Девятнадцать сорок восемь. Том II - Сергей Викторович Вишневский

Григорян подошел к ним, с хрустом наклонился, и взяв их в руки принялся осматривать.

— Хм. И по кой хер ему такие навороченные часы?

Не обнаружив на них никаких жучков и артефактов слежение, он отбросил их обратно на пол и двинулся в сторону стола. Пристегнув на место свою часть плеча, имперский следователь попытался усесться в кресло, но одна нога просто отказывалась сгибаться. Под ним всё заскрипело, захрустело, и Григорян понял, что будет удобнее связываться с начальством стоя. Хотя по возрасту уже не положено. Правда, если судить по его возрасту, он должен был уже умереть, причем пару раз. Только вот его канцелярия под предводительством императора не позволяли. Говорят, таких верных и надежных людей больше во всей империи не найти…

Нажав на углубление, из его бедра выдвинулась цилиндрический предмет, который он поставил так же на стол, напротив себя. Спустя пару секунд, артефакт принялся светиться и в пространстве начал проявляться чей-то образ. Сперва он пошел рябью, но после того, как Григорян пару раз влепил кулаком по артефакту, тот заработал нормально. Рябь пропала, а картинка стала более четкой.

— Приветствую. — Произнес мужчина с проекции, когда убедился, что Григорян смотрит на него. — Докладывайте о ходе расследования.

Имперский следователь покряхтел, зачем-то ударил себя по голове, после чего проморгался своим единственным глазом и заговорил.

— Вот теперь слышно. Говорите.

В воздухе возникла двухсекундная пауза, после чего, человек снова повторил.

— Михаил Мамукович. Докладывайте. Что у вас есть по ходу расследования?

— Если кратко, мы в жопе…

— Михаил Мамукович!

— Я имел в виду, что дело в тупике. — На полном серьезе произнес он. — Крыса мертва. Все пешки выжаты. Полностью. Информации толком и нет. Всё сводится к Падлову, который мертв. И даже некроманты не смогут с ним поработать. Заклинание наложенное на его кости грамотное. От него не осталось абсолютно ничего.

— Вот как… — ответил мужчина, не скрывая своего недовольства в голосе. — И кто же сумел бы воспользоваться подобным?

— Я проверяю всех, вообще всех кто хоть как-то был связан с Падловым или Орловыми. Но… сомневаюсь что это хоть что-то нам даст.

— Понятно. Что с пешками?

— За ними так же наблюдают. Но они бесполезны. Уголовник и никому не нужный простолюдин мальчишка… Наш враг не настолько глуп чтобы ликвидировать кого-то из них, когда все следы и так заметены. Лишний раз выдавать себя… это вряд ли.

— А в будущем? — С надеждой уточнил проецируемый голос.

— Не думаю. Но даже если и устранят кого-либо из них, нам это только пойдет на пользу. Будут хоть какие-то ниточки. Пока что остается просто наблюдать и выискивать хоть кого-то причастного. Должен быть какой-то другой след…

— Плохо. Михаил Мамукович. Очень плохо! Не для того мы именно вас посылали в это захолустье!

Григорян цыкнул, но решил промолчать. Сейчас у него просто было не то настроение, чтобы спорить и ругаться с начальством.

— Вы понимаете, что если это дело как-то связано с Сибирским анклавом Император может оказаться в опасности? — Продолжил отчитывать Григоряна начальник. — Возможно готовиться дворцовый переворот! Или же нашу империю пытаются ввязать в войну, чтобы отвлечь наши силы. Понимаете?

Григорян стиснул скулы, отчего раздался душераздирающий скрежет металла и сквозь зубы произнес:

— Я сделаю все возможное.

Стол из древесного массива, лавки. Стены обшиты вагонкой.

Все покрыто морилкой и лаком.

За столом, на котором стояло больше десятка пивных кружек, половина из которых была уже опустошена, сидела пара человек. Первый — худощавый, невысокий мужчина, покрытый посиневшими от времени татуировками, с деловым видом видом поедал куриные крылышки в панировке.

Он неторопливо выламывал из суставов косточки, а затем со смаком обгладывал их, не забывая при этом макать их в пиалу с соусом.

— Андреич, Сиплый с зоны маляву прислал, — произнес второй мужчина, сидевший за столом — полный и широкоплечий. — Говорит, вертухаи закрысили передачку.

— Закрысили? — хмыкнул тот. — У него там кто главный?

— Так, Абаков. Тот еще ментяра.

Худощавый «расписанный» по всем канонам преступного мира, недовольно взглянул на своего подельника и спросил:

— Абаков взяток не берет, так?

— Ну, так.

— И в наши дела не лезет, так?

— Так.

— А чего тогда его вертухаи передачку закрысили, а? — он бросил кость на тарелку и взял следующее крылышко. — Думаешь просто так, с жиру бесятся?

— Андреич, яж так… Маляву прислали, вот я и говорю.

— Ну, так ты узнай, что в той передачке было, что ее закрысили, да? Может траву Сиплый протащить пытался или еще чего.

— Узнаю, да только… Ну, Абаков, он со мной говорить не будет.

— У нас свет клином на Авакове сошелся? Найди тех, кто деньги берет, да узнай через них. Сеня, ей богу, вроде здоровый боров, а мечешься как на малолетке в первую ходку.

Уголовник сморщился, разломил крылышко и макнул в соус.

—