Жан Батист де Траверсе министр флота Российского - Мадлен дю Шатне

По пути в свои степные владения в Подолии заехал в Николаев принц Нассау-Зиген с двумя пасынками и зятем, маркизом д'Арагон[148]. Вместе с ними путешествовала, направляясь к мужу в его огромное имение в Пикове, соседствующее с имением принца, очаровательная графиня София Потоцкая. Она не расставалась с идеей построить в Крыму город и дать ему имя Софиополис[149]. План у нее уже был готов, она показывала его Траверсе и предлагала ему построить в новом городе дом, обещая, что в соседях у него будет весь высший свет империи. Нассау-Зиген с интересом осматривал Николаевский порт, в котором произошли значительные изменения к лучшему.

Два француза, господа де Кастельно и де Рейи, посетили эти еще малознакомые европейцам места с целью их описания; несколько дней они провели у Траверсе. В своем “Путешествии по Крыму” господин де Рейи оставил портрет маркиза:

“Черноморским флотом командует француз, маркиз де Траверсе, двадцать лет находящийся на русской службе. Это опытный и блестящий моряк. Он небольшого роста, говорит с живостью и логикой, обличающей в нем человека, у которого нет недостатка в мыслях и в умении привести их в порядок. У него манеры человека, принадлежащего к лучшему обществу, его любят и уважают все его подчиненные. Радушный прием, который он мне оказал, свидетельствует, что он не забыл своей родины”.

Рады навестить “дорогого маркиза” и Шпренгпортен с его “малюткой-женой”[150]. Он знаком с Траверсе и братьями Прево де Люмьян еще по Финляндии. Особенно приятны эти гости Луизе, которой они напоминают родные края.

Еще один гость — барон Антуан Антуан де Сент-Жозеф, провансалец с вечным румянцем на щеках. Он избороздил все Средиземное море от Марселя до Константинополя, бывал и у Ришелье в Одессе, и у Траверсе в Николаеве. Дела арматора и негоцианта часто приводили его в Россию. В Херсоне он создал крупный торговый дом. Удивительна судьба этого человека. В 1786 г. Людовик XVI даровал ему дворянство, брак с Анной-Розой Клари сделал его свойственником королей Неаполя, Швеции и Испании[151]. Он горячий сторонник Наполеона. С непроницаемым лицом и сильным провансальским акцентом он говорил Траверсе: “Мне покровительствует провидение”. В Николаеве у него дела: все торговые операции проходят через местное адмиралтейство.

С не меньшим удовольствием маркиз приветствовал гостя, прибывшего на этот раз с другого конца света. Смит — первый американец, предпринявший такое далекое путешествие. Траверсе и Смит часами беседовали об Америке и о месте, которое она сейчас занимает в мире. Любезный прием, оказанный в Николаеве американскому путешественнику, заставил его не слишком торопиться в родную Филадельфию.

А в семействе Траверсе тем временем совершилось прибавление: сын, нареченный Федором, родился в 1803 г., дочь, крещенная Марией, но прозываемая в семье Маринкой — в 1807 г.

Окончив Смольный институт, в Николаев приехала Клер. 9 февраля 1805 г., получив позволение императора и благословение отца, она обвенчалась в католической церкви св. Николая с контр-адмиралом Константином Леонтовичем. Этот офицер на высоком счету во флоте. 26 марта следующего года у нее родился сын Александр. Адмирал де Траверсе стал дедушкой, его внук тоже будет моряком.

В 1808 г. стало известно о смерти Клер дю Кен де Лонгбрен, в замужестве де Траверсе, скончавшейся в Сен-Жан д'Анжели. Больше двадцати лет прошло с тех пор, когда Жан Батист последний раз видел ту, что некогда баюкала его в тенистой сени плантации “Гран Серон”. В Николаеве порвалась последняя связь с Антильскими островами, Жан Батист с грустью вспоминал о Мартинике, которая вновь, после стольких войн попала в руки англичан[152]. Вспоминал свои детские годы, трех сестер, Клер, Анжелику и Полину, братьев, из которых в живых оставался только Огюст. Вслед за Казимиром и Севером ушли из жизни и Жюстен с Арманом. Для Жана Батиста это словно другой мир, не имеющий ничего общего с тем, в котором он живет сейчас. “Лишь со смертью моей матери, — писал он, — я впервые понял, какой долгий путь остался позади”.

На смену горю идет радость: весной 1808 г. из Санкт-Петербурга приехал старший сын адмирала, впервые увидевший своего пятилетнего брата Федора и годовалую Маринку. В нем не узнать прежнего Фан-Фана. Теперь это капитан 2-го ранга Александр Иванович Траверсе, получивший назначение в Николаевский порт[153].

Траверсе часто наезжали в Воронежскую губернию на севере Новороссии, где у них имелось обширное имение. Воронеж — колыбель русского флота. Петр Великий, решив, что Россия должна иметь свой морской флот, заложил в 1696 г. верфи на реке Воронеж, притоке Дона. Воронежское имение было пожаловано маркизу Павлом I одновременно с пензенским в 1797 г. Помимо прекрасной усадьбы и плодородных земель Траверсе владели здесь деревней Гвоздевка с тремя сотнями крестьян.

Весной 1804 г. Траверсе и Ришелье узнали о казни юного герцога Энгиенского. По приказу первого консула он был схвачен в Бадене, привезен в Париж и спустя сутки, в ночь на 21 марта расстрелян во рву Венсенского замка. Это убийство без суда и следствия потрясло Европу: все европейские дворы оделись в траур. Первым выступил с протестом русский император. Париж и Санкт-Петербург обменялись резкими нотами, которые стали еще одним шагом к назревающему разрыву. Бонапарт, защищаясь от обвинений Александра, в свою очередь ссылался на обстоятельства смерти Павла I, но донесения послов нарисовали перед ним картину всеобщего возмущения. Первый консул был всерьез обеспокоен таким поворотом в общественном мнении.

Вся Европа терялась в догадках. Зачем было казнить герцога, который не считался претендентом на трон? Быть может, Бонапарт, готовя собственную коронацию, хотел таким образом продемонстрировать верность заветам революции? Или, расправляясь с одним из Бурбонов, он надеялся укрепить свою власть на фундаменте всеобщего страха?