Стратагема ворона - Юн Ха Ли

– Хорошая попытка, – сказали Зехуни. – Но нет.

– Неужели вы не считаете забавным набросать какой-нибудь фальшивый документ в стиле Джедао? – Микодез начал строить крепость из печенья. Зехуни, привыкшие к такому поведению, вздохнули. – Другая логичная возможность заключается в том, что Джедао требуется нечто иное, но он удовлетворится отделившимся государством как утешительным призом. Поскольку суть нашей тренировки в катастрофическом сценарии, я должен предположить, что этого не случится, и он захочет нам вломить.

– Да, ему ведь нужен какой-то утешительный приз… – Зехуни опустили кошку на пол. Вместо того чтобы метнуться прочь, Фенез перевернулась на спину и начала смешно извиваться.

– Если говорить о том, что происходит прямо сейчас в реальном мире, – сказал Микодез, – Джедао намекнул, что хочет вернуть расположение гекзархов. Конечно, все помнят, что он казался нормальным с детства и до Адского Веретена, так что пару месяцев хорошего поведения напоказ нельзя считать таким уж намёком, но ведь он всегда любил игры с неравными ставками. В сценарии мы неправильно понимаем угрозу, которую он представляет. Скажем, он свернет налево и получит больше пороговых веятелей, от чего все перейдут в состояние повышенной боевой готовности. Мы пытаемся не допустить, чтобы он помчался куда-то и взорвал ещё миллион людей, потому что, имея дело с массовым убийцей, такое нельзя списывать со счета. А может быть, на самом деле в это время он затеял переговоры с рядом высокопоставленных членов фракции Шуос.

Микодез замолчал.

– Ага… – тихонько проговорили Зехуни, положив руки на колени, и стали ждать продолжения.

На постройку крепости ушли все печенья, кроме двух.

– Знаете, – наконец сказал Микодез, – послужной список Джедао в качестве наемного убийцы всегда ставил меня в тупик, как будто я должен быть в силах определить, в какой именно момент на протяжении двадцати лет что-то пошло не так. Он не был в восторге от пыток или обольщения, но покорялся приказам наставников. И его служба у Кел. Он производил впечатление общительного человека, но не обзавелся ни друзьями, ни любовниками. Долгое время люди считали, что он живет ради работы, как и многие солдаты, а потом… Досадно, что я не могу разгадать загадку, когда в деле так много информации.

Зехуни покачали головой.

– Знаю, вам нравится думать, что в те времена существовала какая-то хитрая закономерность, которую мы обязаны были вычислить, но признайтесь, мы нарочно вербуем людей, которым не претит сближаться с другими только для того, чтобы всадить им нож в почку. Некоторые из них – порядочные, полезные люди, способные спасти котёнка или какого-нибудь заложника. А с Джедао нам не повезло. Не то чтобы он оказался единственным нестабильным Шуосом, учитывая, за какие личностные черты мы выбираем новичков, – просто он самый разрушительный из себе подобных.

– Если не притащить Джедао сюда и не заручиться помощью спецов-дознавателей, – сказал Микодез, – мы не сможем разобраться в этом деле. Но суть в том, что мы оцениваем Джедао как военную угрозу, а не политическую. Это проклятие фракции Шуос – да и Кел, если уж на то пошло. Мы видим просто генерала в коробке, а ведь у него могут быть совсем другие идеи в голове теперь, когда он свободен. – Он взял засахаренную фиалку и раздавил ее над крепостью из печенья. – Что я ненавижу в собственных рассуждениях, так это то, что именно такова сейчас наша точка зрения, независимо от того, правильная она или нет.

– Откуда он знает, на кого из Шуосов нацелиться? – сказали Зехуни. – Я не верю кое-чему из того, что заявлял Куджен, но доверяю ему, когда он говорит, что ревенанты слепы и глухи, когда заперты в «черной колыбели». В тех случаях, когда об этом заходила речь, он выглядел слишком довольным, чтобы это не было правдой. Так или иначе, вы должны это объяснить. Я приму вариант, что несколько дельцов могли бы связаться с Джедао по собственной инициативе, но этого бы не хватило для полномасштабного отделения.

Жаль, что Микодез не мог использовать это ужасное печенье, чтобы кого-то подкупить и отыскать выход из ситуации. Он любил пользоваться чужими мозгами, не говоря уже о чужом печенье. И вообще, почему Зехуни решили, что двум людям нужно столько печенья? Неужели они рассчитывали накормить им ещё и кошек?

– Микодез, – сказали Зехуни, – вы отвлекаетесь.

Гекзарх широко улыбнулся Зехуни, но он знал, что их не проведешь.

– Свобода выбора, – сказал он. – На выбор своих якорей Джедао никогда не мог влиять. Но вербовка Шуосов? Гекзархат велик. Ему просто надо продолжать попытки, пока он не найдет достаточное количество людей, которым предложение покажется привлекательным, а целью будут те, у кого есть причины не сообщать о контакте с изменником вышестоящим властям. Что бы мы ни делали, коррупция бессмертна. Ему мешает изначальное отсутствие агентурной сети, но всякий раз, когда он разговаривает со станцией или системой любого размера, он может выкачивать из местных информацию. Поскольку у него есть базовая аналитическая подготовка, он знает, что искать, и…

– И что? – сказали Зехуни, когда он прервался.

– Проблема преемника вылезает отовсюду, верно? – спросил Микодез. – Я могу придумать различные варианты для финального сценария. Досадно, что всё раз за разом возвращается к тому, что вся эта фракция держится на соплях и гнилых нитках. Стоит кому-то убрать меня, как все сразу погрузится в привычный хаос, о чем вы не устаете мне напоминать. В общем, проблема в том, что я не могу добиться достаточной сплоченности фракции и сделать так, чтобы люди из вершины пищевой цепи не находили предложение Джедао привлекательным. Раз уж вы упомянули, что он возьмет на себя силовые функции, значит, во главе поставит человека одновременно амбициозного и высокомерного, который будет думать, что способен его контролировать. Много всякого в таком духе происходит… да-да, Зехуни, я знаю, что вы думаете о моих усилиях в этом направлении.

– Но я ведь молчу. – Зехуни пожали плечами. – Я даже не могу возразить против ваших попыток устроить Джедао сеанс психотерапии на расстоянии. Они обречены, но не более, чем все то, что уже пытались предпринять другие.

– Он все равно в последнее время не отвечает на мои вызовы, – сказал Микодез. – Знаете, позвольте-ка мне внести уточнение в сказанное. Если вдуматься, Джедао не нацелен на людей, которые стремятся к власти. Это было бы слишком очевидно и привело бы к ссорам. Впрочем, он бы не стал медлить, решив выстрелить какой-нибудь помехе в голову.

Микодез заглянул в безжалостные глаза Зехуни и глубоко вздохнул.

– Он охотится за идеалистами. За теми, кто мечтает исправить нашу власть. Среди выпускников Академии такие попадаются, хотя самые опасные – те, у кого подобные идеи возникают в период службы. Может статься, он обнаружит того, кто не только думает, что достаточно большая пушка способна устранить все препятствия, но ещё и убежден, что эту «пушку» можно перевоспитать. Все, что нужно сделать Джедао в этот момент – подыграть его фантазиям.

– Ладно. Для наших целей сгодится.