Римлянин - RedDetonator

Решено было обойтись без бертолетовой соли. Мощность послабее, чем у классической рецептуры, но с задачей справляется, судя по всему.

– Великолепно! – обрадовался Таргус. – Сколько вы можете производить капсюлей в день?

– Пока что восемьсот единиц в одну смену, – ответил Георг Брант. – Для удовлетворения первичной потребности, заявленной вами в прошлом году, необходимо развернуть ещё около пятидесяти линий, но это требует возведения дополнительного производственного цеха, а также обучения компетентных работников…

– Цех – будет, рабочие – будут, – заявил Таргус, вытаскивая из деревянной коробки капсюль и поднимая его над головой. – Вы даже не понимаете, какой прорыв совершили! Это изменит абсолютно всё!

– При всём уважении, Ваше Светлейшее Высокородие, но настоящий прорыв – это динамо-машина, которую мы сейчас доводим до совершенства, – не согласился с ним Адам Фридрих Пецольд, занимавшийся вопросом электричества. – Мы создаём рукотворные молнии! Узнай об этом священники, нас точно сожгут на кострах!

– Какой есть прогресс? – посерьёзнел Таргус.

Чертёж динамо-машины он передавал им перед убытием на войну, поэтому сейчас не знал стадии прогресса по его заданию.

– Рабочий образец функционирует, но не без сбоев, Ваше Светлейшее Высокородие, – ответил Адам Пецольд. – Чего же мы стоим? Пройдёмте в рабочее поле!

Заинтригованный Таргус проследовал за учёным, громкие заявления которого вызвали кислые мины на лицах некоторых присутствующих коллег.

– Вот, только взгляните, Ваше Светлейшее Высокородие! – Пецольд ткнул пальцем на работающую динамо-машину.

Она была подключена к приводу, идущему от водяной мельницы, которая служила двигателем. Можно было бы заменить её паровой машиной, но фон Брюммер задерживается в Англии, где пытается купить патент и чертёж на паровую машину Ньюкомена, одновременно судясь с неким хитрожопым англичанином Эндрю Эдисоном, который пытается безапелляционно запатентовать пулю Несслера и бумажный патрон в королевском патентном бюро.

Таргус, когда узнал из письма фон Брюммера, что тот ввязался в полномасштабную патентную войну, лишь усмехнулся. Запретить производство пуль Несслера в Шлезвиге англичанин не сможет, потому что в «Промзону» никто не попадёт, следовательно, не докажет, что там происходит производство каких-либо пуль. Нет прямых доказательств – езжай в свою Англию несолоно хлебавши. А в том, что англичанин выиграет суд, Таргус не сомневался. Даже несмотря на то, что Таргус, заявленный как автор изобретения этой пули, является наследником курфюрста, англичане всегда будут на стороне земляка. К тому же, что за дело Таргусу до мнения какого-то островного королька? Провинция Британия всегда была захолустной задницей Римской республики, ценность которой заключалась только в богатых залежах меди.

– Уже подключали солевую ванну? – поинтересовался Таргус, увидев покрытый кожей деревянный бокс рядом с динамо-машиной.

– Естественно, Ваше Светлейшее Высокородие! – заулыбался Пецольд. – Вот в этой камере мы производим хлор! И отбеливаем ткани! За какие-то ЧАСЫ! Вы представляете?! ЧАСЫ!!!

Таргус знал о технологии изготовления хлора от Спарк, которая внедряла что-то подобное на своих производствах. Также он знал о том, что таким образом можно отбеливать ткань, причём максимально быстро и просто, за счёт кислорода, который выделяется при взаимодействии хлора с водой.

– А через каустический поташ пропускали? – поинтересовался Таргус.

– Разумеется, Ваше Светлейшее Высокородие! – ответил Пецольд. – Мы уже получили почти сто грамм новой соли, название которой ещё не придумали! Мы передаём эту честь вам.

– Тогда будем называть её хлоратом калия, – хмыкнул Таргус. – Нейтрально и точно соответствует содержанию.

– Всё в вашей воле, Ваше Светлейшее Высокородие, – поклонился Пецольд. – Вы говорили, что надо добавлять эту соль в состав капсюльного взрывателя, но она делает его нестабильным, мой ассистент Пауль лишился указательного пальца при испытаниях.

– Нужно подобрать оптимальный состав, то есть экспериментировать, – Таргус осмотрел камеру. – Никогда не забывайте, что хлор смертельно ядовит, поэтому от соблюдения техники безопасности зависит не только ваша жизнь, но и жизни сотрудников цеха.

– Обратите внимание, что Юрген Крамп, начальник ОТК, вывесил в каждом цеху большие плакаты, – Пецольд указал на висящий на стене бумажный плакат с большими буквами выведенным текстом, оглашающим правила техники безопасности для химического цеха. – Совершивших проступок рабочих мы заставляем многократно читать эти правила вслух.

– Это хорошая инициатива, – похвалил их Таргус. – Как обстоят дела с промышленным производством хлора и хлората калия?

– Проектную документацию мы разрабатываем, но водяных приводов для динамо-машин будет слишком мало, – ответил Пецольд.

– В ближайшее время мы разберёмся с патентами и чертежами, а после этого приступим к производству паровых машин, – пообещал Таргус.

Патент ему был не особо нужен, но необходимо было создать общественный интерес к паровым машинам. Это подстегнёт развитие в этом направлении и через десяток лет можно будет «собирать сливки», то есть переманивать к себе выучившихся за это время мастеров-механиков. Если курфюрст Шлезвига заинтересовался направлением и даже хочет купить патент – значит в этом что-то есть. Но англичане упёрлись, они ещё не понимают, зачем Таргусу патент и чертёж, то есть это-то они прекрасно понимают, но не понимают, что он в этом нашёл. И боязнь упустить какое-то неожиданное преимущество заставляло их тянуть время с продажей.

Второй целью является выяснение особенностей работы паровой машины Ньюкомена, чтобы точно определить статус прогресса в данный момент.

– Ударные капсюли – это просто охренительно… – выйдя на свежий воздух, пробормотал Таргус.

//Курфюршество Шлезвиг, кильский дворец, 23 сентября 1735//

До Таргуса доходили новости, что Людовик XV начал тянуть время. Признавать поражение ему не хотелось, хотя для всех было очевидно, что победил Карл VI, причём очень убедительно. А главное, он был готов продолжать войну хоть следующие пару лет, денег у него хватает, чего нельзя сказать про франков, вынужденных сейчас набирать новую армию и считаться с тревожной переменной в виде армии теперь уже курфюрста Карла Фридриха.

Малолетнего сынка его тоже воспринимали всерьёз, с ним считались, но не как с полноценным взрослым, а как с необычным статистическим артефактом или юным военным гением, который безобиден, если не сталкиваться с ним на поле боя.

– Слушай… – Карл Фридрих с выпученными глазами вбежал в кабинет Таргуса, где тот сидел за обычным письменным столом и диктовал Зозим шифрованный текст со свежими данными в личное дело Карла VII Альбрехта Баварского. – Можешь удалить свою служанку ненадолго?