Ник. Землянин. Том 2 - Анджей Ясинский

Здесь уже Элхор мало чем мог помочь, не засвечивая себя, так как был уверен, что за происходящим наблюдает не один член комитета. И то, что он их не видел, еще ничего не значило. И вообще, веганец не был уверен, что его действия тоже остались без внимания, но очень надеялся, что некоторые методики воздействия на материю, разработанные ими, веганцами, недоступны для мониторинга даже высшим по развитию расам.

Очень больно ему было чувствовать смерти людей. Но то, как они умирали, наполняло его гордостью, смелостью и бесшабашной уверенностью, что смерти нет. Это было все внешнее, не его, но меняло его, и он чувствовал, что оно делало его лучше. Он уже давно не стирал слез с лица, не замечая, что шепчет про себя стихи их великого поэта, посвященные прошлому их расы.

И вот наступил момент, когда Элхор понял, что его страх перед каким-то комитетом и перед чужим мнением совершенно не важен. А важно лишь его отношение к жизни, и не только своей. Важны его решения, которые он принимает осознанно, понимая все их последствия.

Как только он принял решение, его тело покрылось темной матовой броней микронной толщины. Она натекала, начиная с ног и заканчивая головой. Элхор даже не моргнул, когда псевдожидкость брони покрыла его глаза. Впрочем, там сформировался другой слой, необходимый для работы зрения.

Небольшой кораблик подлетел к кораблю людей. К тому месту, которое на фоне общей структурированности поверхности корабля выделялось отсутствующими огромными секциями, отстреленными людьми. Он прицепился рядом с отверстием, проделанным напавшими. Спустя мгновение промелькнула практически невидимая тень и скрылась внутри. Сам кораблик находился под максимальной маскировкой, и его вряд ли можно было бы отследить даже системами мониторинга высших рас.

Ник

Передо мной развернулся виртуальный экран связи, и на нем появился пацан в кепке: именно так я представлял Гавроша и именно такой вид дал ему в болталке.

Мальчишка удивленно вытаращился на меня и, помявшись немного, спросил:

– Эль Багдади?

– Я это, я, – сказал я и, вспомнив, что являлся перед ним совсем в другом образе, на миг показал рожу противного старикашки. Вернее, великого волшебника всех времен и народов.

– Уф! – облегченно вздохнул Гаврош. – А я уж подумал…

– Проблемы? – спросил я.

– Да. Тут людей убивают.

– В смысле? – опешил я.

– Ну, инопланетяне все-таки напали на нас, – затарахтел он. – Пришлось использовать твой прыжок. Потом они нас все равно нашли и снова напали, только теперь большими силами, и высадили десант. Ну мы стали защищаться, но…

Пока Гаврош говорил, я быстро нашел несколько инфомагических меток, которые создал в разных помещениях корабля при его посещении, быстро привязал к ним камеры и включил. М-да… Пустые коридоры и комнаты. В одном месте на полу кровь. Разбитое оборудование. О! А это кто тут?

Какие-то странные фигуры, больше похожие на персонажей фильмов ужасов: слегка сутулые, скафандры черные, с них свисает странная бахрома, шлемы похожи на приплюснутую голову черепахи… Они что-то делали в комнате, раньше служившей зоной отдыха. Человек десять… хм… Штук десять существ сидели на корточках у стены, а двое возились у противоположной стены рядом с дверью. Вот они отошли к другим. На стене за пять секунд расплылось красное пятно диаметром два метра. Один из них направил на пятно какое-то оружие и выстрелил. Туда воткнулось что-то непонятное, и по поверхности побежали извивающиеся линии. К стене подошел второй чужой с небольшим предметом в руках и пихнул его в центр торчащего предыдущего снаряда. Раздался мерзкий звук, и по центру металл стал прогибаться наружу. Процесс был небыстрый, но шел вполне себе бодро.

– Что это?

– Где?

Я скинул Гаврошу картинку.

– А, ну это как раз напавшие и есть. Стены пробивают.

– Я вроде их укреплял, не должны так легко поддаваться, – пробормотал я.

– Это так, и я действительно потом тестировал, материал стен серьезно усилился. Но при сильном нагреве меняется кристаллическая решетка материала, и укрепление практически сводится к нулю.

– Вот как.

Я сформировал по месту расположения камеры (вернее, ее информструктуры) самонаводящееся по аурам живых существ плетение (кстати, из демонского наследия, почему-то мне кажется, что его называли «огненным танцором») и выпустил его в помещение.

Мелькнуло что-то, слегка искажающее картинку (тепловая разница воздушных слоев), и остановилось по центру помещения. Странно. Посмотрел настройки. Ха! Оно просто не видит аур. Видимо, скафандры хорошо экранируют излучения тела. Ладно, пока сделаю на скорую руку, а там видно будет.

Воткнул вместо определителя аур блок визуального анализа, загнал в него кучу тестовых образов с видео, прогнал цикл обучения, проверил, как отрабатывает движок распознавания, по функционалу напоминающий нейросеть, и снова запустил плетение в актив.

Вот теперь процесс пошел. Напрямую-то я этих перцев не видел, их информструктуры – тоже. Можно было бы, конечно, как-то переместиться туда в виде точки восприятия, но это не отработано, да и ново. Поэтому разве что вот так, через промежуточные средства типа самонаводящихся плетений, уже проявившихся в локальной реальности. А самому прыгать прямо туда, в толпу непонятных существ, – на фиг.

Впрочем, силу «танцора» я переоценил. Хотя одно из существ свернулось клубком под действием высокой температуры (странный эффект), оно было еще живо. Правда, непонятная бахрома красиво обгорела. Остальные существа распределились вдоль стен и молча смотрели на слегка подрагивающего собрата.

Так, ладно. Это интересно, конечно, но надо дело делать. Не знаю, правда, еще какое, но надо. Подкинув в комнату корабля еще с десяток «танцоров», оснастив их и другими игрушками уничтожения, отодвинул экран в сторону, на периферию зрения.

Огляделся и резко засвистел. Сергей с Катей, крутящие сальто с помощью подаренных летательных устройств (освоили их чуть ли не с полпинка), остановились прямо в воздухе и посмотрели в мою сторону. За их спинами воздух радужно переливался – почти невидимые крылья легко удерживали детские тела на высоте. Я махнул рукой, подзывая их.

Гаврош все это время продолжал рассказывать о том, что происходило, что он делал, что выполнено, а что – не успели.

– Не понял, а зачем смертельный газ-то пускать при неизбежном поражении? – удивился я.

– Не знаю. Но почему-то с Земли приказ отменили через меня и приказали не сообщать об этом капитану и майору службы безопасности.

– Ладно, а почему меня сразу не позвал? Может, придумали бы что…

– Ну… – Гаврош сдвинул кепку на затылок и почесал лоб. – Честно говоря, у меня тут конфликт интересов… Вернее, конфликт директив. Есть приказ Земли, запрещающий связь с тобой. Капитан тоже не того… Правда, потом сказал, что если посчитаю, что стало слишком тяжело и опасно, то могу выйти с тобой на связь. Тут у нас все сложно. Проблема в том, что если в обычной мирной ситуации директивы Земли и капитана конфликтуют, то приоритет принадлежит Земле, но только в том случае, если именно я посчитаю, что капитан не прав.