Нефритовая орхидея императрицы Цыси - Юлия Алейникова

— Нет. Мы расстались около часа назад у нее в офисе, — суховато, но с горечью ответил Нестеров и, кажется, уже собирался дать отбой, но вдруг торопливо добавил: — У Алисы был неприятный разговор с мужем. Кажется, он был очень пьян.

— Вот как, — многозначительно хмыкнул Максим. — Что ж, благодарю за информацию.

Придется все же звонить Шумилову.

— Кажется, родственники жены действительно когда-то жили в Китае. Вам лучше обратиться к Валерии Константиновне, это тетя жены. — В голосе Юрия Петровича было столько отчаяния, что Максим не посмел больше ничего спросить — только поблагодарил за телефонный номер.

— Харбин? И вас он интересует? — Явно не юная тетя жены отозвалась вполне бодрым голосом. — Что ж, приезжайте, только поторопитесь. Я сегодня иду в театр, у меня не так много времени.

Пришлось Максиму ехать на Невский проспект, благо недалеко. Никита уже умчался на станцию «Скорой помощи» — ему повезло, нужная бригада как раз сегодня была на дежурстве. Полозов отправился к участковому, тот жил рядом с Шумиловыми и был на месте.

— Проходите, — любезно пригласила его изящная подтянутая дама преклонных лет. Назвать ее старушкой или бабушкой язык не поворачивался. Она была в длинном вечернем платье, в модных туфлях на вполне приличном каблуке, седые волосы подстрижены и элегантно уложены.

Окружавший даму интерьер явно был дворцовым, пусть не королевским, а скажем, княжеским. Если принять во внимание еще и манеры хозяйки, ничего удивительного, что Максим почувствовал себя на великосветском приеме. Впрочем, облик Валерии Константиновны был скорее располагающим.

— Итак, слушаю вас, молодой человек. Однако учтите: у меня не более получаса. Потом за мной приедут.

Максим отчего-то был уверен, что за ней явится кавалер, непременно при бабочке и с цветами.

— Меня интересует, не проживал ли кто-то из вашей семьи в Харбине.

— В начале прошлого века мой дед был служащим Китайско-Восточной железной дороги, они с женой жили в Харбине. Там же родилась моя мать. В Россию они вернулись в 1927 году. Знаете, это просто удивительно, как вдруг какая-то тема всплывает из небытия и захватывает всех, как ветряная оспа.

— В каком смысле?

— Харбин. Так странно — о нем не вспоминали долгие годы, и вдруг такой интерес.

— А кто еще интересовался Харбином? — напрягся Максим.

— Один знакомый моей внучки. Он пригласил Алису на ужин, а потом рассказал, что знает о Харбине и что якобы мою мать удочерили. — Валерия Константиновна с улыбкой приподняла бровь, как будто и Максима приглашала позабавиться столь неожиданным заявлением. — Этот человек утверждал, что она китаянка, удочеренная русской семьей.

— Простите, вы сказали — Алиса? Алиса Терехина?

— Да, это моя внучка. Мне казалось, вы знакомы.

— Да, вы правы, просто я как-то не сообразил сразу, что вы родственники. А вы не могли бы подробнее рассказать об этом человеке? Откуда он, как зовут?

Внутри поднималось волной знакомое каждому сыщику возбуждение.

— Зовут его Кирилл, он появился около двух недель назад. По словам Алисы, он предложил им какой-то выгодный заказ на ремонт здания. А потом стал настойчиво искать встреч с ней и в это воскресенье, наконец, пригласил на ужин. Скажите, почему вас так заинтересовал этот человек? Он опасен?

— Нет-нет, — поспешил успокоить ее Максим, — все дело в совпадениях. Харбин, как вы удачно заметили.

— Действительно, — со вздохом облегчения согласилась Валерия Константиновна. — Знаете, ведь много лет назад уже была одна трагическая история, связанная с Харбином.

— Как, еще одна?

