Босс скучает - Татьяна Тэя

— Я тоже некрасиво себя вёл, Варя. Думал, имею права решать за двоих. Но тогда мне действительно казалось, что так лучше. Тем более, ты не представляла всю мощь, кхм… Юлии Сергеевны,

— Боже, ты ещё помнишь, как её зовут! — в притворном ужасе громким шёпотом восклицаю я.

— Сложно забыть человека, подпортившего тебе жизнь.

Моя улыбка тут же гаснет. Аналогия очевидна.

— Например, такую, как я.

— Да что ты опять за своё! Варь, всё хорошо, — он лишь крепче меня обнимает, наверное, не зная, какие ещё слова найти, чтобы успокоить.

Да и нет их — этих слов.

— Потом ты — это другое, — говорит Герман.

Островский одним резким движением переворачивается на спину, укладывая меня на себя. Ох, провокационная поза, учитывая, что оба мы обнажены. Герман гладит мои ноги, пальцами шагает по позвоночнику, от чего по коже пробегают мурашки. В конце концов, его ладони замирают на моих ягодицах.

— Хватит уже терзать себя дурными мыслями, — заявляет он, лениво полуприкрыв веки. — Лучше поцелуй меня.

— С удовольствием, — киваю, но он меня опережает, набрасываясь на мой рот.

Герман определённо намерен повторить, а у меня, если честно, нет никаких возражений. Тем более, спать не хочется. Мы оба жадные до ласк, поцелуев и прикосновений. Словно пытаемся наверстать всё, что упустили.

Пальцы Германа ныряют в мои растрёпанные волосы, мягко отводят голову в сторону, открывая доступ к шее. Дорожка коротких жалящих поцелуев следует к плечу. Я едва дышу, но всё же нахожу силы прервать его.

— Погоди, у меня ещё вопрос, — мой голос какой-то чужой и хриплый, приходится откашляться, чтобы вернуть его, а перед глазами всё плывёт в возбуждённой дымке. — Почему ты постоянно мотаешь в Москву? У тебя там кто-то есть?

Пальцы Германа разжимаются, отпуская мои волосы, а затем подхватывают снова, перебирают пряди, будто играют с ними.

— Нет никого, — наконец, отвечает он. — И давно уже никого серьёзного не было. — Герман мягко улыбается. — Хотя, теперь, наверно, есть?

Это не утверждение, это вопрос, и он обращён ко мне. Несмотря на свои предыдущие слова, Герман теперь ждёт ответа. Моего подтверждения.

— Есть, — киваю я. — Без всяких наверно.

В СПА с утра ни души. В огромном помещении с высоким стеклянным потолком гуляет гулкое эхо. Большой бассейн на четыре дорожки манит. Часть его — уже более декоративная, выходит на улицу. Та самая часть, в которую я вчера так нелепо плюхнулась. Правда, вот в данный момент я ни капли об этом не жалею. Исход оказался таким, на который я даже не смела надеяться.

Сейчас около восьми, и гости ещё отсыпаются после вчерашнего банкета. Наверняка, он затянулся далеко за полночь. Вот и прекрасно, значит, бассейн и сауны будут в нашем полном с Германом распоряжении.

Мы договорились встретиться здесь, только мне пришлось прежде сбегать к себе за купальником и прочими принадлежностями.

Не знаю, сомкнули ли мы вообще глаз этой ночью? Кажется, только и делали, что занимались любовью и разговаривали.

На слове «любовь» я запинаюсь.

Никакими признаниями мы не обменивались, а это чувство опять витает в воздухе. Возможно, оно даже никуда не пропадало. Просто спало во мне все эти годы.

Я не буду, не стану думать о Германе и его «любви или влечению» ко мне. Это опять ни к чему не приведёт. Только нервничать начну и раздражаться. Пусть всё идёт так, как идёт, то есть — своим чередом. Если влюблён, признается.

Взгляд скользит к большим чёрно-белым часам, потом ко входу в СПА. Островский так и не появляется. Можно воспользоваться лежаком и подождать его, а можно искупнуться.

Выбираю второй вариант. Встаю у края бассейна. Знаю, что в этой части глубина больше двух метров. Ровным аккуратным прыжком отправляю себя в воду, рассекая поток ладонями.

Здесь вода прохладнее, чем на улице. Дух вышибает. Проплыв несколько метров под водой, я выныриваю, стряхивая капли с лица, а потом ложусь на спину и широкими гребками продвигаюсь вперёд.

Не знаю, сколько я так медитировала, перемещаясь от одного края до другого. Наблюдая, словно загипнотизированная, за проплывающими серыми облаками сквозь стеклянный потолок. Пока моё приятное, стоит сказать, оцепенение не прерывается громким шумом воды.

Мигом переворачиваюсь, думая, что Герман пришёл. Но это кто-то другой, не он — подставляет спину под струю гидромассажа.

Ну вот, уединения не будет, — чуть печально размышляю я.

Плыву к открытой части бассейна, которая на улице. Здесь тоже тишина, нарушаемая лишь звуками ноябрьского леса. Вода становится теплее, как парное молоко. И сущая нега ощущать контраст прохладного утреннего воздуха по отношению к этой подогретой воде.

Когда возвращаюсь в помещение, сеанс гидромассажа оказывается уже оконченным, и чья-то крепкая рука хватает меня за плечо.

— Эй, — выворачиваюсь я и утыкаюсь взглядом в Возова. — Ты, что, меня преследуешь?

Мне уже действительно так начинает казаться.

Мы сейчас в бассейне одни, а Герман почему-то капитально запаздывает.

Возов расправляет широкую грудь. Для своего возраста он вполне себе подтянут и спортивен. То-то девочки из фирмы на него неоднократно западали. Я совсем не думаю, что с годами мужчины себя запускают, нет. Видела и парней чуть за двадцать, уже махнувших на свою физическую форму.

— Ты надумала? — начинает он без всяких приветствий. — Вчера не услышал от тебя никакого ответа.

Раздражённо выдыхаю и цепляюсь за поручень, протянутый по бортику бассейна. Странным образом романтическое утро в СПА с любимым человеком, превращается чёрте во что.

— А мой ответ тот же самый, Сергей. По-прежнему «нет», — чуть подумав, добавляю. — И хватит меня преследовать. Ответ не изменится.

— Очень жаль, — прищурившись, сообщает он. — Как странно всё оборачивается. Да, Варя?

В его голосе слышна неприятная издёвка и какое-то завуалированное презрение.

— Что именно?

— Думаешь, один я заметил, как вы с Островским синхронно вчера исчезли из поля зрения?

Возмущённо восклицаю.

— Думаю, никому до этого нет дела. И тебе не должно быть. А Герману я всё про твои планы расскажу.

— На твоём бы месте, я не рисковал, проверяя границы его благосклонности.

Напоминаю себе, что Возов ни черта про нас с Германом не знает. То есть, он не в курсе нашей истории и наших взаимоотношений. Он может пытаться испугать меня как угодно. Только это ничего не изменит.

— Спасибо за совет, — язвлю открыто, — только я в нём не особо и нуждаюсь. Продолжайте ваши водные процедуры, господин бывший директор.