След Пираньи - Александр Бушков

– Есть, сэр! – она отдала честь на американскийманер. – Может, в таком случае вернете оружие, сэр? –Перебьешься, – сказал Мазур решительно. – Так оно спокойнее как-то… Ипредупреждаю, веди себя паинькой, не надо мое душевное благородство переоценивать…

Серое небо кое-где было запятнано почти черными облаками –грузными, набухшими дождем, но они быстро уплывали на юг, словно задались цельюнепременно добраться до Шантарска со всеми запасами воды. Лишь пару раз с небессыпался косой ливень и быстро прекращался, даже не успев промочить их шерстяныешапочки. Джен сначала упрямо требовала назад свой револьвер, но после второгоотказа надоедать перестала. По всему видно: то, что Мазур не стал ни убиватьее, ни пытать, придало девчонке смелости и непринужденности, она даже пыталась,требуя признать ее равноправным партнером, давать советы и предлагать своиварианты отступления – вроде идейки добраться до ближайшего шерифа, то есть егоместного аналога, и отдаться под его защиту. Поскольку предложено это было совсей серьезностью, Мазур лишний раз убедился, что его напарница не из ЦРУ: тамвсе же сидят подкованные ребята, натасканные в российских реалиях. Радиинтереса – все равно дорога была монотонной, без всяких опасностей на пути – онпытался угадать, что за контора могла подставить ему это очаровательноесоздание (в версию с окружным прокурором как-то интуитивно теперь не верилось).Увы, ничего не получалось, очень уж велик разброс: от частной сыскной фирмы(нанятой, скажем, конкурентом-политиком), до Общества охраны прав потребителей.В конце концов, был случай, когда одна крупная компания послала в Африкупромышленных шпионов, чтобы те подорвали железнодорожный мост – на магистрали,по которой конкуренты вывозили медную руду. Шпионы бездарно провалились из-забдительности местной вохры, тамошние ребята из контрразведки, навострившиесябыло сшить дело о происках ЦРУ в молодом независимом государстве, уже вертелидырки для орденов, но диверсанты, оскорбившиеся попыткой припаять им политику,громогласно вопили, что они не какие-то там рыцари плаща и кинжала, а честныепромышленные шпионы, что и смогли надлежащим образом доказать. Их, правда, всеравно посадили, но все-таки не в качестве агентов ЦРУ – а это, что ни говори,плюс, срока не те…

– Куда мы идем? – поинтересовалась напарница в десятыйраз.

Мазур и ухом не повел – шагал, словно заводной солдатик,демонстративно напевая под нос:

Тело Джона Брауна покоится в земле,

Дух Джона Брауна шагает по земле… [11]

– Мы же идем на север! Солнце слева, это же аксиома…

– Ну вот, а говоришь, давно забыла бойскаутские времена… –хохотнул Мазур.

– Я серьезно.

– Когда придем, увидишь.

– Но я имею право узнать… В Штатах тебя запросто можно былобы привлечь к суду. Дискриминация женщин. Ты меня поставил в подчиненноеположение…

Мазур приостановился, оглянулся – она нисколечко не шутила.Послал бог подарочек…

– Ты эти феминистские штучки брось, – сказал онрешительно. – В подчиненное положение попала не по причине пола, а оттого,что в любой группе есть начальник и подчиненный. Даже когда боевых единиц всегодве. Уяснила? Потом пожалуешься своему прокурору, если выпадет случай, –или кому там надлежит жаловаться согласно субординации…

Остановился, достал процессор. Втянул ноздрями прохладный,насыщенный сырой свежестью воздух. До цели было еще довольно далеко – но запахгари ощущался явственно, резкий, принесенный северным ветерком. Джен тоженаморщила нос:

– Пожар?

– Только не лесной, мисс Чингачгук, – сказалМазур. – Это совсем по-другому выглядит, я-то знаю…

И вновь двинулся вперед, старательно принюхиваясь, –нет, никак не похоже на лесной пожар, дыма не видно. Неведомые соперникипохозяйничали на «Заимке»?

– И все-таки, куда мы идем?

– Ладно, – сказал Мазур. – Коли уж связал нас чертс тобой веревочкой одной… Возвращаемся в сказочный городок, вот и все секреты.

– Хочешь там пересидеть?

– Не совсем, – сказал Мазур. – Ты не забыла, чтотам стоит целехонький вертолет? У вертолетов есть одно несомненное достоинство:ключей зажигания, которые держат отдельно, как-то не предусмотрено… Конечно,его за это время, пока мы бегали по тайге, могли и испортить, но попробоватьстоит. Грех не использовать такой шанс.

– А ты сможешь?!

– Смогу, – скромно сказал Мазур. – Высшегопилотажа не гарантирую, но в воздухе как-нибудь удержусь. Учили…

Он не врал – учили всякому. Лет восемь назад в узких кругахбыл широко известен казус на стальной магистрали, из-за которого уподполковника серьезного рода войск слетела одна звездочка. Подполковник,будучи в легком подпитии, изрядно оскорбился, узнав, что ему из-за отсутствиябилетов придется торчать на вокзале сутки: стоял курортный сезон, а денег навзятку у поистратившегося в отпуске орла уже не осталось. Конечно, он при своейвыучке легко мог бы прыгнуть на подножку тронувшегося поезда на бегу и зайцемустроиться на крыше – но посчитал такой вариант унизительным для русскогоофицера и выбрал более комфортный вариант. Преспокойно поднялся в кабинуэлектровоза, довольно корректно вышвырнул оттуда машиниста с помощником,отцепил электровоз от состава и преспокойно, с ветерком помчал к родному городу– и остановился лишь через девяносто километров, когда выехал на большуюсортировочную станцию и, запутавшись в рельсовых путях, заехал в тупик…

…Когда до «Заимки» осталось совсем немного, стало ясно, чтогорит именно там. Горело, вернее. Дым уже почти рассеялся – и Мазур, залегши сбиноклем на опушке, увидел унылую картину почти полного разрушения.

Главный терем исчез. Вместо него красовалось пожарище –кое-где сплошные кучи обугленных бревен, кое-где еще сохранились уродливыеконтуры прежних залов, переходов, балконов. Купола рухнули, позолоченныхдвуглавых орлов не видно. Остальные строения уцелели… но на глазах Мазура вдругвзлетело высокое, прозрачно-золотистое пламя, мгновенно охватившее церквушку,поднялось выше раскольничьего креста. И меж домами показались трое в пятнистыхкомбинезонах, целеустремленно рысившие с канистрами в руках, – несомненно,команда поджигателей.

Он повел биноклем влево. И увидел вертолет с номером «315»,стоявший у самого леса, а чуть подальше – второй, однотипный, без номера ипрочих обозначений. Меж ними о чем-то оживленно толковала кучка людей впятнистом, чуть в сторонке, на длинном поводке, скучала здоровенная овчарка.Совсем неподалеку лежали три трупа – в разных позах, сразу видно, непринесенные туда, а оставшиеся там, где застигла смерть.