Покойники в доле - Татьяна Смирнова

– Понимаю, – кивнула Настя, – карьерный рост на лицо.

– Да, что-то типа этого. Ну а потом я занялся кое какими переделками уже на своей «Фортуне». Усовершенствовал как мог…

– Наслышана-наслышана, дорогой капитан. Гроза морей. И даже – Люцефер.

– Мои враги явно преувеличивают, ха…

И они засмеялись, вместе. Тихо, чтобы не переполошить домашних.

– Да смешно, – Яков заметил на ночном столике графин с водой и рядом пустой стакан. – Позволишь.

– Конечно, – небрежно отмахнулась она.

Рикович налил, выпил.

– И мне тоже.

Процесс утоления жажды занял некоторое время, они и сами не заметили, как оказались близко друг к другу.

– Еще? – спросил капитан.

– Нет. Присядем.

– Удобно ли, – спросил Яков, делаю вид, будто он смутился.

– Ну, – задорно улыбнулась девушка, – мы же взрослые люди.

Они сели на край ее постели.

– Я смотрю, ты вполне отлично устроилась. Манеры, прическа, платья, язык…

– Я же актриса! – она гордо вскинуло голову. – Сначала перепугалсь – жуть. не верила, не хотела верить. Спасибо Джаспер помог. А потом, знаешь, стало интересно. Втянулась. В сущности, эта роль мне нравиться. Не то, что было в театре…

– Понимаю. Главная роль теперь твоя.

– Точно, – она вновь улыбнулась. – А ты как адаптировался? Ха, вот словечко…

– Нормально. Поначалу было страшновато. Но потом, когда был первый бой и первый убит…

– Я поняла.

– Ну а куда деваться. Знаешь как в кино – или ты или тебя. Пришлось выбирать. А к джентльменам удачи попал, так особого выбора у меня и не было. Знания английского, и немного морской практике. Вот и весь мой багаж. Это же тут у местных понахватался… Ха, и знаешь Сабатини вспомнил «Капитана Блада», как по писаному жил. Играл свою роль. Вот такой театр.

Они умолкли, каждый думая о своем. Но это длилось лишь мгновение. Затем Яков поднял голову и взглянул ей в прямо глаза.

– Ирис… мм, Настя я не умею говорить о любви, но знаешь… Я люблю тебя и мы должны быть вместе.

Темнота обступала их со всех сторон, тишина была полной и абсолютной: не тикали часы, не звенели цикады, не слышно было ничьих шагов. По щекам девушки текли слезы, она их не замечала.

– Я тебя тоже…

И отчаянный капитан Рик, гроза Карибского моря, чуть было оробевший, пошел на приступ бастионов.

– Настя… – он взял ее за руки, приблизился. – Настя мы должны быть вместе…

– Отец… Эльсвик, свадьба…

– К черту свадьбу!

– Я…

Он не дал девушке договорить. Яков крепко обнял ее за талию, чуть притянул к себе и впился в ее губы страстным поцелуем. Ее руки легли ему на грудь и… где-то в глубине сада, возвещая о раннем утре, звонко запел соловей.

* * *

Утро ворвалось в спальню вместе с лучами теплого Солнца. Когда Настя открыла глаза, Яков был уже одет. Он сидел на кресле, возле столика и созерцал… Тонкое одеяло прикрывало лишь бедра. Она заметила его взгляд, улыбнулась и тут же прикрыла грудь.

– Давно встал?

– Нет.

Девушка поправила подушку, села.

– Не хотел тебя будить.

– Уходишь?

– Надо, – Яков встал, подошел и пришел на край постели. – Я найду способ нам вернуться. Бред, конечно, но если гадалка права, я нашел то, что искал – тебя. Ты – синий цветок. И теперь мы оба можем вернуться.

– Зачем назад? – она сдержанно улыбнулась. – Я не хочу назад.

– Мы можем вернуться домой! В двадцать первый век, – терпеливо повторил он, думая, что девушка чего-то не поняла. – Стоит попробовать.

– А чего я там забыла, в этом двадцать первом веке? – равнодушно отвтеила она, – семиметровку в панельном доме, приличные туфли в витрине, мамочку, которая кроме очередной бутылки ничего не видит, и «Кушать подано»?

– Но…

Она перебила его.

– Да в гробу я видела все это счастье! Мне здесь больше нравиться, понятно! Я – дома. У меня есть отец. – Повсему было видно, что этот утренний разговор злил ее.

– Но… он же не твой отец, – опешил Яков.

– Какая разница?! Он меня любит. Еще никто и никогда так не любил меня, не заботился обо мне, не гордился. Да я… У меня впервые в жизни появился дом. И папа. И я его не брошу. Он может этого просто не пережить. Да и вообще, милый… – она снизила тон и ласковой кошечкой прильнула к Якову, – здесь много чего есть. А ты чего завел разговор. Ты что в Ялту захотел?

Рикович обнял ее за плечи, поцеловал долго и страстно.

– Устал я… – ответил он, немного отстранившись, – понимаешь, устал. Признаю моя роль, мне нравилась, да и, пожалуй, сейчас продолжает еще нравиться, но я устал. Хочу взглянуть на родителей, на друзей… Шесть лет Настя, шесть долгих лет… Везде надо бороться за жизнь. Но здесь труднее, на Карибах, каждый день – лотерея. Я устал каждый день засыпать с пистолетом под подушкой.

– Мылый, любимый, – она дотянулась до его уха, – перестань. Давай останемся. Посмотри как все замечательно получилось. Доля от большого приза – это куча золота, нам хватит. Да и я богатая наследница, – девушка игриво выгнула шею, – да и папа будет рад.

– Этот твой любящий папа вынуждает тебя выйти замуж против воли, – хладнокровно напомнил Рик, – это ничего?

– Мы что нибудь придумаем, – она хихикнула, видя что Яков ревнует, – Да и потом, а чем ты не пара? Отец будет доволен.

– Ага… Но у меня же нет титула и герба.

– Купим! – Настя весело подпрыгнула и обвила шею любимого. – Давай останемся, ну пожалуйста.

Он ласково провел рукой по ее волосам и твердо заявил.

– Нет, дорогая. Надо возвращаться. Мы итак слишком много натворил вмешавшись в ход истории. Реальной между прочим истории. Это не иная планета, не параллельный мир, а мы тут с позволения сказать подгадили…

Его тон вывел Настю из себя.

– Ну и давай! Вали! Чего ты такой упрямый?

– Зато ты хорошо устроилась.

– Ты не хуже, капитан Рик! – она наглухо закуталась в одеяло и отползла на край постели, подальше от него.

– Настя, я люблю тебя…

– И поэтому хочешь утащить меня обратно. Против моей воли между прочим. Чем ты лучше Эльсвика! – в ней властно заговорила Ирис Нортон.

Яков резко вскочил. Желваки на его щеках заходили ходуном.

– Похоже, мой цветок пустил корни на другой почве, – потрясенно проговорил Рикович.

– Да, – ответила она и демонстративно отвернула голову.