Планетроника: популярная история электронной музыки - Ник Завриев

годы из той же темы был сделан и отличный итало-диско-хит «The End» проекта The Splash Band.

Как бы то ни было, к концу 1980-х мода на электро-звучание в поп-музыке постепенно сошла на нет. Тренды, в общем, на то и тренды, чтобы постоянно меняться. Но история электро на этом вовсе не заканчивается, потому что его более жесткая, клубная и роботизированная версия вскоре переживет ренессанс, случится это в начале 1990-х. Центром электро-ренессанса станет город Детройт, а его иконой и главным действующим лицом – дуэт Drexciya во главе с Джеральдом Дональдом.

Вообще, электро для Детройта – музыка важная. Электро еще в начале 1980-х стало одним из корней техно, и Хуан Аткинс, о котором мы уже говорили, пришел к техно именно через электро. Электро в том или ином виде составляло и значительную часть радиоэфиров дет-ройтских диджеев-просветителей, на чьих миксах выросло поколение техно-пионеров. Так что большая часть техно-музыкантов электро знали и любили, но все-таки сами не играли. Дональд, в свою очередь, играл техно и вообще одно время входил в состав формации Underground Resistance.

В какой-то момент, записывая очередной техно-трек, Дональд сделал довольно простую вещь – он, что называется, сломал бочку. То есть из прямого техно-ритма он сделал ломаный бит, который был характерен как раз для электро. При этом в его звуковой вокабуляр входило чуть больше тембров, характерных скорее для Kraftwerk, чем для техно 1990-х, поскольку Дональд, несмотря на увлечение футурологией, в музыке всегда был немного ретроградом. В результате Джеральду удалось создать новый электро-канон. С одной стороны, в нем была мощь и новизна техно, с другой – рваная ритмика фанка, или, точнее сказать, электрик-буги. Так что для танцев новое электро подходило просто превосходно.

При этом Дональду и его коллегам был абсолютно чужд мир поп-музыки. Они чувствовали себя партизанами-подпольщиками, относились к своему делу максимально серьезно и в музыку всегда вкладывали определенный месседж, чаще всего афрофутуристический. Благодаря их усилиям электро в 1990-е превратилось в жанр, во-первых, очень идеологизированный и несколько мрачноватый, во-вторых, абсолютно не развлекательный, и в-третьих, очень консервативный. В кругах любителей нового электро в ход пошло понятие «тру» и «не тру», противопоставляющее серьезную и искреннюю музыку дешевым коммерческим поделкам. В некотором смысле и здесь электро снова наследовало хип-хопу, который в начале 1990-х тоже норовил делиться на «настоящий» и «коммерческий». Джеральд Дональд оказался чрезвычайно плодовитым музыкантом. Помимо Drexsciya он сольно или в коллаборациях издавал музыку под именами Dopplereffekt, Elektroids, Der Zyklus и множеством других. Был в его дискографии даже проект Zerkalo, названный, видимо, в честь фильма Тарковского.

Еще одним центром электро-ренессанса в Детройте стал лейбл Direct Beat, а его главным действующим лицом – проект Aux 88 во главе с Китом Такером. Такер начинал свою карьеру еще в 1985-м и застал оригинальную электро-сцену, поэтому звучание Aux 88 было еще ближе к «трушному» старому электро – к тому, что делал, например, Egyptian Lover, ну или даже Dynamix II. Довольно быстро новое электро, жесткое и минималистичное, стало чем-то вроде младшего брата техно. В конце 1990-х многие диджеи играли в клубах электро и техно вперемешку. Тут в первую очередь приходит в голову Дейв Кларк, ну а те, кто «клубился» в Москве или других российских городах в конце 1990-х, вспомнят еще и Компаса Врубеля.

К концу 1990-х клубная мода на электро дошла и до Европы. Точнее сказать, электро стали играть европейские музыканты, и стали это делать очень по-разному. В Германии главным адептом электро на долгие годы стал Энтони Ротер, чья музыка более всего похожа на утяжеленную версию Kraftwerk. Там же, в Германии, в моду вошло и электро чиллаутное, где на электро-ритме (слегка замедленном относительно того, что звучало на танцполах) строилась более мягкая и мелодичная музыка, граничащая чуть ли не с эмбиентом. На этом специализировался лейбл Electrolux. Он не чурался и жесткими клубными треками, но фирменным звуком, «торговой маркой» стало для него именно мягкое и задумчивое звучание.

В какой-то момент электро увлекся самый, пожалуй, популярный немецкий диджей первой волны, Westbam. Он записал электро-альбом и несколько хитов в этом же жанре со своим проектом Members of Mayday. Звучали они довольно симпатично, но любители «тру электро» чаще всего клеймили их как подделку и попытку примазаться к чужой славе. Впрочем, обвинять в этом Вестбама едва ли стоит, потому что уж он-то как раз застал оригинальную электро-сцену и сам такую музыку поигрывал еще с конца 1980-х. Да и псевдоним его расшифровывается не как-нибудь, а Westfalia Bambaataa. А вот к проектам типа Music Instructor или Flying Steps (не говоря о финнах Bomfunk MCs, которые порой тоже норовили заигрывать с электро и фристайлом), как говорится, были вопросы.

В Англии электро очень полюбил Ричард Джеймс aka Aphex Twin, который стал активно издавать его на своем лейбле Rephlex. В каталоге лейбла находилось место и классике (вроде компиляции группы Dynamix II), и звездам нового поколения типа тех же Drexciya. Но, пожалуй, наиболее интересной стороной деятельности Rephlex на поле электро было подписание новых музыкантов, игравших ретроградскую музыку. Майк Дред, известный скорее по эйсид-техно, на пластинке «98k Gold» с успехом возрождал брейк-дэнс со скретчами. А главной звездой в этом направлении стал Эд Аптон, более известный под именем DMX Krew. В его довольно длинной дискографии есть примерно любое электро, от очень жесткого до очень мягкого, но интереснее всего звучат его эксперименты в направлении этакого поп-фристайла. На своих ранних альбомах типа «Sound Of The Street» Аптон с блеском развивает идеи поп-звучания середины 1980-х.

В 2000-е центром электро-ренессанса внезапно стала Скандинавия. Сначала несколько электро-проектов появились в Финляндии (например, Mr. Velcro Fastener или Morphology), а затем в Швеции и Финляндии из электро-корней выросла своя особенная сцена, которая получила название Skweee. Слово это ничего не значит, а просто классно звучит. Skweee-музыканты играли исключительно на «железках» и вообще исповедовали культ аналогового звука, унаследованный как раз у детройтских коллег. Звучали они при этом совершенно иначе, музыка у них была довольно медленная и очень-очень фанковая. В Skweee даже было что-то от электронного джаза, этот жанр строился на ярких, почти джазовых соло. Кроме этого, для Skweee был характерен необычный, слегка прихрамывающий ритм. Но главным, что отличало Skweee от классического электро, были общий настрой и идеология. Если детройтские музыканты всегда были как бы «на серьезных щах», то исполнители Skweee, наоборот, были ребятами ироничными и юморными. Они гастролировали по миру целыми компаниями, выходили на сцену всей толпой, джемовали, менялись инструментами, валяли дурака – в общем, делали настоящее шоу.

Тренд этот жизнь прожил недолгую, но яркую. И главными его действующими лицами стали даже не музыканты, а лейблы. Это были финский лейбл Harmonia,