Мультяшка - Наталия Романова

Не вовремя засуетилась Целестина и предложила остаться на ночь, ссылаясь на позднее время. К удивлению Миры, Максим легко согласился, а Мира от неожиданности не стала возражать. Они поднялись в комнату Мирославы, Мира уселась на пол и огляделась. Всё было как и раньше, но всё же, что-то изменилось. Может быть, это изменилась Мира?

Прислуга принесла домашнюю одежду для Максима, в домиках для гостей хранились новые комплекты на случай внезапных, для самих гостей, визитов. Он быстро переоделся и устроился рядом с Мирой, та старательно обводила пальцем узор на ковре.

- У тебя очень красивая комната, - Максим улыбнулся и погладил Миру по щеке, как кошку. - Только немного детская, ты не находишь? Как у сказочной принцессы, - Максим продолжал улыбаться и гладить Миру, по щеке, за ухом, по голове.

- Мне было десять лет, когда эту комнату отделали для меня. Папа считал меня принцессой.

- С тех пор здесь ничего не поменялось?

- Кое-что изменилось, а кое-что осталось, люстра осталась, её на заказ изготавливали, домик для кукол я не позволила выбросить, - Мира не стала уточнять причину - это был подарок мамы на последний день рождения Мирославы, когда они ещё были вместе.

Домик - настоящий замок, - занимал большое пространство, был ростом с Миру и подсвечивался как изнутри, так и снаружи. Одно из самых больших разочарований детства было в том, что Мира, в один из приездов к дедушке, просто не смогла поместиться в нём, как это было задумано конструкцией.

Из всего вырастают. Из детства - тоже.

- Что-то я хочу спать, - пробурчала Мирослава.

- Устала?

Максим смотрел так странно, что хотелось спрятаться от него самого и от этого взгляда, не то изучающего, не то жалеющего.

- Да, - согласилась Мира и двинулась в ванную, двери в которую были тут же, в комнате.

Быстрый душ, она для чего-то закрыла двери в ванную, хотя Максим и не пытался войти. Интуитивно хотелось спрятаться, и Мира пока не разобралась в своём состоянии. Закуталась в махровый халат и уселась на кровать в ожидании Максима, он тоже пошёл в ванную, так же быстро вышел и сел рядом.

- Мира, зачем ты приехала?

- Это мой дом, вообще-то!

- Конечно, твой, - улыбнулся. - Никто его не отбирает, мне интересно, почему ты рванула сюда, сбежала от охраны, Игнат, похоже, за эти семь минут ещё раз поседел.

- Ты не брал трубку, - пожала плечами, сказав самый очевидный ответ.

- В таких случаях жёны обычно устраивают головомойку, а не несутся, сломя голову, игнорируя собственную безопасность.

- Откуда же мне знать, как обычно поступают жёны, я сирота, - Мира беспечно пожала плечами и посмотрела на Максима, прищурив глаза.

- Но ведь ты помнишь своих родителей?

Мирославе не понравился тон, которым говорил Максим, тема, на которую он говорил, и место, где он это делал, но, видимо, усталость и понимание того, что сегодня она совершила глупость, даже со своей точки зрения, сказывались - не было желания спорить.

Насколько с утра всё было отлично, Мира была по-настоящему счастлива, настолько же сейчас, к вечеру, всё изменилось.

- Помню, конечно, - посмотрела на стену, находя её крайне занимательной. - Мне было почти двенадцать лет, когда они погибли. Мама, папа, брат, тётя, дядя и их сын. Все сразу.

- Это же была автокатастрофа, да? Где-то в этой местности?

- Да, - покосилась на Максима, вздохнула. - Шесть километров вверх от поместья, первые заморозки, мы выехали рано утром, на дорогах был гололёд. Папа усадил всех в микроавтобус и повёз. Мы должны были покататься на лыжах, а потомотправиться в домик в горах, семейная традиция.

Мира скрипнула зубами, она ни с кем не говорила на эту тему, не вспоминала и даже не думала. Есть темы - табу, и это одна из них.

- Расскажи мне.

Мира перевернулась и смотрела во все глаза на мужа.

Рассказать или нет? Что это изменит для неё? А для него, для них обоих? Имеет ли это значение?

- Это была не автокатастрофа. Это было убийство. Их расстреляли. Всех! Даже детей! Даже мою гувернантку, которая не имела отношения к нашей семье. Если бы с нами была кошка, они убили бы и её!

- А ты? Как ты осталась?.. - Мире показалось, что Максим укусил себя за щёку, он смотрел настолько пронзительным взглядом, что озноб пробегал по спине. Будто вернулся тот Максим Аркадьевич, которого ей представили в кабинете чуть меньше двух месяцев назад в кабинете дедушки - анализирующий и скользкий.

- Я сидела у дверей, папа крикнул, чтобы мы прыгали, он резко вошёл в поворот, дверь легко распахнулась, и я прыгнула, сразу. Прыгнула, перевернулась, тут же вскочила и побежала в обратную сторону от машины, я сделала всё, как учил Игнат, повторила точь-в-точь.

- Ты молодец.

- Всё время, пока мы гостили у дедушки, в доме говорили об угрозах. Дедушка страшно орал, велел всем жить у него, потому что в поместье «меры безопасности», папа считал, что это пустые угрозы. Они постоянно обвиняли друг друга, орали, хлопали дверями. Раньше я никогда не слышала, чтобы папа, дедушка или дядя ругались из-за дел, всё решалось за закрытыми дверями, но не в тот год. И в то утро они страшно орали, дедушка отказался ехать с нами, чего не случалось никогда, он придумал эту традицию и никогда не нарушал, кроме того раза... - Мира вздохнула.

- Я бежала настолько быстро, что было больно дышать, - продолжила. - И всё равно понимала, что не убегу. Дорога одна, и заканчивается тупиком, убийцы могли уехать только по этой дороге, а по ней бежала я, ниже и выше - склоны, лес и снег. Дядя Серёжа брал меня в горы, многое рассказывал, показывал, он бывший военный, лётчик, а в молодости увлекался альпинизмом, он-то меня и учил, как пересидеть обвал снега или бурю. Я спряталась и стала ждать, несколько раз люди подходили совсем близко, один из них смотрел в расщелину, где я спряталась, этот взгляд мне снится до сих пор, не знаю, видел ли он меня или нет, но я чувствую этот взгляд до сих пор. Когда стемнело, мне показалось, что никого больше нет, уехала охрана, милиция, те люди. Я выбралась и пошла в сторону поместья, там меня нашёл Игнат.

- А почему ты не вышла, когда была милиция?

- Мне было двенадцать лет, я не смогла бы отличить следователя от убийцы, охранников в поместье я тоже не знала в лицо, и её было намного меньше, чем сейчас, наверняка я была уверена только в Игнате и дяде Серёже.

- Тебе было двенадцать лет, и ты сориентировалась в настолько стрессовой ситуации, - Максим побледнел, он смотрел во все глаза. Мире не понравился этот взгляд.

- Только не надо меня жалеть! - Мира поморщилась. - История жалостливая, хоть сериал снимай, но такое случается. Я выжила и не хочу, чтобы меня жалели. Жалеть надо тех, кто не выжил... - в носу защипало, Мира поневоле хлипнула носом, но сразу же собралась.