Тейлитэ-2. Меч Баа Ци - Алексей Тырышкин

– Какие красавцы! – восхитился Мараш, разглядывая ровные шеренги пехотного строя, двинувшегося прямо на них. – Какие у них красивые наряды! И дырки в них делать одно удовольствие! Стрелки! Что вы думаете по поводу дырок?

– Дырки в нарядах делать жалко. – пробасил ближайший стрелок с совершенно серьезным лицом, изучая надвигающееся войско. – Предлагаю целить в глаз! Чтоб не портить шкурку!

– Ты умеешь уговаривать, – с жестокой улыбкой сказал Мараш. – Давайте, меткачи, уважьте гостей стрелами!

Атакующее войско дружно затянуло боевой гимн и подняло пред собою щиты, мерно подступая к мосту. Впереди – три шеренги пехоты, всего человек триста. Для местных боевых дел вполне себе солидный отряд. Перед ними врассыпную шагали стрелки с арбалетами, а в тылу отряда ступала конница.

– И как они собираются взять стены без лестниц, интересно? – спросил себя Мечтатель и не нашел, что ответить. Он стоял в небольшой башенке стены вместе с Герди, Сашей и ее отцом. Этот сектор им отвел воевода, мол, место неудобное для стрельбы из лука, оттого стрелки его не любят, но кому-то и здесь надобно маячить, дабы не решили враги, будто здесь никто стену не охраняет.

Мараш раздавал последние распоряжения, из которых становился ясен его полководческий замысел: до моста бить по вражескому войску из луков, как подступят к мосту, выводить копейщиков и добивать знаменитым красноталицким ударом «всевдруг» тех, кому посчастливилось до этого момента еще пребывать без меткой стрелы в организме.

Внезапно со стороны войска задул сильный ветер, смешав все карты. Он мгновенно перерос в сильную бурю, ударил так, что люди на стенах едва удержались, чтобы не слететь вниз. Разумеется, при таком встречном потоке воздуха и говорить нечего о стрельбе из луков, даже неприцельной. Герди с руганью повалился на пол, следом упала Саша, отец прикрыл её щитом. Тяжелая дубовая стена шаталась от поднятой бури, еле держась.

– Что-то новенькое, – хладнокровно произнес Мечтатель, стараясь выглянуть из-за стены. Там атакующая армия уже перестроилась, шеренга пехотинцев разомкнула шеренгу, перестроившись в каре и ощетинившись длинными копьями в сторону крепости. Конные тоже раздались в стороны, пропуская…

Мечтатель поднял за шкирку пленного, игнорируя ураганный ветер. Легко, одной рукой, не скрывая наработанную долгими тренировками физическую силу.

– Что это за создания, любезный?

– Это зубры, – ответил пленный, что хоть и был недоволен, когда его схватили, словно тузика, но более оказался обескуражен, что в не самом габаритном теле Ани оказалось столько сил.

– Зубры, – повторил Мечтатель. – Ага, зубры… Несутся к стенам попутным ветром да с каким-то дымящимся грузом на рогах. И чо? Что они этим хотят сказать?

– Быстро все со стен! – завопил басовитый командир стрелков. – Зубры! Зубры с огонь-зельем!

Уговаривать не пришлось. Народ не то что горохом со стен посыпал, но еще и отступил прочь на солидное расстояние. По обрывкам переговоров стала ясна задумка врагов: те применили специально натасканных огромных быков, что стремглав бежали к стене с прикрепленными на голове зарядами взрывчатки. Далее они со всей дури били в ворота, боезапас детонировал, снося напрочь препятствие. Прием не нов. Подобным образом Золотые знамена уже брали несколько граничных крепостиц. Решили теперь попробовать и столицу на зубок.

К Мечтателю подбежал Мараш, требуя немедленно прекратить ветер. Но Аня прокричал ему сквозь свист бури, что никакого колдовства и колдуна никакого не чувствует. Ветер имеет обычную природу и остановить его он не в силах.

– Ладно! – крикнул воевода и обратился к своему войску. – Будем встречать врага внутри города! Стрелки – на крыши, пешцы – копья к бою! Стройся! Левое плечо к воротам! Правое плечо к воротам! Голову искось!

