Лунный цветок - Вирджиния Браун

— Если мы замешкаемся, ты будешь тронута еще больше. Пятнистый Хвост с приятелями могут нагнать нас в любую минуту.

— Неужели он заедет так далеко?

— Может. Зависит от того, насколько он взбешен. Осторожно, дыра. — Райан обвел Стефани вокруг глубокой трещины, вгрызавшейся в песчаник. — Спуск крутой, так что иди вплотную ко мне. Один ложный шаг, и ты окажешься у подножия раньше меня, но разбитая на множество кусков, как яичная скорлупа.

— Спасибо за любезное предупреждение, — пробормотала Стефани, ухватив Райана за талию. Спускаться было труднее, чем лезть наверх. Выглянуло солнце и осветило опасную тропу.

К тому времени как они оказались у подножия, Стефани была убеждена, что никогда раньше ей не приходилось испытывать столько страха. Очень опасный спуск! Иногда из-под ног выскальзывал камень, иногда они наступали в расщелину и однажды чуть не свалились с узкого выступа.

Оказавшись на ровном месте, Стефани сгорбившись села на камень и стала смотреть, как Райан проверяет стреноженных коней, которых он оставил на этом месте.

— Надеюсь, мне больше никогда не придется такое проделывать! — Она наклонила мешок с водой, который ей подал Райан, прополоскала рот, куда набились пыль и мелкий песок, и сделала несколько глотков.

— Как тебе понравилась жизнь с Пятнистым Хвостом? — спросил Райан и с интересом посмотрел на Стефани. Она поперхнулась.

— Не могу себе представить, как ты можешь заводить такой разговор, — резко сказала Стефани. — Если бы ты не пришел за мной, я бы… я бы…

— Родила ему сыновей, — подсказал Райан. — Ты знала, что я за тобой вернусь.

— Нет, не знала! Ты взял у него лошадей…

— Которых вернул этой ночью.

— Ты не собирался их у себя оставлять?

— Нет. Очень трудно прокормить такую ораву. Эй! — Райан закрылся от воды, которую в него плеснула Стефани. — Но дело не только в этом. Я и не собирался тебя продавать. Просто у меня не было выбора после того, как я проиграл Пятнистому Хвосту.

— А почему он вздумал заплатить тебе, хотя и так выиграл битву? — Подняв подол до колен, Стефани растирала ноющие икры.

— Гм… кто его знает. Полагаю, таково его понятие о справедливости. — Райан изучающе осмотрел голые ноги Стефани. — Возможно, он решил, что ты того стоишь. Он не знал тебя так хорошо, как я.

Стефани фыркнула. Куда только девались ее изысканные манеры!

— Ты меня совсем не знаешь, Райан Корделл!

— Разве? — осклабился Райан. — Не будь слишком самоуверенной. Держи! — Он бросил ей уздечку и попону. — Седлай, и поехали отсюда.

Коричневые утки безмятежно плавали по гладкой поверхности озера, вдоль красной черты берега серо-голубые лысухи окунали в воду белые клювы. Испуганные появлением человека, утки шумно взлетели, крякая и роняя в воду перья. Более медлительные лысухи сначала отплывали фунтов на тридцать, потом поднимались на крыло. Великий Филин, построивший гнездо на кромке утеса, громко выразил недовольство необычной суматохой внизу.

— Изумительно, — сказал Джулиан, ни к кому конкретно не обращаясь. Он стоял на краю гребня и смотрел на озеро и древние руины. Здесь дорога разветвлялась. Одна тропинка вела к воде, проходя мимо небольшого сыпучего утеса, другая сворачивала вправо к жилищу индейцев.

Проводник-папаго и Бинго привели Джулиана к глубокой круглой впадине в горах, которую по весне затопляла вода, поддерживая уровень озера. Через сток из него вытекало в день около полумиллиона галлонов воды, и вниз почти на милю тянулись древние ирригационные канавы для полива садов. Бинго объяснил, что папаго просто пользуются тем, что осталось от более древней цивилизации.

— Там хозяйничали хохокам, — объяснил Бинго, показав на площадь величиной в шестьдесят акров. — Никто не знает, почему однажды они снялись и ушли. Может, им здешний климат не понравился.

Джулиан прикинул на глазок размеры озера: четыреста футов на семьсот. Мирный оазис, расположенный в почти бесплодном, пыльном регионе, был обрамлен большими деревьями.

— Это напоминает многоквартирный дом в Нью-Йорке, — сказал Джулиан, показав на разрушенные жилища в плоской стене скалы. — Какие изумительные были люди, если они выбивали себе дома в камне!

— Хочешь посмотреть на что-то такое, отчего вывихнешь шею? — спросил Бинго. — Поехали, в нескольких милях к югу я тебе покажу такие многоквартирные дома, каких ты не видывал!

Несколько часов спустя Джулиан стоял в зарослях сикоморов возле Бивер-Крик и во все глаза глядел на крутую скалу высотой в сто футов, утыканную дырами окон и дверей.

— Это похоже на европейский замок, — изумленно проговорил он. — Ничего подобного я не видел! Как мы туда залезем?

— Пусть Хакайву тебя ведет, — сказал Бинго, показав на ухмыляющегося проводника. — Я останусь здесь и подожду. Я навидался таких жилищ.

Хакайву приставил к скале лестницу — ствол сикомора с обрубленными ветками — и твердо упер ее в землю. Пока Джулиан готовился к подъему, Бинго уселся в тени развалин под скалой и раскурил трубку.

— Бинго, ты уверен, что не хочешь пойти с нами? Последний раз зову… — Джулиан встал на нижний обрубок, Хакайву был уже выше. Проводника им выделил вождь папаго, и, хотя Джулиан не понимал ни слова из его языка, в разговорах не было необходимости. Хакайву, как и Бинго, знал, что заинтересует Джулиана.

— Нет, Странник. — Бинго растянулся на сухой траве. — Мне и здесь хорошо. К тому же отсюда все видно. — Он надвинул на глаза свою шапку из волчьей головы, после чего последние слова стали явной ложью.

Джулиан ухмыльнулся и энергично полез вслед за Хакайву. На середине скалы слева проходила тропа. Там, где она соединялась с тропинкой, идущей справа, была площадка с узким дверным проемом, ведущим в глубь горы. Врагу сюда было не пробраться. Джулиан решил, что здесь находился пост часового. Хакайву остался маячить в дверном проеме, а Джулиан отправился исследовать замок, как он его назвал.

Замок был втиснут под глубокий навес скалы. Его построили из небольших блоков известняка, скрепленных известняковым же раствором. Крышей служили стволы сикоморов, накрытые жердями, палками, травой и слоем глины. Джулиан только помотал головой, представив себе, сколько потребовалось труда, чтобы поднять тяжелые материалы по крутизне. Наружные стены проходили по самому краю поперечных плит, сверху они были вырезаны дугой, подстраиваясь под арку окружающей пещеры. Вытянув шею, Джулиан оценил, что высота здания — как пятиэтажный дом. Он насчитал семнадцать комнат, в некоторых оставались свидетельства жизни прошлых обитателей.

На пыльных полах валялись разбитые горшки и рваные корзины, а также сухие травы, семена и орехи. Его внимание привлек уцелевший сосуд, стоявший на каменной плите. Он был сделан в форме сидящего мужчины с широким задом и босыми ногами, свешивающимися с подставки. Керамические руки были прижаты к бокам, открытый рот служил горлышком кувшина, сделанного с чувством юмора: большой нос на бородатом лице служил ручкой. Тускло-желтый кувшин был расписан красными квадратиками. Джулиан потряс несколько корзин и обнаружил в них семена кукурузы и бобов. Хотя давние обитатели этого жилища были первобытными людьми, они умели возделывать землю. Место для жилья было идеальное: тут и защита от врагов, и пресная вода, земля у подножия пригодна для сельского хозяйства, вокруг всевозможные дикие съедобные растения, ягоды, рыба, дичь. И изобилие материалов для строительства, для гончарных работ и для изготовления инструментов.