Дядя Леша - Елена Милкова

С Антоном Лидия забыла решительно обо всем. Он стал первым ее мужчиной, и она теперь почитала его руководителем всего своего существования. И поначалу Антон действительно вел себя как сказочный принц: он водил ее в такие места, куда она и не мечтала попасть, покупал ей наряды, от цены которых хотелось зажмуриться, поил ее лучшими винами и дарил ей самые изысканные сигареты, отчего Лидия, в прошлом яростная противница табака, стала курить.

«Он развивает мой вкус», — говорила Лидия девочкам в группе.

Развитие вкуса довольно быстро пошло не вширь, а вглубь. От пресного секса вдвоем перешли к групповому с элементами вуайеризма и эксгибиционизма, от сухих вин к водке «Абсолют», а от обычных сигарет к начиненным травкой, причем травка была, разумеется, самого высшего качества. Антон называл разморенное состояние, вызванное ею, психоделическим или трансцендентальным.

Родители Лидии, занятые по весне доставанием сетки-рабицы и, главное, дешевой пленки для парников, не сразу заметили, как за короткое время изменилась их дочь. А когда заметили, накричали на нее, довели до слез, отобрали карманные деньги, велели после девяти всегда быть дома… и в пятницу вечером отбыли на дачу. А через полчаса после их отъезда у парадной остановился «мерседес» цвета белой ночи, иначе говоря — цвета сафари.

Лидия любила Антона до полного забвения. Он был и любовником, и повелителем, и идеалом во всем. Он показывал ей жизнь и открывал такие горизонты, о каких она и не догадывалась раньше. Короче, от травки перешли к игле. Причем сам Антон не злоупотреблял трансцендентальными средствами, зато экспериментировал на Лидии, предлагая ей все новые и новые средства достижения кайфа.

Лидия изменилась даже внешне. Она очень похудела и теперь, глядя на себя в зеркало, впервые в жизни испытывала удовольствие от увиденного. Она стала носить очень короткие юбки, шелковые жакеты с широкими плечами, сделала короткую стрижку с выбритым затылком, на котором искусный мастер выстриг узор, похожий на молнию. Короче, на Невском теперь на нее оглядывался каждый третий. Это был триумф! Временами Лидия звонила Кристине, с которой совсем перестала встречаться, но Кристина всегда отвечала вяло и совсем не реагировала на все потрясающие новости, которые пыталась донести до нее Лидия, так что та иногда просто бросала трубку, устав от этой зануды.

Но Антон не останавливался на достигнутом. Он стал убеждать Лидию, что самое изысканное в постели — это не женщина и три-четыре мужчины, что они практиковали не раз с друзьями и даже с охранниками Антона. Самое тонкое, говорил он, — это две женщины и один мужчина. И в качестве второй партнерши он бы очень хотел видеть подругу Лидии Кристину.

— Эта зануда! — расхохоталась Лидия. — Ее уломаешь, как же! Я ей звонила вчера, так она заявила, что я пьяная, и даже разговаривать не стала! Ничего с ней не получится!

— Надо ее подготовить, — улыбнувшись, ответил Антон и закурил одну из своих тоненьких сигар. — Она ведь, наверно, все еще сохнет по своему Вадиму, не знаю, что она нашла в этом размазне? Его Лерка уже давно захомутала, скоро уже в загс поведет. — Он затянулся и выпустил струю дыма в потолок. — Она девка с практической жилкой, такого гуся разве упустит. — Он задумался, покусывая губу. — Ты позвони Кристине и скажи, что… что видела, как Вадим с Леркой — говори, конечно, с Валерией, это солиднее — целовались где-нибудь в людном месте. На Невском, например. Или еще где-то… Что он ее тискал, целовал взасос, всякие такие глупости.

— Но я же не видела, — заметила Лидия.

— Зато я видел, — смотря на нее глазами доброго удава, мягко заметил Антон. — Все было именно так. Ты что, мне не веришь? Я могу еще кое-что добавить.

И он стал красочно живописать ту картину, которую Лидия в меру своих возможностей должна будет донести до Кристины.

Слушая, Лидия хохотала до упаду — хорошая доза травки усиливала ее смешливость. Она хотела немедленно взяться за дело, но Антон остановил ее.

— Жди моего звонка завтра, — сказал он, — и только тогда звони ей сама. Поняла? Это будет вечером.

— Поняла, — пожала плечами Лидия. — Но какая разница?

— Такая, — мрачно ответил Антон. — Или… — в его голосе ясно прозвучала угроза, — ты меня больше не увидишь. Никогда. Это запомни.

— Ну что ты! — Такого Лидия и представить себе не могла. Исчезновение Антона было бы для нее не просто несчастьем, а трагедией, смертью. — Я все сделаю. Позвоню, скажу.

— Только про то, что видела этих двоих, ни слова больше. Особенно о наших планах. Ее нужно готовить постепенно.

— Да, — кивнула Лидия и снова расхохоталась. — Она та-акая ханжа! У нее бабушка, представляешь себе, в костел ходила!

— Очень интересно, — отозвался Антон бесцветным голосом. Он что-то обдумывал, и обдумывал очень сосредоточенно.

— Но ты останешься сегодня? — с надеждой в голосе спросила Лидия.

— Нет, — ответил Антон, — сегодня у меня дела.

Никаких особых дел у Антона не было, просто Лидия стала ему надоедать. С ней он уже прошел все или почти все, и она оказалась слишком податливой, слишком зависимой, а значит — скучной. Она покорно принимала все, что он предлагал. Даже с Леркой Бабенко было интереснее поначалу, пока она еще была неопытной провинциалочкой и смотрела на него как на оракула. Лидия же вмиг превратилась в кроткую рабыню, а это было уже совсем неинтересно, потому что занятно лишь превращать в рабыню, и чем больше женщина оказывает сопротивления, тем лучше. Какой смысл укладывать Лидию в постель сразу с тремя охранниками, если она сама на это соглашается с радостью? Вот убедить, где-то даже заставить, чтобы она потом сама поняла, как это прекрасно, — это совсем другое дело.

Короче, Антон все чаще подумывал о Кристине. Было в ней что-то неподатливое, диковатое. Вот еще и католическая бабушка… Антону сразу представилось нечто вроде совращения богобоязненной монашенки, и ноздри затрепетали от предвкушения этого нового удовольствия.

Антон позвонил Лидии по радиотелефону в десятом часу вечера. Она говорила немного сумбурно и слегка невнятно, и Антон с раздражением подумал, что эта девка опять ширялась, хотя, в сущности, он должен был быть последним, кто мог укорять в этом Лидию, Однако соображала она достаточно хорошо, чтобы помнить о задании и суметь его выполнить.

Белый «мерс» стоял между блочными пятиэтажками, прозванными в народе хрущобами, которые в этот поздний час взирали с изумлением на редкого дорогого гостя. Обычно здесь ночевали лишь подгнившие «Запорожцы», «Москвичи» и «Жигули»-«копейки». Впрочем, «мерс» вовсе и не собирался тут ночевать, для этого у него был теплый кирпичный гараж, куда его на ночь увозил Валера, один из подручных Антона, добиравшийся затем домой на плохонькой «троечке», стоявшей в гараже днем.

Антон стоял опершись о дверцу цвета сафари и пристально следил за тремя окнами четвертого этажа, а заодно и за окнами парадной. Ничего не было видно. Не мелькали фигуры, никто не подходил к окну.