— Да. Когда я была ребенком, в Ленинграде произошло сразу несколько жестоких убийств, и все убитые жили когда-то в Харбине. Одна из них, тетя Аня, была подругой моей матери. Я хорошо ее помню, наверное, из-за потрясения, связанного с ее гибелью.

— Вы были знакомы с убитой? — Максим не верил собственному везению.

— Да. Ох, прошу меня простить. — Валерия Константиновна глянула на часы. — Вам пора.

Максим был рад возможности отбыть, потому что теперь не на шутку волновался об Алисе. Он несколько раз набирал ее, но она упорно не отвечала. Что ж, если Нестеров не знает, где пропадает эта особа, тогда, возможно, стоит позвонить ее муженьку. Пришлось снова побеспокоить Валерию Константиновну. Та хоть и с некоторым удивлением, но все же продиктовала ему номер.

— Ал-ло? — Раздался в трубке сильно нетрезвый голос.

— Илья Александрович? Капитан Родионов, уголовный розыск. Где сейчас находится ваша супруга?

— Уголовный розыск? И вы туда же? — хохотнул Терехин. — Поищите эту шалаву в офисе, я ее там бросил! — И отключился.

Что ж, совет был неплох. Еще только половина седьмого, вполне вероятно, он ее там застанет. И Максим решительно повернул ключ в замке зажигания.

Дверь в офис терехинской фирмы была открыта, но Максиму не удалось там обнаружить ни единой живой души. Он поочередно заглянул во все помещения, подергал ручки дверей кабинета генерального, потом Алисы и пришел к выводу, что сотрудники конторы отличаются вопиющим легкомыслием.

Ничего не оставалось, как только снова набрать Алису. Ему показалось, что он слышит где-то ответную трель. Максим опустил руку с телефоном и еще раз прошелся по офису. Так и есть, звук раздавался из кабинета Терехиной. Значит, она или забыла телефон в кабинете и уехала домой, или ненадолго вышла, потому и офис не заперт. Что ж, подождем.

Ждать пришлось долго. Потеряв терпение, Максим отправился исследовать коридоры офисного центра в поисках Алисы. И тут его осенило.

— Алло? — игриво ответила на звонок белокурая Оленька.

— Привет. Ты извини, я сейчас по делу. Стою в вашем офисе, дверь нараспашку и ни души, только в кабинете Терехиной трезвонит ее мобильник. Не скажешь, что произошло?

— О. — Оленькино многозначительное контральто обещало сногсшибательные новости. — У нас сегодня такое было! Алиса с Ильей снова поругались. Я его таким в жизни не видела!

— В смысле пьяным?

— Не только, но это тоже. Он два дня не показывался в офисе, а потом явился небритый, неряшливый, злобный, если не сказать хамоватый. И жутко пьяный. На этот раз вроде не Алиса злилась на него, а он на Алису. Мы все просто извелись, пытаясь понять, в чем там дело. А еще у Алисы парень какой-то был, ничего такой, симпатичный. Так вот, я сижу на месте и вдруг слышу — грохот какой-то из коридора, где терехинские кабинеты. Я сорвалась, вдруг, думаю, что. А там, кабинет Ильи нараспашку, он за столом сидит и выкрикивает какие-то оскорбления, Алиса этого парня выталкивает, просит уйти. Вот, и я быстренько к себе за стойку шмыгнула, чтобы начальство не злить. Парень тот ушел. Ничего, кстати, симпатичный, даже получше Ильи. Я дверь к ним в коридор снова закрыла, чтобы не мешать, но вопли Ильи еще было слышно. Потом где-то минут через сорок он вышел в приемную, еле на ногах держался. А Алиса к себе ушла. Илью Олег на такси домой отправил, а она так больше и не выходила. Мы с Наташей стучались к ней, звонили, но она даже не ответила. Я так думаю, что, может, он ее ударил, и ей теперь стыдно с синяками на люди показываться. А вообще, — с сердцем проговорила Олечка, — по-моему, Илья последняя скотина. Сам жене изменил и ее же оскорбляет!