Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда - Елена Гуйда

Стейн, значит, наведывался. И когда это его высочество все успевает?

– Вот и прекрасно, – резюмировала я вслух. – Главное, чтобы не забыл условий нашего с ним договора.

– Не забудет, – запивая конфеты чаем и блаженно жмурясь, успокоила меня подруга и лучшая в мире помощница. – Он Стейна боится, как огня. А после того, как он к нему наведался в гости, и тебя тоже будет бояться. Кажется, он вполне закономерно приписывает вам роман.

– Черт!

Не сказать, что меня такое положение дел не радовало. И все же непривычно как-то было. Все же ворчливый жадный Хорек – зло привычное, а вот от молчаливого – непонятно, чего ждать.

– Подожди, и на ком теперь Херенс срывается? – насторожилась я.

И Сью раздосадовано поморщилась, подтвердив тем самым мои самые дурные догадки.

– Я ему шею сверну, – вскинулась я.

Вполне закономерный гнев прокатился по телу огнем. И вместе с тем мелькнуло слабое ощущение магии где-то в пространстве. Испугалась. Взяла себя в руки.

– Да ладно! Меня ему не задеть по-настоящему, – отмахнулась Сью, не заметив моего состояния. – И это… раз уж ты влюблена в Стейна и у вас теперь настоящий роман…

– Сьюзан… – строго осадила я подругу.

– Я кое-что могу рассказать тебе… про Алана, – проигнорировав мой возглас, продолжила как ни в чем не бывало она. И поведала, глядя исключительно в чашку с чаем и старательно подбирая слова: – Я тоже видела его с другой девушкой. Но еще раньше. До того, как ты увидела его на площади с той девушкой. К слову, в тот день я его видела тоже. И девушка… Мари Кептон – сирота, работающая в конторе по выдаче документов. Не хотела тебе говорить. Ты была так решительно настроена на брак. Мне даже казалось, что ты его любишь. И я могла ошибиться. Мало ли… Может, родственница… Потому решила немного раскопать об этом обо всем. Чтобы ты не совершила необдуманных поступков и не расстроила свои же планы из-за недоразумения.

М-да… Никогда не замечала за Сью такого рвения к расследованиям. А оказывается, вот оно что.

– Ты знаешь, что Многоликий не одобряет интриг за спиной подруги? – не удержалась от шпильки я.

– Одно из его лиц – Итхорис – коварство, Линда. Король интриг, – улыбнувшись, напомнила мне Сью. – В общем, я решила проверить, случайны ли те встречи… И ничего хорошего о нем теперь сказать не могу.

– А кто меня убеждал в исключительной хорошести и порядочности Алана? – поморщилась я.

– Боюсь, я вынуждена признать, что ошибалась. Раньше я действительно считала его достойным молодым человеком, который сможет выдержать твой дурной характер. Но увы… на деле оказалось, что он крутил сразу несколько романов. Один даже с дочкой ювелира – мастера Рано, – а после коварно улыбнулась и заключила: – И почтенному мастеру будет крайне любопытно узнать, кто именно сватается к его дочери.

Сью снова порылась в портфеле, достала конверт и передала мне. Заинтригованная, я открыла конверт и в очередной раз поразилась деятельности моей подруги. В конверте были снимки. Алан, с которым я совсем недавно планировала связать свою жизнь, в компании девушки. И самое неприятное, что мой бывший жених действительно распределял свою благосклонность между несколькими дамами. Не скажу, что я буду страдать от осознания неправильности выбора, но неприятно все равно.

– Как думаешь, мастер Рано оценит такой подарок? – спросила Сью, сделав еще глоток чая и глядя на меня с каким-то мрачным торжеством.

– Даже не думала, что ты так жестока, – вынуждена была признать я.

– Линда, никто в этом мире не имеет права обижать мою семью. А моя семья – это ты. Так что да. Я жестока, коварна и мстительна, когда дело касается тебя.

А вот я была растрогана до глубины души. И даже не отговаривала ее просто потому, что на ее месте сделала бы точно так же. И никакие уговоры меня не остановили бы. Поражает, как мы с ней похожи на самом деле.

– Так. Какие еще будут указания? – забрав у меня снимки и сунув их обратно в портфель, словно ни в чем не бывало спросила подруга.

– Я хочу тебя попросить… вот о чем. Узнай, когда именно я попала в приют. Где-то в это же время, вполне возможно, было совершено нападение. Если есть хоть какие-то записи или сведения, я бы хотела об этом знать. Мне необходимо понять, кто я.

Подруга серьезно кивнула.

– Сегодня же свяжусь с Эмилией и узнаю, нет ли каких предпочтений. Все равно планировала собрать кое-какие подарки к предстоящим праздникам.

– Пожалуй, это все… – чуть подумав, решила я.

И в этот самый момент дверь открылась и в гостиную сначала влетел удивительный аромат еды, а после вошла тетушкам Сильва с обедом. Поставила его на журнальный столик. Только тогда я заметила возле тарелок уже знакомые пузырьки с настойкой. И захотелось застонать в голос.

– Крис уже топчется у входа, чтобы проводить мисс… – она взглянула на Сью.

– Мисс Сток, – сообщила я, вспомнив, что так и не представила подругу домоправительнице.

Она кивнула, принимая информацию к сведенью.

– Скажу ему, пусть ждет, – улыбнулась миссис Колер, явно желая хоть немного отомстить вечно нарушающему покой ее кухни подручному Стейна. – В дом ему никак нельзя. Вам нездоровится, а мистер Стейн строго-настрого запретил тревожить вас в его отсутствие.

– Благодарю вас, миссис Колер, – искренне произнесла я.

– Вам не за что меня благодарить. Я все понимаю. И в этом доме меня называют «тетушка Сильва», – тепло улыбнувшись, сказала женщина, покидая гостиную.

– Кто меня там ждет? – спустя недолгую паузу уточнила заинтригованная Сью.

– О, ты оценишь, – решила не раскрывать всех карт сразу я, откупоривая пузырек с той, невыносимой, самой вонючей в мире настойкой.

Пообедав, мы со Сью распрощались. Я не провожала ее, чтобы не попадать на глаза еще и Крису. Хватит с меня и хмурых взглядов тетушки Сильвы.

Я прикрыла глаза, откинувшись на спинку дивана. И позволила мыслям плыть своим чередом. А они метались, как запертый в клетке хищник. От моего происхождения до нападения. От новостей про приют до рассказа матери-настоятельницы. От полного боли и тревоги взгляда, от проникновенного «Линда» – до того будоражащего «любимая женщина».

Наверное, мне даже удалось задремать.

Но легкое касание к щеке, невесомый нежный поцелуй в губы – и я вздрогнула, широко распахнув глаза и встретившись с взглядом невероятно-синих, как бездонный океан, глаз. И поняла, что просто тону в этих глазах. Безнадежно растворяюсь в этой невероятной синеве…

– Волновалась? – усмехнувшись, поинтересовался Стейн.

И я нехотя вынырнула из этой спокойной и такой… близкой синевы, легко коснулась его небритой щеки кончиками пальцев и подумала: “Лучше бы просто поцеловал. Еще раз! Так, чтоб дыхание перехватило”. А сказала: