Сдаюсь на вашу милость - Екатерина Полянская

— Твоя кровь странно пахнет.

— Это из-за магии, наверное, — соврала я раньше, чем василиск успел даже моргнуть. Заслужила от него восхищенный взгляд. И от кота — подозрительный. Потому немного неуверенно продолжила: — Все-таки магия василисков…

— Ладно, — сдался тотем.

Но его долгий взгляд мне совсем не понравился.

Опасно это. Надо позаботиться об их с Шанет судьбе до того, как нас раскроют. И успеть сделать ноги.

Кажется, я уже смирилась, что делать их придется с Антшессом.

Предмет моих мыслей стиснул зубы и потихоньку сел. Я тут же протянула руки, пытаясь помочь подняться, но он так посмотрел… Невольно отпрянула. И что ему не так? Подрагивая от слабости и скрипя зубами, Ант сам кое-как встал.

— Уходим, пока нас не почуяла еще какая-нибудь пакость, — скомандовал глухо.

— А тут еще есть? — ужаснулась я. — Кто?

От тяжелого взгляда мага кожу покалывало.

— Эйза, ты точно хочешь знать? — иронично уточнил он.

— Не уверена.

— Вот и умница.

Мы шли в ту сторону, куда чуть ранее василиск отправил Шанет. Он поймал мою руку и буквально заставил опереться на его локоть, хотя сам слегка шатался от усталости. Впрочем, он прикладывал все усилия, чтобы это было как можно менее заметно. А я глупо и совершенно не к месту чувствовала себя совершенно защищенной, закрытой от любых бед и невзгод.

Чушь какая.

Нашла время.

Сейчас бы вымыться хорошенько…

Кот ковылял за нами и вел себя идеально. Не разнылся, даже когда лапы начали заплетаться. Нести его сейчас ни у кого не было сил. Достаточно того, что мы по очереди изредка оглядывались, чтобы проверить, на месте ли ценный зверь.

Пару раз я краем глаза засекла, как Пад использует магию. Крайне неуверенно, но… пустыня — место опасное, а ради защиты собственной шкурки он способен на все. Что-то черное, с клешнями, драпало от него с такой скоростью, будто это тотем решил им подзакусить. Вот и чудно. Он может о себе позаботиться.

— Как василиски вообще тут жили, если вокруг столько разной гадости? — не выдержала я, отшвыривая ногой такое же черное и с клешнями.

Укусить меня вроде бы не успели.

Достало все.

— Они редко покидали дворцы, — отозвался Ант, к которому, похоже, истраченные силы постепенно возвращались. Во всяком случае, выглядел он бодрее, чем пару часов назад, сразу после схватки с джиннами. — К тому же при них всякая дрянь сидела тихо и старалась лишний раз не высовываться.

— Не верю, что говорю это, — пропыхтел позади тотем, — но мне жаль, что их всех перебили. Надо было парочку оставить для порядка.

Мы с Антшессом встретились взглядами.

Змей усмехнулся и подмигнул.

Знал бы пушистый, кто его сегодня спасал, а сейчас шагает рядом…

Ночь в пустыне веяла легкой прохладой, дышала опасностью, иногда подозрительно поглядывала светящимися в темноте глазами и сияла россыпью звезд на высоком небе. Ступать по остывающему песку оказалось каким-то особым наслаждением. Когда же впереди выделились слабо сияющие очертания привычного привидения, я почувствовала себя совершенно счастливой.

— Шанет!

— Вы живы! — обрадовалась девочка. — А мы как раз шли вас спасать!

Рядом с ней я насчитала с десяток вооруженных людей в непривычной мешковатой одежде. Они в темноте не светились, поэтому и замечены оказались не сразу.

Кочевники.

Как там их…

— Что ж, мы рады, что все обошлось. — Один из них выступил вперед и, безошибочно определив лидера, подал Анту руку. Тот, помедлив миг, принял жест. — Я — Квен, и я рад приветствовать тебя и твоих спутников среди моего народа.

Василиск кивнул… и произнес несколько непонятных мне слов.

Сколько же языков знает этот тип?! Пожалуй, первый, рядом с кем я не ощущала себя самой образованной. И, как ни странно, мне это нравилось. Даже очень нравилось. Больше, чем должно бы.

Вождь ответил.

Кажется, они достигли какой-то договоренности.

Пройти оставалось совсем немного, сразу за небольшой грядой скал раскинулись их шатры. Высокие и чуть поменьше, они были сделаны из высеченных из камня опор и шкур какого-то зверя. Между ними горели жаровни, взгляд то и дело выхватывал животных и… растения. Да, здесь много чего росло. Но если я расслабилась и задышала полной грудью, то Ант, напротив, насторожился:

— В лагере есть одаренный?

— Иначе мы бы не выжили в пустыне, — охотно признал вождь.

Лично я пока мало понимала. Да и Шанет отвлекала, льнула ко мне и пыталась расспрашивать:

— Дядя всех победил?

— Не сомневайся, он был великолепен! — заверила я.

Он правда был.

Что совсем не означало моей готовности сказать это ему лично. Но… так уж получилось.

— Я все слышал, — хмыкнул над ухом василиск.

— Только не возгордись, — фыркнула я.

— Попробую. — Теплые пальцы вдруг пробежали по моей шее, заставив дрожать.

Нам отдали один из самых больших шатров и еще один поменьше. Затем коротко расспросили, кто мы и откуда, и повели мыться. Меня в что-то вроде купальни под навесом, плотно обвитым лозами с широкими листьями и крупными алыми цветами. Туда будто водопад со скалы стекал, и вода в каменной чаше была слегка теплая. А василиска — в противоположный конец лагеря, где имелся прохладный источник. Разумеется, вода, как и зелень, являлась заслугой местной одаренной.

И кочевники уже многие годы вели оседлый образ жизни. Это мне рассказала Шанет.

Сегодня все знали больше меня.

— И ни в чем себе не отказывай, — шепотом поучала меня ученица. — Дядя им хорошо платит.

— Что?..

— Золото, что же еще.

Наивная вера, что нам помогают по доброте душевной, лопнула с тихим «чпоком». Так значит? Ну ладно. Тогда и стесняться не буду. Хотя щеки предательски запылали, когда две коренастые женщины явились, чтобы помочь мне. Избавиться от них никакими уловками не удалось, и немного времени спустя я решила сдаться на милость судьбы. Позволила себя отмыть, растереть, натереть чем-то маслянистым, обработать незначительные ранки. Где-то в середине процесса встрепенулась — а ну как они заметят чешую?! — но на бедрах ничего необычного уже не было. Разве только красноватые пятна, но так не поймешь, от чешуек они остались или от довольно бесцеремонного орудования мочалкой.

Волосы тоже вымыли, расчесали и намазали всяким. И пока несли одежду, я валялась на грубом покрывале, обсыхая. Попивала ароматный прохладный чай и болтала с Шанет.