Серые земли Эдема - Евгений Кривенко

Сибил сглатывает и отворачивается.

— Пошли! Берём только оружие и компьютеры.

Снова натягивает маску и заглядывает на кухню: белые от извёстки заложники валяются на полу, а Хасан сидит над ними на корточках.

— Хасан, оставь пленников. Мы уходим.

Наёмник недовольно кривится и подносит зазубренный клинок к горлу женщины — та в ужасе закрывает глаза, а лицо жалко морщится. Сибил усмехается: ничего, теперь останутся живы. Хасан прячет кинжал, картинно выпрямляется и идёт вслед за Сибил.

Входная дверь выбита, от едкого дыма першит в глазах. На всякий случай Сибил достаёт пистолет, а Джафар берёт наизготовку автомат, но вокруг никого нет — выжившие после налёта разбежались. Фургон, на котором прибыли в Сайду, лежит на боку, от горящих колёс поднимается чёрный дым. Сибил недовольно морщится, но тут замечает движение на улице…

Мимо обезлюдевших зданий (местное население привычно попряталось в подвалы) едет открытый красный автомобиль. Рядом с шофёром сидит некто в белом костюме, и вскоре становится видно, что это мужчина со смуглым, будто обожжённым лицом. Автомобиль останавливается, и Сибил пронзает взгляд жёлтых тигриных глаз.

Всякий раз такое ощущение…

— Привет, Растус! — делает она шаг навстречу…

Вот и последний файл…

Наступила северная весна. Снег сошёл, остался только в ложбинах по склонам сопок. Появилась первая зелень. В коридорах и столовой мне стали попадаться два азиатских лица — возможно, очередная делегация по линии коммерческих контактов Климы.

Один азиат, высокий и худой, неожиданно появился перед занятием и стеснительно попросил разрешения присутствовать. Довольно гладко представился по-русски:

— Ли Шэнь, из Китайской народной республики. Окончил МГУ, интересуюсь философией и вообще всем, связанным с Россией.

Занятый конспектами, я не обратил особого внимания и пожал плечами:

— Пожалуйста.

Сидел он тихо, вопросов не задавал.

Программа занятий подходила к концу, и я с радостью думал, что скоро срок контракта закончится, и я снова увижу Киру. А может, разрешат съездить на майские праздники? Я решился зайти к Климе: не отпустит ли хоть теперь на неделю? Клима заворочался в кресле как потревоженный медведь и проворчал, что подумает.

А вечером явился неожиданный гость.

Раздался звонок, я пошёл открывать, но вспомнил о визите Павла и прежде посмотрел в глазок. На тускло освещённой площадке стоял давешний китаец.

Я застыл в нерешительности, но тот видно заметил, что глазок потемнел, и поклонился.

— Можно поговорить с вами? — донеслось сквозь дверь.

Интересно, включилась ли камера Марата? Он сказал, что должна реагировать на каждое движение возле двери. Но тут мне стало стыдно: что я, как пуганая ворона, боюсь каждого куста? Впустил китайца, и тот ещё раз поклонился:

— Это опять я, Ли Шэнь. Прошу извинить за беспокойство…

Извинялся он так долго, уважительно называя меня по имени-отчеству, что я перебил:

— Зовите меня просто Андрей. — И поинтересовался: — Чем могу служить?

Ещё и китайцы на мою голову.

Ли Шэнь потоптался в тесной прихожей и достал из пакета то, что можно было ожидать заранее — бутылку в форме небольшого дракона. Да, хорошая репутация у русских в мире…

— Вот, — сказал он стеснительно. — В благодарность за лекцию по философии.

Молодец, и по-русски знает, и обычаи соблюдает. Но на душе у меня заскребли кошки, точно так когда-то явился Павел…

— Ну что же, проходите, — вздохнул я.

Ли Шэнь, больше не церемонясь, прошёл на кухню и водрузил дракона на стол, добавив ещё две картонных коробочки.

— Говядина в томатном соусе, — объяснил он. — Одно из любимых китайских блюд. Надеюсь, вам понравится.

Павел тоже притащил водку с сёмгой… Что же это со мной всё повторяется? Но, может быть, на этот раз допрашивать и убивать не будут? На всякий случай я пресёк робкую попытку китайца перейти в гостиную, и мы остались на кухне.

Ли Шэнь разлил по стаканам напиток (оказалась рисовая водка) и чокнулся, причём коснулся верхней частью своей рюмки ножки моей. Наверное, это должно было означать уважение.

— Кан пей! — произнёс он. — По-вашему это означает «пей до дна», а в дословном переводе с китайского — «чтобы река обмелела».

И у китайцев есть слово «пей»…

Водка показалась мне крепче нашей, и я закашлялся. Спохватившись, Ли Шэнь быстро открыл картонные коробки и даже предупредительно подал вилку, а то я стал было опасаться, что придётся есть палочками. Говядина оказалась острой и густо залитой кисло-сладким томатным соусом.

Довольно вкусно.

Но что-то продолжало беспокоить меня. Словно зверёк скрёбся в глубине памяти. И вдруг холодом дохнуло из сумерек за окном. Уходящая в ночь крымская яйла, отель и молодой китаец с докладом. Мой нынешний гость!.. Добрались-таки до меня.

— Как там поживает Сибил? — криво улыбнулся я.

Что-то мелькнуло в глазах собеседника, но разве прочитаешь мысли азиата? Лицо стало слегка озадаченным, китаец внимательно поглядел на меня:

— Мы встречались? Извините, но я не помню.

Я передёрнул плечами:

— Прошлогодний Крым, семинар, ваш доклад о вариантах будущего. Кстати, довольно неплохой.

— А, — протянул Ли Шэнь. — Вспоминаю, но только семинар. Простите меня за плохую память, никак не могу вспомнить вас.

Что ж, довольно правдоподобно.

— Я пробыл недолго, — принуждённо улыбнулся я. — Пришлось э… уехать.

Ли Шэнь наморщил лоб:

— Ещё раз извините. Всё равно, я мог быть внимательнее. А про Сибил, к сожалению, ничего не знаю. Мы простились, и больше я с этим фондом не переписывался… Поделюсь информацией — мне посоветовали не иметь с ним дело. Что-то нечисто.

— Кто посоветовал? — полюбопытствовал я. Меня-то никто не опекал.

Но Ли Шэнь только широко улыбнулся и развёл руками. Мол, и рад бы, но…

Ну что же. Возможно, он и в самом деле не связан с организацией Сибил — мало ли в семинарах участвовало молодых учёных из разных стран? Тоже польстился на бесплатный сыр.

Всё же на сердце было тяжело, и я налил ещё по одной.

Выпили, заодно я обучил китайца русскому присловью: «между первой и второй промежуток небольшой». Постепенно разговорились. Ли Шэнь служил переводчиком (меня опять передёрнуло) при боссе, который представлял крупную китайскую фирму по производству плазменных телевизоров и прочей электроники. Небольшой состав делегации Ли Шэнь объяснил конфиденциальностью переговоров: