Холодный ветер, строптивая вода - Нина Линдт

подарить. Это поднимет настроение, а также поможет взглянуть на все с другой… перспективы. Вы когда-нибудь испытывали чувство свободы?

- В этом мире никогда, - честно ответила я.

Генрих кивнул.

- Я так и думал. Хочу вас приободрить. Вот, - он снял с себя плащ и помог мне его набросить. – А теперь отойдите в сторону и не бойтесь. Я маг ветра, помните?

- Да, - в замешательстве ответила я. Что он такое задумал?

Генрих отступил от меня в сторону, закрыл глаза, сосредотачиваясь. Возглас изумления сорвался с моих губ, когда его лицо вдруг стало покрываться перьями, тело поменялось, а руки, поднятые в стороны, превратились в серебристые крылья. Огромная птица с частично человеческим лицом повернулась ко мне.

- Садитесь мне на спину, леди Эллен. Не бойтесь.

Я подошла нерешительно ближе, но вместо того, чтобы сесть на него, как он велел, робко протянула руку и погладила сверкающие перышки.

- Но как это возможно?

Дик ван Ховен тоже был магом ветра, но он никогда не говорил, что умеет превращаться в птицу.

- Садитесь, вы увидите все сами. Держитесь крепко за перья, без страха, мне не больно, даже если дернете с силой.

От удивления у меня не было сил на сопротивление. Я деликатно наступила на подставленное крыло, поспешила сесть, взяться крепко за перья. Когда король взмахнул крыльями, я успела пожалеть о своей опрометчивой смелости, но в следующий момент он оттолкнулся от пола башни и взмыл вверх, потом мы чуть нырнули вниз, сердце замерло, как на американских горках, инстинктивно я крепче обхватила его ногами. Практически тут же он поймал поток воздуха и плавно заскользил над водами озера.

- Если будет прохладно, просто лягте мне на спину. И смотрите вокруг, леди Эллен. Не бойтесь. Вы в руках ветра. Я успею вас поймать, даже если вздумаете свалиться без чувств.

Мне бы хотелось ответить ядовито на столь явную издевку, но мое сердце заходилось от красоты вокруг нас. Когда король понял, что я успокоилась, он взмахнул крыльями, и мы отправились дальше. Я смотрела на Франкию с небес. И эта страна была прекрасна.

Неровные квадраты полей с посевами, зеленые, лоснящиеся поля для выпаса, леса такие огромные, что казались бесконечными, озера, как зеркала, отражающие облака. И вены рек среди полей и лесов. Городки, дороги, отдельные хозяйства на холмах. Маленькие точки животных на выпасе.

- Я немного увеличу скорость, хочу показать вам кое-что.

Я легла на его спину, закутавшись в плащ, и смотрела на мелькающие внизу пейзажи. У меня вдруг начала формироваться в голове догадка, которую я сама еще не была в состоянии оформить в слова. Казалось, я уже знаю ответ на некоторую проблему, но из-за полета сосредоточиться и ухватить ощущение за хвост не получалось.

Я отвлеклась на сам полет: Генрих явно сдерживал себя, чтобы не помчаться с привычной для ветра скоростью. Но иногда, когда он все-таки ускорялся, мне становилось так не по себе от его мощи, что я утыкалась лицом в перья на его шее. Ветер свистел в ушах. Генрих пах свежестью и легким древесным ароматом, который внушал спокойствие. Иногда король замирал над особо красивым местом, а потом снова набирал скорость. Он явно вез меня к какой-то цели.

Внезапно я поняла страшное: ни один мужчина в этом мире не показывал мне столько красоты. Казалось, Генрих бросал весь мир к моим ногам. И я знала, что этот полет мне не забыть никогда. Это смущало. Я понимала, что мое ощущение иррационально, но не могла избавиться от мысли, что король как почувствовал, что ему от меня грозит опасность, и пошел на сближение.

В горле вдруг загорчило из-за этой мысли. Сказочный полет превратился в попытку повлиять на мое решение. А потом я осознала, что горчит по-настоящему. И посмотрела вниз.

Мы подлетали к черным горам. У их подножия зеленые холмы и равнины Франкии резко и клочьями обрывались, превращаясь в черный грунт. Я не сразу поняла, что горчит от дыма, в котором смешались запахи горелых вещей, травы и плоти.

- Это граница Франкии с халифатом Омейя, - услышала я Генриха.

Он чуть снизился, пролетел над тем, что осталось от деревень, выжженных лесов и земель. Не давая мне рассмотреть жуткие остовы скота, домов и людей, он снова взмыл выше и направился через горы.

- Я хотел показать вам, что ждет Франкию и остальные королевства, если придет халифат.

Я смотрела вниз на земли халифата, и мороз пробирал по коже: земле была выгоревшей, иссушенной, реки стали огненными, жар долетал до нас теплыми волнами. Везде двигались темные массы войск халифата. Все это напоминало преисподнюю, которую вдруг решили поднять на поверхность.

- Их так много! - в ужасе сказала я.

- Наше спасение в том, что проход во Франкию из халифата только один, и он очень узок для массивного наступления. Они не могут нахлынуть на нас все сразу, а защищающие проход крепости все еще держатся. Альбионские войска уже на подходе к ним. Мы надеемся удержать наши позиции и планируем наступление. Но халифату удалось несколькими отрядами проникнуть во Франкию, и поэтому вы видите последствия этого бедствия. Мы разбили их. Но такое может повториться. Они явно нашли какую-то лазейку в горах для диверсий. Надо укреплять все пограничные города. Судьба Франкии в наших руках, леди Эллен. Вы видели, какая она сейчас. И знаете, во что она может превратиться. Мы возвращаемся.

- Но как они кормят людей и скот, если все превращено в пепел? – спросила я.

- Им не нужно их кормить. Воины халифата подчинены магии огня, - сурово ответил Генрих.

Я молчала весь полет, с жалостью глядя на прекрасные земли и воды Франкии. Только что увиденный ад на земле потряс меня до глубины души. Я поняла Генриха так четко, что даже больно стало: ради победы он пойдет на все. Потому что имеет возможность увидеть воочию, чем грозит его стране халифат. И если я приняла решение сохранить ему жизнь и отказаться от предложения Великого Жреца, то обязана теперь сражаться с ним бок о бок. Потому что тоже знаю об этом. Если мы проиграем, я тоже превращусь в пепел, не только Франкия. Это общее дело холодного короля ветров и беспокойной леди Эллен.

А что до холодности Генриха… то я привыкну. Научусь его понимать. Витторино же может, значит, и я смогу.

Когда мы приземлились, я спросила:

- Вы