хотелось, чтобы это было неправдой, я не могу уйти от того факта, что теперь мы женаты в законном браке. Не колеблясь, я разрываю сертификат прямо посередине — удовлетворяющий акт неповиновения этому засранцу, который думает, что может контролировать мою жизнь.

Но вместо того, чтобы злиться или защищаться, он просто улыбается мне с видом веселья и превосходства. Это меня еще больше бесит. Как он смеет находить все это забавным? Моя кровь кипит от ярости, и мне приходится сопротивляться желанию в ярости броситься на него.

— Это всего лишь копия, маленькая искорка, — самодовольно говорит он. — Настоящий документ у меня подшит, а копия уже отправлена в штат для хранения.

Давление в моих глазах нарастает, слезы грозят пролиться в любой момент. Мой голос дрожит, пока я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание.

— Как ты мог это сделать? — рыдания застревают у меня в горле, но я подавляю их, отказываясь доставить ему удовольствие видеть, как я плачу. Все остальное он у меня уже забрал.

Поставив одно колено на кровать, Кензо наклоняется так, что мы оказываемся лицом к лицу, на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга. Я борюсь с желанием наброситься и откусить ему нос. Эта мысль мимолетна, темное искушение, которое я быстро отталкиваю.

— Я говорил тебе с самого начала, Эвелин, — угрожающе шепчет он. — Я всегда получаю то, что я хочу, — мое сердце сжимается от его слов, слишком хорошо зная, что он имеет в виду именно это.

Но я не позволяю ему получить это.

— Ты не можешь получить меня, — вызывающе шипю я. Он ухмыляется, беря мой подбородок в руку и притягивая меня ближе. Его губы дразняще близки к моим, источая сильный аромат янтаря и кедра, который наполняет мои чувства и поджигает мое тело.

— Я уже это сделал, миссис Накамура, — говорит он с ухмылкой, закрепляя свои права на меня собственническим поцелуем.

ГЛАВА 5

Эвелин

— Ешь, Эвелин, — шепчет дьявол, сидя рядом со мной за кухонной стойкой. Кензо берет чашку кофе и делает глоток, даже не отводя взгляда от телефона в руке. Он пролистывал его последние десять минут, пока повар на кухне раздавал еду. Мой желудок урчит от божественного запаха бекона, яиц и тостов, но я не чувствую, что могу его переварить.

— Я не такая уж и голодная, — говорю я ему, бездумно передвигая вилку по тарелке. Кензо отводит взгляд от телефона и полностью направляет его на меня.

— Ты не ела со времен Вегаса, — рычит он.

— И чья в этом вина? — я хмыкаю, сопротивляясь желанию закатить глаза. Черт возьми, я не виновата, что отсутствовала чуть больше двенадцати часов. Это все на нем и на том препарате, который он мне дал.

— Ешь свою еду, Ева, — спокойно требует он. — Или ты узнаешь, как наказывают маленьких девочек, если они не делают того, что им говорят.

Меня охватывает смущение. Я чувствую, как мои щеки горят от его грубых слов. Кто так говорит? И наказание? Пфф, если он захочет попытаться схватить меня, то в конечном итоге потеряет одну руку. В течение многих лет я наблюдала, как мой отец оскорблял мою мать, которую воспринимал, как тряпичную куклу. Я не буду такой, как она. Я буду бороться изо всех сил, прежде чем позволю ему поднять на меня руку.

Не желая спорить, я откусываю кусочек яйца, затем еще один. Не осознавая, насколько я была голодная, я съедала всю тарелку за считанные минуты, пока он наблюдал за мной.

— Это было вкусно, — говорю я ему, откинувшись на спинку стула, сжимая в руках кофе, как будто это каким-то образом создаёт барьер между нами.

— Хорошо, — говорит он. — Жан — один из лучших личных поваров в городе. Он будет тем, кто поможет тебе выбрать еду, которую ты будешь есть в нашем доме, а также все остальное, что требует подачи еды.

— Что-нибудь еще? — спрашиваю я в замешательстве. — Как что?

Когда он делает еще один глоток кофе, я не могу не заметить, как он никогда не отрывает взгляда. Он как будто изучает меня, пытаясь оценить мою реакцию.

— Мероприятия, которые проводит организация, — говорит он небрежно, его голос ровный и сдержанный. — В конце концов, это обязанность жены. Устраивать вечеринки и хорошо смотреться рядом со мной.

Моё сердце замирает от его слов. Конечно, это является. Это то, чего общество ожидает от такой женщины, как я, вышедшей замуж за