100 великих российских актеров - Вячеслав Бондаренко

Борис Ливанов был одним из самых «титулованных» советских актеров. Он был народным артистом СССР (1948), был удостоен пяти Сталинских премий – четырех 1-й степени и одной – 2-й степени, Государственной премии СССР, награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Трудового Красного Знамени и орденом «Знак Почета».

К сожалению, последние годы Бориса Николаевича были омрачены тяжким конфликтом в его родном театре. Зародыш этого конфликта появился еще в 1945-м, когда скончался руководитель МХАТа Николай Хмелев. Тогда театр возглавил своеобразный триумвират – Виктор Станицын, Михаил Кедров и Ливанов. Но на рубеже 1960-х и 1970-х все эти легендарные актеры были уже очень немолоды. И совет театра исподволь начал готовить «смену власти», выдвигая вперед Олега Ефремова. Ливанов, сам претендовавший на роль директора театра, выступил против его кандидатуры. Тогда актеры за его спиной провернули некрасивую комбинацию – пока Ливанов отдыхал на юге с женой Евгенией Казимировной, обратились к министру культуры СССР Екатерине Фурцевой с предложением сделать руководителем МХАТа Олега Ефремова. В итоге назначение состоялось. Когда Ливанов узнал, как поступили с ним коллеги, он объявил, что никогда больше не появится в МХАТе. Формально в труппе он числился, но слово сдержал – на протяжении двух лет не приходил даже за зарплатой (ему приносили ее на дом). А на все приглашения Ефремова навестить театр только печально каламбурил: «Враги сожгли родную МХАТу»…

В сентябре 1972-го великий актер лег в Центральную клиническую больницу с диагнозом «рак поджелудочной железы». Там он и скончался 22 сентября. Как вспоминал Олег Стриженов, «на траурную церемонию пришли все, даже те, из-за кого ему пришлось уйти из театра. Многие, глядя на мертвое тело, не могли избавиться от выражения испуга. Они-то знали все. Знали, почему удалили Ливанова из своего театра.

Когда на Новодевичьем кладбище произносили прощальные речи, вдруг обрушился невероятный ливень, раздались раскаты грома, и засверкала молния. Грустная Тарасова, которая обычно никуда не выходила, боясь простуды, промокла насквозь, но проводила своего старого товарища до самой могилы. О чем она думала? Наверное, что и ей скоро идти за Ливановым. Что все в мире бренно.

– Даже природа рыдает по Борису Николаевичу, – заметил кто-то…»

Могила великого актера находится на московском Новодевичьем кладбище. А сын Бориса Ливанова Василий Борисович (родился в 1935 г.) тоже стал великолепным, всенародно любимым актером, широко известным по роли Шерлока Холмса в целом цикле фильмов.

Ростислав Янович Плятт родился 30 ноября 1908 года в Ростове-на-Дону в семье известного адвоката, поляка по национальности Яна Иосифовича Плята и его жены Зинаиды Павловны, урожденной Закаменной. Но в родном городе Ростислав прожил только один год: семья переехала в Кисловодск, а после смерти матери в 1916-м – в Москву Учась в 9-й школе имени Томаса Эдисона, Слава впервые заинтересовался театром – начал играть в драмкружке, а появившийся дома абонемент в партер МХАТа немедленно «присвоил» и пользовался им единолично. Псевдоним Плятт появился, когда начинающий актер делал свои первые шаги на театральном поприще – начал заниматься на драматических курсах под руководством Ю.А. Завадского, человека, который фактически определил всю дальнейшую творческую судьбу Ростислава. Тогда настоящая фамилия показалась молодому артисту слишком короткой, и он решил удлинить ее… на одну букву.

В 1927-м 19-летний актер начал работать в Театре-студии Завадского (дебют – роли Человека в пенсне и Офицерика на вечеринке в «Простой вещи» Б. Лавренева). В дальнейшем Плятт служил в Театре Ленинского комсомола (1938–1941), Московском театре драмы (1941–1943), а с 1943 года – в Театре имени Моссовета. Начинал Плятт как острохарактерный комедийный актер, многие сравнивали его тогда с Эрастом Гариным, с которым у молодого Плятта действительно было определенное сходство – вплоть до внешности.

