Там, где бьется артерия - Алексей Макеев

– Я понял, самолет не виноват. И никто тормозного шланга не перерезал.

– Что, какого шланга?

– Не отвлекайся, Сергей, я просто так сказал. По аналогии с имитацией аварии автомашин, когда портят тормоза человеку, которого хотят убить. Что еще есть?

– Есть заключение технической экспертизы на двенадцати листах, но выводы я вам передал. Наверное, смысла нет зачитывать. Вот мнение инструктора, который обучал Зайченко. Лицензия инструкторская у него в порядке, летный стаж – двадцать два года, налет на самолетах данного типа – тысяча двести часов. Аварий и гибели курсантов, как сами понимаете, не было, иначе бы его лишили…

– Что говорит инструктор? Его мнение? И не врет ли, пытаясь выгородить себя?

– Думаю, не врет, я два раза перечитывал его показания. Если коротко, то Зайченко пилотировал самолет вполне уверенно для своего налета, но к самостоятельным вылетам допущен еще не был. Официально не был, хотя курс обучения прошел полностью. Заминка была лишь в оформлении документов. Из слабых мест в манере пилотирования инструктор указал недостаточность отработки методов вывода самолета из «сваливания». Я так понял, самолетик чувствительный, что хорошо для маневрирования, для высшего пилотажа. Но для начинающего пилота это опасно, потому, что чуть потерял контроль за углом атаки и скоростью, самолет сразу реагирует, и простым добавлением оборотов двигателя его из «сваливания» не вывести. Судя по тому, что на малой высоте самолет у Зайченко «клюнул» и врезался в реку, инструктор не врет. Он именно воткнулся носом.

– А Зайченко что, не отличался дисциплинированностью?

– Вот! – обрадовался Котлов. – Следователь тот же самый вопрос ему задал. Не отличался. Не разгильдяй, но склонности к преждевременной лихости у него были. Вопрос в другом! Какой дурак его выпустил в воздух? Но тут начинается путаница. С одной стороны, свидетели показывают, что день был нелетный, и диспетчер на месте отсутствовал. С другой – диспетчер якобы орал на Зайченко, чтобы тот не смел взлетать. Короче, диспетчер по уголовному делу проходит как свидетель.

– Отказной?

– Да, в возбуждении уголовного дела отказано по статье… по статье… сейчас найду.

– Неважно, они там свое дело знают. Значит, ты уверен, что никакого покушения, что никто Зайченко таким способом убрать не хотел?

– Процентов на девяносто, Лев Иванович. Если только кто-то не заплатил экспертам, обследовавшим самолет после аварии. А вообще-то у нас нет оснований полагать, что после смерти Зайченко кто-то пытался завладеть его бизнесом. Мотива-то нет.

– А жена? – усмехнулся Гуров. – Жену ты сбрасываешь со счетов?

– Так она же…

– Она же, Сережа, убита спустя три месяца. И не тот ли ее убрал, кто надоумил с мужем разделаться, а потом вместе всем владеть и нежиться в счастье и неге.

– У вас есть основания полагать, что у нее был любовник?

– У меня есть основания полагать, Сергей, что любовь в их семье постепенно улетучилась. А в такой ситуации возможно любое развитие событий. И если бы Людмила хотя бы погибла в результате несчастного случая, я бы еще сомневался. Но тут налицо убийство. Наглое, циничное. И необязательно целью мог быть захват семейного бизнеса. Могла быть элементарная месть. Не думал об этом?

– Думал, Лев Иванович. Сомнения у меня иного рода. Если уж начали выбивать семью по одной схеме, зачем ее менять на жене? В обоих бы случаях сработали чисто, никто бы не заподозрил. А они засветились со стрельбой в ночном поселке.

– Назвать тебе навскидку одну причину из сотен, чтобы ты сразу перестал сомневаться? – спросил Гуров. – Например, Людмила узнала о том, что муж не погиб в результате несчастного случая, а был убит хитроумным способом, к тому же смерть грозит и ей самой. Получила улики и спешила как раз сообщить об этом в полицию. Что оставалось делать преступникам в такой ситуации? Только экстренно принимать меры. Первым же подвернувшимся под руку способом. Они, может, даже ее машину не смогли остановить, поэтому и стреляли на ходу. А может, она и на контакт не шла, лишь угрожала, что передаст улики в органы внутренних дел. Как тебе версия?

– Убедительно, Лев Иванович. Согласен, причин убивать их обоих могло быть много. Наводить справки об инструкторе, диспетчере, механике технического центра, который обслуживал самолет?

– Пока нет. Не будем тратить время, думаю, это пустое направление. Следователь ведь уже отработал вариант с техническим центром и не нашел никаких зацепок. Занимайся пока цепочкой от киллера. Оружие, патроны. Готовь к вечеру версии.

Салон красоты с названием «Зазеркалье» Гуров увидел сразу благодаря броской вывеске. Звякнул колокольчик над головой, и он оказался в прохладном, напоенном запахом косметики помещении. Большой мягкий диван у одной стены, две стойки-вешалки у другой. Напротив дивана большое, в рост человека, зеркало. Чуть дальше стойка администратора, откуда на вошедшего мужчину смотрели удивленные серые глаза. А над глазами буйствовал пучок волос, перевязанный цветной резинкой с разноцветными шариками.

– Могу вам чем-то помочь? – прозвенел колокольчиком голосок из-за стойки.

– Можете, – согласился Гуров, подходя ближе. – Кто у вас тут главный и могу ли я его… ее видеть?

– А вы, простите, откуда? – заволновался звонкий голосок под хохолком. – То есть вы из какой организации?

– Из полиции, – широко улыбнулся Гуров, облокотившись на стойку, и показал «корочку» своего служебного удостоверения.

Создание со звонким голоском как ветром выдуло из-за стойки. Мелькнули короткая черная юбка, бледные голенастые ноги, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуком работающего где-то рядом фена, да тихой музыки, доносившейся из-за стойки. Наверное, из наушников плеера.

– Здравствуйте, – очень вежливо поздоровалась молодая полненькая женщина с профессиональным макияжем на лице. Это Гуров оценил со знанием дела. – Меня зовут Марина, я управляющая салоном. Чем могу помочь?

– Гуров, Лев Иванович. Мне нужно с вами поговорить. Желательно не здесь, а в вашем кабинете.

После общения с комендантом жилых домов Гуров счел это замечание нелишним. Не в машину же эту дамочку вести для беседы.

Вежливо изобразив приглашение, дама провела визитера в глубь помещения, открыла перед ним дверь в небольшую комнату с окном, выходящим в тенистый дворик дома. В этой комнате, в ее бытность квартирой, располагалась, скорее всего, кухня. Вон и газовая труба на месте. Плиту только убрали, и квадратное отверстие вытяжки под потолком.

– Так, Марина. – Усаживаясь на предложенный стул и отказавшись от кофе или чая, Гуров перешел сразу к делу. – Давайте условимся с вами. Я вам непременно объясню причину моего визита и отвечу на все ваши вопросы, но сначала задам свои. Хорошо?

– Пожалуйста. Что вас интересует? – Женщина посмотрела на гостя широко распахнутыми глазами и красиво сложила на столе руки. Довольно ухоженные, надо сказать.