В раю легко быть ангелом - Дарья Панкратова

Ведь не говорила же?

Но в моём сознании Вадим уже давно не ассоциировался с такими понятиями, как «заработать», «добиться» и прочее. Перехватить – да. Подработать. Подхалтурить. Взять в долг… Перебиться…

– Я устроился на работу, – негромко сообщил Вадим.

– Ты? На работу?

– Надеюсь, ты не собираешься смеяться?

– Разумеется, нет, – пробормотала я, – мне бы и в голову не пришло… Просто…

– Просто – что?

– Это неожиданно.

– Рад, что ещё способен чем-то тебя удивить.

– Давно?

Вадим нахмурился, будто припоминая.

– Пару недель назад.

Две недели назад я не отметила с друзьями и братом свой двадцать пятый день рождения.

Что ж, очень мило.

– Почему ты не пришёл, Вадим? – я выпрямилась и посмотрела ему в глаза – твёрдо, давая понять, что не позволю оставить вопрос без ответа.

– Я думал, ты понимаешь.

– Нет. Нет, я ничего не понимаю… Мне не был нужен подарок, пусть даже это и шарм. Мне не нужны были букеты. Мы с тобой могли просто выпить кофе. Апельсиновый сок в «Макдоналдсе». Но тогда, а не сейчас. У кого из нас были деньги – это было неважно…

– Нет, важно, – перебил Вадим, – важно. Ты думаешь, что я уже не способен заработать денег, так? Ты считаешь, что я умею только в долг брать?

– Я сейчас не об этом…

– А вот я – обо всём. Ты настолько мне доверяешь? Ты такого мнения о моих возможностях? О моих способностях? Ты думаешь, мне самому нравится безденежье?

– Но… Но ты так рассуждал о системе… О том, что на работе нас только используют…

– Это не значит, что я не способен работать. Не значит, что я не ищу выход, пусть даже этот выход меня не совсем устроит… Да, мне не нравится многое вокруг! И я не хочу жить так, как все. И мне хочется большего. Но, по крайней мере, я задаю вопросы, а не тупо, как большинство вокруг, шныряю по маршруту «дом-контора-дом»…

Опять те же рельсы.

Но, кроме привычных деклараций Вадима, что-то в его словах меня настораживало.

– Послушай… Но если ты всё-таки ищешь… Если устроился, как говоришь, на работу… почему же ты не пришёл тогда, в субботу? Подарок… Никто и не заметил бы, что ты без подарка…

– Заметил бы.

– Ты о чём?

– Послушай, мне жаль, что приходится объяснять тебе элементарные вещи…

– Звучит обидно, – заметила я и залпом допила свой мохито.

– Ты всё твердишь: подарок, никто не заметит, ничего не надо… А ты не задумывалась о том, что я не хочу выглядеть неудачником?

– Да перед кем? – изумилась я.

– Перед твоим братом, – буркнул Вадим.

– При чём здесь…

– Брось, Вера, я прекрасно вижу, как он на меня смотрит.

– Он не…

– Дело давно уже не в том, что когда-то я пытался ухаживать за Мариной. Твой брат меня не любит – пусть. Терпеть не может – переживу. Но я не могу допустить, чтобы он меня не уважал.

– О боже, – я засмеялась.

С ума сойти.

Нет, кто бы мог подумать!

Эти мужские игры.

Это непомерное эго.

– Ты зря смеёшься, – с раздражением бросил Вадим. – Тебе наплевать на цветы в день рождения? Может, это потому, что ты считаешь – ты ничего не заслуживаешь? Но мне не плевать. И если я не могу достойно тебя поздравить, то не делаю этого совсем… до поры до времени. Я не хочу прийти в ваш дом и выглядеть голодранцем.

– Никита тебя засмеёт. – Мне всё ещё было смешно. Вадим комплексует перед студентом, подрабатывающим в крохотном кафе?

– Послушай, мне не хочется, чтобы он всю жизнь косо на меня смотрел.

Внутри что-то дрогнуло.

Всю жизнь…

– Хочешь сказать, что…

– Я не хочу чувствовать на себе его взгляд, в котором читается: «Ты не способен позаботиться о моей сестре, не в состоянии даже подарок ей купить». В конце концов, начнём же мы когда-нибудь общаться более тесно…

– Ты планируешь общаться с ним более тесно? – недоверчиво переспросила я.

– А разве у нас несерьёзные отношения?

Внезапно я обнаружила, что наши пальцы переплетены, и Вадим кончиками пальцев нежно дотрагивается до серебряной подвески на моём запястье.

– Но ты даже не позвонил тридцатого, – прошептала я. – Разве это серьёзно?..

– Не хотел слышать твой расстроенный голос. Сегодняшнего вечера недостаточно, чтобы ты меня простила? Скажи, что мне сделать? Хочешь, сделаю татуировку с твоим именем?

– Это очень дешево, – засмеялась я.

– Согласен. Хочешь, поедем в боулинг на всю ночь? Или целую витрину с пирожными? Можем снять номер в гостинице… и побыть вдвоём. Чего бы тебе хотелось?

Лед был сломлен. Я улыбнулась и искоса взглянула на подвеску-шарм.

– Как насчет боулинга? – повторил Вадим.

– Мы ещё даже роллы не съели. Расскажи лучше про свою новую работу, – попросила я.

Оставшиеся до предновогодней недели дни пролетели как в лёгкой дымке. Я с трудом осознавала то, что происходило вокруг. Рукопись Глеба была почти сдана. Но, когда мне присылали последние, заключительные правки, я по много раз перечитывала каждое слово.

Все к чему-то готовились, что-то доделывали, наводили марафет, обсуждали предстоящие вечеринки и новогодние подарки.

Свои подарки я купила в торговом центре «Цветной», заглянув туда после работы всего лишь на пару часов. Светло-зелёную рубашку Вадиму – я надеялась, что ему пойдёт. Ассорти фирменной косметики для Юльки (интересно, она ещё захочет со мной разговаривать?). Марине я, поколебавшись, выбрала необычный селективный парфюм. Никите предназначались джинсы (его размеры я знала хорошо) и отличный кожаный ремень. Насчёт подарка боссу я думала дольше всего (но по моим обычным меркам – всё равно быстро). На Фермерском рынке я собрала Глебу подарочный пакет из элитного чая, хорошего кофе и коробки эксклюзивных сладостей. Вряд ли с этим можно промахнуться, решила я.

Да, при наличии денег проблемы с подарками решаются очень легко.

Я понятия не имела, где мне предстоит встречать предстоящий Новый год.

Я ждала предложений от Вадима. Отмалчивалась на уточнения брата. Родителям перевела денег и написала, что приеду на какие-нибудь другие праздники. Ничего не планировала. Даже не думала о поисках праздничного платья – откуда я знаю, чего ожидать?

Но Вадим не поднимал тему новогодних отмечаний. Несколько раз мы встречались, но ненадолго – чаще созванивались. Мне казалось, что он устаёт на работе. Ещё бы: период привыкания пришёлся на самое сумасшедшее время года.