Плечи и голова обозначали соответственно фланги и центральную группировку защитников. Даже пробитые ворота не давали преимущества атакующим. Внутри их ждала отлично настроенная оборона. С трех сторон в штурмующих целили жала копий, на крышах ближних домов заранее оборудовали удобные гнезда стрелки. Улицы перегородили кольями, для противодействия прорыву на отдельных направлениях. Ранее Мечтатель уже предлагал воеводе попросту развалить мост, затруднив штурмующим путь к стенам. На что воевода важно сообщил, что именно мост заставляет противника атаковать там, где его ждут и бьют на выбор стрелами. А реши они устроить переправу на других участках – да неожиданно – выискивай ещё место приступа, организуй отпор…

Группа Мечтателя забралась на открытую площадку второго этажа ближайшего к воротам здания. Крышу уже оприходовали стрелки с луками, готовясь поддержать копейщиков.

Ворота разлетелись на втором или третьем взрыве. Огромные животные со всего маха врубались рогами в створки, те стонали, едва сдерживая мощный удар. И тут же детонировала взрывчатка на головах зубров. Отчего разрывало в клочья и самих животных и разносило в щепы часть створ. Наблюдая, как вертится в воздухе задняя нога зубрятины, один из бойцов мрачно пошутил, что по крайней мере говядиной на ближайшие пару дней гарнизон обеспечен.

– А ты чего не колдуешь? – спросила Саша Аню. Тот чуть хлопнул её по спине, поддерживая боевой дух в своей помощнице и доверительно сообщил:

– Мне кажется, они как раз того и ждут. Прощупывают, где я, что я могу. Чтобы как засекли мой удар, сами потом бац, и атаковать. А я не буду ударять!

– Не будешь? – разочаровалась Саша, ещё памятуя, как после прошлой колдовской атаки летели клочки по закоулочкам от дерзнувшего напасть на крепость неприятеля.

– Я – не буду! – заверил Аня. – Этим займешься ты!

Многострадальные ворота и в прошлый раз оказывались под первым ударом врага. И вот теперь одна створка превратилась в щепы, что разлетелись, щедрым дождем окатив закрывшихся щитами бойцов Краснотала. А вторая, чуть качнувшись, сиротливо скрипнула и рухнула сама. В проём уже набегали первые ряды пехотинцев с копьями наперевес, плотной стеной, укрывшись толстыми штурмовыми щитами в полный рост. Но только они показались в воротах, как со всех ближайших крыш привстали стрелки, давая залп. Мощные бронебойные стрелы с утробным гулом пошли поверх голов копьеносцев Мараша, вонзаясь во вражеский строй. Пробивали щиты, доспехи, шлемы, отбрасывали убойной силой тела первых несчастливцев на вторые и третьи ряды. А те и готовы были к подобному долгими упражнениями, да только в них, воспользовавшись временным смятением, уже вонзили свои копья славным ударом «всевдруг» бойцы Краснотала.

– Пошла давильня! – равнодушно сообщил отец Саши, наблюдая за схваткой пехотинцев. Смотрел он на дерущихся отрешенно, будто наблюдал футбольный матч команд из второй футбольной лиги. Дочь он предусмотрительно заворотил от разворачивающейся баталии, полагая, что подобное смотреть маленькой девочке нельзя.

Действительно, подобное иначе как давильней и не назовешь. Два отряда копейщиков столкнулись друг с другом в сомкнутом строю, в великой тесноте лоб в лоб, копья на копья, вдавились друг в друга, пронзая тела несчастливцев, проламывая щиты, нанизывая на одно острие и по два и более противника, как повезет. Краснотальцы первое время смогли загнать обратно в проем ворот вражескую пехоту, пользуясь поддержкой стрелков и более длинными копьями. Да только едва отступающие зашли за проем, стрелкам уже было несподручно бить их с крыш, штурмующие приободрились, перестроились, пустив вперед свежий отряд. Контратаковали. Кричали и хрипели в тесноте и духоте люди, с треском лопались копья, расходились щиты, орали «давай!» командиры всех рангов. А иногда и сами рядовые бойцы, увлеченные схваткой.