Дорога к вечности - Игорь Ковальчук

– Ему туда нельзя. Он же считается убийцей Армана-Улла. Думаю, у него дела… Да ладно, что мы, без отца не справимся?

– И зря вы думаете, что вам удастся меня запереть, – влезла Амаранта. – Я тоже смогу помочь. Дэн, помоги мне подготовить флайер к перемещению. Надеюсь, на Черной стороне он будет работать?

– Он же на магическом принципе, что же ты хочешь, – отозвался старший брат.

– В принципе, есть способ адаптировать его к черной магии. Но я этого делать не буду, – Дэннат поколебался, залез в холодильник и вытащил оттуда кастрюлю с супом – Моргана продолжала варить себе супы, чтоб не забыть, как это делается. Сняв со стеклянной кастрюли крышку, сын Мэла целиком засунул ее в микроволновую печь. – Иначе тебя вообще будет не поймать.

– Дэн, это нечестно.

– Честно. Тебе придется доказать мне, что ты благоразумна. Тогда я сделаю так, чтоб твой мотофлайер летал. И ты меня не обманешь.

– Дэн…

– Да-да. Не обманешь. Будешь благоразумна?

Амаранта несколько секунд рассматривала скатерть. Можно было подумать, что она внезапно обнаружила на ней что-то донельзя интересное и необычное, потому что продолжала рассматривать уголок вышитого полотна и после того, как заговорила.

– Я должна все обдумать, – медленно сказала она. – Обдумать все подробности того, что подразумевается под «быть благоразумной».

– Правильно. Я потому готов поверить тебе, что ты никогда меня не обманывала. Не волнуйся, приключений хватит на всех. В изобилии.

– Вы тоже собираетесь мне что-то поручить?

– Думаю, придется. Нас не так много, как хотелось бы… Мама, ты скоро?

– Уже, – Моргана появилась из своей комнаты с сумкой через плечо. – Осталось только собрать вещи Амаранты. И Нэйту отправить сообщение, что я не приеду.

– Давай, – Дэннат подождал, пока мать вышла, и продолжил: – Кстати, нас ждет интересное знакомство. Вы слышали о том, что у мамы вроде как был выкидыш на позднем сроке до того, как она забеременела тобой, Майден?

– Да, что-то такое слышал.

– Я видела в маминой медицинской карте – четыре беременности, точно, – влезла Амаранта. – Так и написано.

– Молчи, малявка.

– Сам малявка!

– Тихо, – шепотом гаркнул Дэннат. – Так вот, не было у нее никакого выкидыша. А были роды. Как я понял, мама верит, что двойня, родившаяся у нее тогда, умерла. Так вот это неправда. Не умерли они. Живы и здоровы.

Майден и Амаранта непроизвольно переглянулись. Лицо старшего сына Мэлокайна почему-то стало глуповатым, у девушки же, наоборот, заискрились глаза. Как каждая женщина, она обожала подобные необычные рассказы о родственниках.

– Это как так? – поинтересовался Майден. – Как это мама может не знать, что у нее родились здоровые дети?

– Я не знаю. Кажется, она была тогда очень больна, отец что-то такое говорил… Словом, она-то уверена, что дети родились мертвыми, но это не так. У нас есть брат и сестра. Мы с ними встретимся в Провале.

– Но…

– Только матери пока не говори.

– Но почему? – возмутилась Амаранта. – Ты думаешь, мама не имеет права знать? Почему же?

– Имеет право, конечно. Но ты же понимаешь, не так легко узнать, что у тебя были дети, которых ты не растила, и так далее… Брат просил не говорить. Он, как я понимаю, собирается сам рассказать. А это уже его право, верно?

– Так я, получается, не старший? – протянул Майден.

– Что – огорчает? Привыкай.

– А почему они росли не с нами? – спросила Амаранта – и замолчала. На верхней площадке лестницы, ведущей на второй этаж, появилась Моргана в брюках и куртке, еще с одной сумкой.

– Я собрала кое-что из твоих вещей, – сказала она дочери. – Держи… Ну, так я готова.

Дэннат вытянул из-за воротника артефакт. Погрел его в ладони, помедлил – и, обернувшись, жестом сотворил несложное заклинание, которое мигом вычистило грязную посуду и отправило остатки недоеденного в мусор. Еще один жест – посуда порхнула на свое место, в кухонный шкафчик, и теперь все вокруг выглядело так, словно никого здесь и не было.

С ладони, на которой едва-едва искрился бледный сапфир, потекла широкая туманная полоса, которая завилась на полу тугим кольцом. Кольцо очертило на полу правильный круг, который затем рванулся к потолку, и в результате светящийся туман образовал идеально правильную колонну. Майден в изумлении рассматривал заклинание, принявшее зримую форму.

– Это что такое?

– Это переход. Куда более комфортный, чем магические врата. Ты же понимаешь, врата, которые ведут с одной Стороны на другую, заставляют проходящих через них пережить несколько неприятных секунд. А эта форма перехода избавляет от неудобств.

– Какая штука… И куда тут входить?

– Куда хочешь. Ты проходи первый, примешь там маму и сестру… Вы готовы? – спросил он, повернувшись к женщинам.

– Готовы.

– Мара, оставь мне свой флайер. Я его проведу через проход. Давай, Ди.

– Не называй меня так, – бросил Майден, шагнул вперед и исчез в светящемся тумане.

Следом за ним в необычный переход ступила и Моргана.

Ее облек вещественный, плотный свет, который, впрочем, не резал глаза, а мягко окутал ее и скрыл от взгляда весь мир. Только одно и существовало вокруг нее – свет, обращенный в туман или вещество, которое она, кажется, могла ощутить ладонью, только вот дотронуться до него не могла, потому что не чувствовала рук. Ног она не ощущала тоже. Ей показалось, что она шла вперед, но так ли это было на самом деле – неизвестно.

А потом свет расступился, и она буквально выпала из тумана в объятия сына. Поежившись – после мягкого сияния обычный мир предстал перед ней грубым и неряшливым, – Моргана утвердилась на ногах и не без любопытства огляделась.

Она стояла в огромной гулкой зале, где каменными были и стены, и пол, и свод, казавшийся низким потому, что был он очень массивным, сводчатым, как обычно в замках. Зала оказалась заклинательной – на полу разноцветным мрамором были выложены концентрические круги и треугольники, в которые можно было вписывать любые магические символы, по стенам расставлена разнообразная магическая утварь: треножники, подставки под книги, подсвечники всех форм и размеров, жаровни, высокие сосуды и странные металлические загогулины невнятного назначения.

В дверном проеме, опираясь о массивную каменную притолоку, стоял Рэондо в церемонном черном, оживленном лишь драгоценностями. Собственно, драгоценностей на нем было столько, что хватило бы на пяток модниц-аристократок. Помимо прочего на его груди лежала тяжелая золотая цепь с черным эмалевым узором, которую, короновавшись, носил Руин, да в числе перстней, украсивших пальцы племянника Морганы, была массивная печатка с вырезанной на камне виверной, служившая большой государственной печатью.