Рокировка. Мат - Галина Долгова

— Что? Нравится? Да? Ты у меня о смерти будешь молить!

Я вяло пыталась пошевелиться, но уже не могла. Картас, словно обезумев, все наносил и наносил удары, а все, что я могла, — это сжаться в комок, чтобы ни один из ударов не достался животу. Правда, все они были скорее похожи на царапины. Удары соскальзывали с моей кожи, хоть я и не понимала, как это может быть. Да, было больно, все мое тело было покрыто порезами, кровоточащими и лишающими сил, но ни один удар не был серьезным.

— Дрянь! Думаешь, лайканская шкура тебя спасет? — Еще один удар, на этот раз по лицу, и Сайорон рывком разворачивает меня к себе, чтобы тут же накинуть огненную сеть. Та моментально парализовала все тело, оставив лишь возможность смотреть и мысленно вопить от ужаса. — Все! Надо было так сразу, — усмехнулся мужчина. — Вот теперь смотри, — он нежно отвел мои руки от живота, выпрямил ноги, оставив просто лежащей перед его телом, а в следующий миг свел ладони вместе, что-то бормоча под нос. Чаша его рук наполнилась ядовито-зеленым светом, и он занес ее надо мной, намереваясь вылить это нечто мне на живот.

Время застыло… я смотрела широко раскрытыми глазами, с бессильным ужасом понимая, что не могу ничего сделать… мысленный вопль, полный боли и отчаянья, ушел в небеса и там затерялся… безумная улыбка Сайорона… кровь, капающая с его паха мне на бедра… его лицо все ближе… жаркое дыхание мага на моей коже… невероятно нежное прикосновение губ, словно и не он сейчас… отстраняется… улыбка маньяка… судорожно закрываю глаза, чтобы не видеть… и…

Что-то изменилось! Удушающая волна магии! Гул, от которого раскалывается голова… кажется, даже пол задрожал… и запах…

— Что тако… — договорить Сайорон не успел. Черная тень метнулась к нему, а в следующий миг маг замер с широко открытыми глазами и сквозной дырой в том месте, где было сердце… Господи… дыра… размером с дыню… и я вижу… вижу насквозь, замечая рваные края, мышцы, кости… кровь… Боже! Тошнота моментально подступила к горлу, грозя удушить. Какой… какое… Проклятье! Ужас молнией пронзил все тело, а потом…

— А-а-а!! — Мой собственный вопль оглушил меня саму, когда тело с остекленевшим взглядом и дырой посередине стало заваливаться на меня…

— Тихо! Мия, все в порядке… это я, слышишь, девочка моя, любимая, открой глазки, не плачь, все закончилось… Слышишь?

— X… Хан? — я неверяще смотрела на стоящего надо мной лайкана. Он наклонился низко-низко, и его черные глаза застлали весь мир. — Это и правда ты? Настоящий? Но как?..

— Я, это я, теперь ничего не бойся.

— Сайорон? — Меня словно молнией ударило, и я попыталась вскочить, но сильные руки удержали.

— Тише! С ним покончено. Он больше не причинит тебе вреда.

— Он мертв?

— Да.

— Я… я должна увидеть…

Договаривать не пришлось, Хан все понял и без слов. Ловко подхватив под спину, он слегка приподнял меня так, чтобы я увидела лежащего ничком мага. В спине мертвеца на месте вырванного сердца зияла огромная дыра, сквозь которую даже можно было разглядеть потемневший от крови ковер. Значит, мне не привиделось…

Резко подступившая тошнота заставила оттолкнуть Хана и, скрючившись, выплюнуть на пол весь ужин. Лайкан в это время не говорил ничего, лишь его руки поддерживали меня, не позволяя упасть. Когда организм избавился от последних остатков пищи и несколько сухих спазмов уже просто вызывали желчь, Хан поднял меня на руки и отнес в ванну. Все так же молча я умылась и напилась воды.

— Прости, — тихо проговорил он, заставив оторвать взгляд от окна. Надо же, я даже не поняла, как зависла.

— За что?

— За то, что не успел, за то, что не спас, за то, что ты увидела мою суть…

— Прекрати, — я тряхнула головой, с трудом, правда, но беря себя в руки. Сейчас меня подгонял страх, не позволяя окунуться в панику. Потом я поплачу, и побоюсь тоже потом. — Ты успел. Успел спасти меня… и не только. Но как?..

— Как я здесь оказался? — спросил он, и я кивнула. Этот разговор позволял мне держать себя в руках и не скатиться в истерику.

— Не поверишь, — он вдруг усмехнулся, — сам не знаю.

— То есть как?

— Мия, — он вдруг сделал шаг и обнял меня с такой силой, что стало трудно дышать, но ни за что на свете я сейчас не хотела бы лишиться этих объятий, — ты не представляешь, что со мной было, когда ты пропала… Я… я никогда не ощущал себя таким бессильным, потерянным. Я впервые не знал, что делать. Метался по дворцу, ища виновных и предателей, любую зацепку, которая позволит найти и вернуть тебя… А потом я вдруг почувствовал тебя. Почти две недели — ничего. А сегодня словно ударило — ты! Я ощутил твой страх, тревогу, отчаянье, а потом радость и решимость… Я с ума сходил… Но то, что было несколько минут назад… Мия, — он вдруг отстранил меня и встряхнул, — боги, ты себе представить не можешь, каково это ощущать твой ужас и не иметь ни одного шанса тебе помочь! Да я поседел за каких-то десять минут! — заорал он, и я уже хотела закричать в ответ, когда взгляд скользнул по его некогда антрацитовым волосам. Теперь там и правда серебрились тонкие нити. Бедный… Для такого, как он, самое страшное — не иметь возможности действовать.

— Хан…

— А потом я услышал тебя, — продолжал он, словно и не заметив моей попытки заговорить, — твой голос, как гром, прозвучал, и я почувствовал тебя… вас… — его рука мягко погладила мой живот, и я вдруг ощутила идущее изнутри тепло, словно ответ на ласку.

— Ты знаешь?

Он кивнул.

— Ты звала меня, и я так хотел оказаться рядом… Перед глазами будто бездна развернулась, и я шагнул, чтобы выйти прямо туда, где эта мразь убивала мою жену и ребенка! — зарычал он.

— Не жену, — автоматически пробормотала я, за что получила еще один рык. — И не рычи! Картас повторно обряд провел, так что я снова ЕГО жена.

— Мия, ты очень скоро станешь вдовой.

— Вот когда стану, тогда и поговорим… Подожди, — меня вдруг осенило, — ты… Ты — квардинг, да? Вот как ты перенесся!

— Лишь на четверть, — тихо произнес он. — Моя мать была полукровкой, одной из последней в эксперименте по скрещиванию людей и квардингов. Но я не думаю, что сейчас время об этом говорить.

— Ты прав, — выдохнула я, — но потом ты мне расскажешь!

— Обязательно, — и он вдруг улыбнулся, словно я сказала что-то хорошее, а в следующий миг этот сумасшедший лайкан притянул меня к себе и впился голодным поцелуем. И я бы, наверно, растаяла, но осознание, что в соседней комнате лежит труп и туда в любой миг может войти его брат, резко убавило романтичного настроя. Увы, я, видимо, не из тех барышень, кто любит заниматься любовью поверх окровавленных вражеских тел.

Осторожно отстранившись, я несколько минут постояла, прижавшись к мужчине, приводя в порядок мысли и чувства, а потом подняла голову и спросила:

— Что будем делать? Ты здесь один, да?