Но первый заметный успех пришел к актеру все же не в столице, а в родном городе. Дело в том, что во второй половине 1930-х Москву начали «разгружать» от «молодых» театров, не имевших помещения: МХАТу-2 предлагали отправиться в Киев, Театру Рубена Симонова – на Урал, Театру Завадского – в Ростов-на-Дону. Первые две труппы отказались покидать столицу (и скоро прекратили существование), а Завадский согласился на переезд. Сплетники даже подозревали Плятта, как единственного ростовчанина в труппе, в причастности к этому переезду, хотя сам он ни сном ни духом не был в нем повинен. Но так или иначе, в 1936–1938 годах Плятт работал в ростовском Театре имени Горького, и именно там сыграл сложную, глубокую роль фон Ранкена в «Днях нашей жизни» Л.Н. Андреева. После этого успеха и на московской сцене Плятт начал видоизменять свой репертуар: теперь он предпочитал роли драматические, философские, многоплановые, зачастую окрашенные грустью и мягкой иронией, причем и классические, и современные. Впрочем, время от времени он продолжал блистать и в чисто эксцентрических ролях, таких, как Болинброк в «Стакане воды» Э. Скриба или Нинкович в «Госпоже министерше» Б. Нушича. Среди безусловных достижений актера были Крогстад в «Норе» Г. Ибсена (1939 и 1959), Бурмин в «Парне из нашего города» К. Симонова (1941), Дорнв «Чайке» А.П. Чехова (1945), Цезарь в «Цезаре и Клеопатре» Б. Шоу (1963), Бернард Шоу в «Милом лжеце» Б. Килти (1963), Беркли Купер в «Дальше – тишина» В. Дельмар (1969). Многие театралы признавали, что талант Плятта, словно вино, год от года становился только лучше, а дуэт Ростислава Яновича и Фаины Раневской в спектакле «Дальше – тишина» единогласно признается критиками одним из величайших дуэтов в истории русского театра.

Ростислав Плятт в роли пастора Шлага в фильме «Семнадцать мгновений весны»

В кинематограф Плятт пришел в 30-летнем возрасте, сыграв эпизодическую роль военспеца Иванова в фильме М. Ромма «Ленин в 1918 году». Впрочем, собеседником Иванова в кадре был Сталин, и в 1950-х этот эпизод из фильма вырезали, после чего официальным дебютом Плятта долгое время считалась комедия «Подкидыш» Т. Лукашевич (1939). Даже небольшие роли – такие, как извозчик Янек в «Мечте» М. Ромма (1941), – актер умел сделать трогательными, яркими, сыграть их так, что представить в этой роли другого было просто невозможно. После Великой Отечественной кинорежиссеры нередко эксплуатировали «заграничную» внешность Ростислава Яновича, предлагая ему роли «фашистов» и их пособников, иностранных генералов, кардиналов и вообще персонажей со знаком «минус». Но удивительное дело – даже явно отрицательные персонажи, такие, как хам, наглец и вор Бубенов («Весна» Г. Александрова, 1947) или агент западной разведки Николай Казин («Ошибка резидента», 1968, и «Судьба резидента», 1970, режиссер обоих фильмов – В. Дорман) получались у Плятта по-своему обаятельными и убедительными. А уж такие положительные герои, как профессор Данкевич («Иду на грозу» С. Микаэляна, 1965), выходили у актера и вовсе великолепно. Безусловной народной «звездой» сделала Ростислава Яновича роль пастора Шлага в телесериале «Семнадцать мгновений весны» Т. Лиозновой (1973). Спокойного, стойкого, благородного священника, убежденного антифашиста, помогающего советскому разведчику, Плятт сыграл идеально – роль словно была написана под него.