Поколение пепла - Алексей Доронин

Караваев не стал задавать вопросы про состояние Маши. Для этого ему хватило такта. Навещать ее разрешалось только мужу. Если бы были какие-то улучшения, Владимир бы обязательно рассказал, ведь радовался же он на второй день, как ребенок, что она его просто узнала, что дышит самостоятельно и открывает глаза. Но на этом чудеса закончились, и плавно вступила в свои права реальность. Больше за последние три дня, которые Караваев провел за сбором и транспортировкой трофеев, улучшений не произошло.

Возвращаясь домой к Насте, Антон старался даже не думать, как бы он чувствовал себя на месте Владимира.

Антон запомнил этот день хорошо еще и потому, что вечером прибыл первый караван с Урала и в нем было много вещей, от которых глаза лезли на лоб.

Они вернулись не все вместе, как ожидали оставшиеся в городе. Они возвращались с ноября по декабрь. Оборванные, исхудавшие, но довольные. Возвращались не одни: были среди них совершенно незнакомые лица.

Первую зашифрованную весточку от них Подгорный получил, когда первая партия путешественников связалась с городом с расстояния в четыреста километров, проезжая Томск.

Но больше всего людей вернулись второго декабря. Воссоединение семей и друзей в этот день напоминало День Победы. Добытчиков вышла встречать целая делегация: Богданов, весь совет и добрая половина свободного от работы населения города. Радость была омрачена только свежими могилами на кладбище. Вернувшиеся поверить не могли, когда им рассказывали про то, что случилось в городе в прошлом месяце.

Многие из горожан были со свежими повязками и начинающими заживать ранами. Многие в гипсе и на костылях. Те, кто вернулся, пострадали гораздо меньше.

Восьмидесяти четырех человек не досчитался маленький город после отраженного бандитского налета. По сравнению с этим погибших в экспедиции оказалось совсем немного.

Тепло приветствовали и Демьянова. Настолько помпезно, что тот даже рассердился: «Что я вам Ким Чен Ын?»

В честь воссоединения было назначено торжественное собрание. В зале бывшего кинотеатра присутствовало почти все взрослое население городка. Председательствовал майор. Благодаря Демьянову ежемесячные «партсобрания» стали традицией. Обсуждалась на них в основном текучка вроде расчистки улиц, ремонта крыш и копания колодцев, но иногда неожиданно всплывали и такие отвлеченные темы, как судьба остального мира. До сих пор выстраивание отношений с ним шло только по двум направлениям.

С одной стороны, вокруг обитаемой части города, включавшей несколько десятков компактно расположенных многоквартирных домов и несколько сот частных с огородами, был возведен оборонительный рубеж. Капитальная стена из бетонных блоков и плит была только одним из его элементов, и не самым важным. Укрепрайон строился по мере того, как машины доставляли материалы от площадки, где должен был быть построен стадион. К началу марта периметр был закончен.

Из-за этих приготовлений, отнимавших много трудовых ресурсов, некоторые считали майора параноиком. За время их «исхода» они не заметили в окружающем мире никого, кто мог бы представлять для них опасность. Отдельные агрессивные одиночки не в счет.

На самом деле, мысль о необходимости оборонительных мер возникла у Сергея Борисовича, любившего повторять, что лучше перебдеть, чем недобдеть, еще в Убежище. Но была еще одна причина, почему они начали строить стену до наступления климатической весны – Демьянов понимал, что нельзя давать людям прохлаждаться, иначе не избежишь разброда и шатания.

В то время как в «столице» кипела работа, разведчики Подгорного рыскали вокруг, забираясь даже на территорию соседней Кемеровской области – то есть за пятьдесят километров и больше. Кроме материального обеспечения, они занимались картографированием и дипломатией – то есть налаживанием отношений с соседними общинами.

Радость от обнаружения «соседей» быстро сменилась унынием, когда выяснилось, что в основном это – деревни, где забыли, что такое электричество и давно съели всех собак. Пользы от них было немного, у них не было ни посевного материала, ни тем более скотины, и предложить они могли разве что свои рабочие руки, которых и в городе пока хватало.

Не везде эмиссаров Подгорного встречали хлебом-солью – в двух местах встретили ружейными выстрелами. Хорошо, что опыт общения с «аборигенами» научил поисковиков не подходить близко.

Обе эти деревни потом взяли без боя и для профилактики разоружили, обойдясь без геноцида. Но в основном процесс экспансии шел мирно. Селянам нечего было противопоставить военной мощи города, да и плюсов в объединении было больше, чем минусов. Бесплатной еды им, конечно, не дали, а в школах и больницах они пока не сильно нуждались, но от помощи сильного соседа в этом опасном мире не отказывались. Тем более что взамен требовалось не так уж много. И не сейчас, а в будущем, до которого еще надо было дожить.

Зато они получили семена, трактора и дизтопливо – по сути, в кредит. Город физически не мог освоить все, что успел «приватизировать», а взамен от деревень требовалось отдать часть будущего урожая. Будет ли он достаточным, чтоб покрыть эти издержки, зависело от них. Ну и от погоды, конечно.

Все это было только началом. Вскоре Подгорный обзавелся собственным авиапарком из нескольких легкомоторных самолетов. «Кукурузники» перегнали с небольшого учебного аэродрома под Новосибирском своим ходом, гараж городской пожарной части стал них ангаром, особых требований к качеству взлетной полосы для них не было – могли взлетать и с ровной бетонной дороги. Чуть позже появились и вертолеты, а все поселки в радиусе тридцати километров стали «вассальными». Так Подгорный стал настоящим древневосточным городом-государством. Но это уже другая история.

Майор еще раз обежал взглядом толпу. В Убежище с самого начала было довольно много молодежи. Средний возраст укрываемых составлял около тридцати двух лет. В основном это были рожденные незадолго до развала СССР или в первые годы лихих девяностых. «Поколение P.S.» – «Поколение постскриптум».

«Lost generation, – подумал он, глядя на их лица. – Нет уж, дудки. Наоборот, First!»

Легко было променять идею на памперсы и прокладки. Прогресс обернулся ловушкой. Компьютеры, спутники и сверхскоростные автомобили не смогли заменить того, что стремительно исчезало из жизни людей навсегда. Неуловимая субстанция, которую невозможно увидеть и измерить, но без которой все теряет смысл. Ее можно назвать искрой божьей, но религия тут ни при чем. Это стремление к тому, что отличает человека от животных. Замкнутый круг, который разорвал атомный огонь. Нет, он не хотел думать, что это было неизбежно. Больно так думать.

Он попытался заглянуть в их души. Видел скрытую силу, уже готовую проснуться… Сами того не зная, они несли в себе семена, которые могли прорасти, только попав на бесплодную почву пустоши. Которые так и погибли бы, не дав всходов – если бы они продолжили жить в мире, где пределом человеческих мечтаний является покупка нового автомобиля и поездка в Турцию или на Кипр.