Дикий Феникс - Руслан Мельников

Потом взял ее.

И овладел ею.

Новое тело Кристины было столь же хорошо, как и прежнее, до пластическо-магической операции.

Охотница была покорна и покладиста, как наложница в султанском гареме.

И Дмитрий отвлекся. Расслабился.

Сегодня это удалось.

* * *

Когда все закончилось, они молча лежали, прижавшись друг к другу на узкой койке, не предназначенной для двоих.

Каждый думал о своем.

Или, может быть, об одном и том же.

— А ты становишься другим, — первой заговорила Кристина. — Ты меняешься.

Она произнесла это с чувством непонятного удовлетворения.

— Ты тоже изменилась, — заметил Дмитрий. — Была блондинкой, а стала…

— Да я не о том! Ты меняешься изнутри, Дим.

— Это хорошо или плохо? — спросил Дмитрий. И, подумав немного, уточнил: — Для меня — хорошо или плохо?

Услышав второй вопрос, Кристина вдруг запнулась и смутилась. Словно она хотела ответить на первый, но не успела. А теперь ответ, готовый сорваться с языка, уже не годился.

— Это так, как и должно быть, — после секундной заминки сказала Охотница.

Между глав

Зазвонил мобильник. Незащищенный. Тот, который для чужих. Значит, звонят не по орденским делам. Значит, дело не первостепенной важности.

Магистр Танутамун достал трубку и небрежно глянул на дисплей. Номер не определен… Интересно, кто бы это мог быть? Поколебавшись секунду, «скорпион» все же ответил на вызов:

— Слушаю.

— Виктор Константинович?

Голос он узнал сразу. Уже не такой дружелюбный, как тогда в ресторане. Напряженный. Артохшаст… На связь опять вышли «часы»…

— В чем дело? — поморщился Танутамун. Магистр чужого Ордена снова называл его «жильцовым» именем, и это раздражало. Хотя, с другой стороны… Разговор шел по незащищенному каналу. Формально у Артохшаста было оправдание: их беседу и их имена могли услышать «жильцы». Теоретически… — Кажется, мы уже обсудили все вопросы за бокалом вина и приятной беседой.

— Не все, — сухо сказали в трубку. — Появился еще один.

— И вы хотите говорить об этом по открытой связи?

— А вы дадите мне код закрытой?

Танутамун промолчал. Нелепейшее предположение! Ни одно Братство не откроет чужаку доступ на свои защищенные линии и радиоволны.

— Мне скрывать нечего, — не дожидаясь ответа, продолжил «часовщик». — Если нас прослушивают — пусть слышат.

— Ну-ну… — многозначительно промычал «скорпион». Ему все меньше и меньше нравился тон, которым с ним разговаривали.

— Сегодня мы потеряли Пастуха на Садовом, — не останавливался Артохшаст.

— Сочувствую.

— Он был в группе, которая следила за вашим человеком.

— Следила, говорите? — процедил сквозь зубы Танутамун. — Что ж, ценю вашу откровенность. Но не понимаю, к чему вы клоните?

Вообще-то он соврал. Танутамун уже догадался, к чему. Было вполне очевидно, по какой причине «часовщик» не пригласил его обсудить возникшую проблему в приватной беседе, как в прошлый раз, а говорит в открытую по не защищенному от прослушки каналу связи. Так поступают, когда хотят, чтобы о разговоре узнало как можно больше Братств. И когда желают во всеуслышание обвинить в чем-то предосудительном другой Орден.

В принципе, ожидаемый ход, но от того не менее неприятный.

«И этот человек предлагал нам союз», — со злостью подумал Танутамун. Просто прервать разговор он уже не мог. Отключить связь сейчас — значит косвенно признать обвинения, еще даже не высказанные, в адрес Братства.

— Я хочу знать, Виктор Константинович, не пострадал ли сегодня на Садовом кольце кто-нибудь из ваших людей? — спросил Артохшаст.

Конечно, это не было проявлением дружеского беспокойства. Это был вопрос, ответить на который лучше честно. Если «часы» действительно организовали слежку на Садовом, то они и так в курсе…

— Нет, с моими людьми все в порядке.

— Тогда, может быть, кто-то из них причастен к тому, что не все в порядке с нашим Пастухом?

— Это обвинение? — сухо уточнил Танутамун. В трубке молчали. Но недолго. Секунду или две.

* * *

— Пока от прямых обвинений мы воздержимся, — наконец сказал Артохшаст. — Пока это просто вопрос.

— Тогда вот вам просто ответ: нет, члены моего Братства не виновны в том, что случилось с вашим Пастухом.

— В таком случае я позволю себе еще один вопрос: кто может быть в этом виновен?

— Откуда мне знать? Вы сказали, что все произошло на Садовом кольце?

— Да.

— А не там ли, случайно, где были принесены жертвы для Ритуала?

— Значит, вам известно о Ритуале?

На этот вопрос Танутамун отвечать не стал. Известно, конечно. Об этом, наверное, знают уже все московские Братства. Эхо проведенного Ритуала не скрыть и не заглушить, хотя доходит оно иногда с запозданием.

— Да, это произошло неподалеку от места жертвоприношения, — подтвердил Артохшаст.

— Так, может быть, ваш Пастух тоже был принесен в жертву?

«Часовщик» вздохнул:

— У меня сейчас нет желания шутить.

— У меня тоже. Равно как и отвечать на глупые вопросы. Если я удовлетворил ваше любопытство и вопросов ко мне больше нет…

— Есть предложение, — голос Артохшаста стал более вкрадчивым.

— Как? — хмыкнул Танутамун. — Еще одно?

— Не хотите встретиться и обменяться информацией о происшествии на Садовом? Мы никому не намерены прощать подобные выходки. А вы наверняка знаете больше, чем говорите.

— Возможно, — помедлив немного, ответил «скорпион». — Но какую информацию вы можете предложить на обмен? Что вам известно?

— Например, то, кто совершил жертвоприношение на Садовом.

— Это все?

— И что с ним стало после жертвоприношения.

— А с чего вы взяли, что для нас это секрет?

В трубке вздохнули:

— Значит, мы снова не договоримся, Виктор Константинович?

— Нет. Вы слишком опасны, чтобы иметь с вами дела. Не обижайтесь. Считайте это комплиментом. И еще… — Танутамун холодно улыбнулся невидимому собеседнику, — бесплатный совет: не нужно больше следить за моими людьми. Лучше поищите виновников среди других Братств. Может быть, выйдете на того, кто ликвидировал исполнителя жертвоприношения. Он же мог расправиться и с вашим Пастухом. По-моему, это самый простой и очевидный вывод. В общем, желаю удачи…

В трубке раздались короткие гудки.