Лекарство для покойника - Фридрих Незнанский

3. Так или иначе, но Призер три года финансировал полуподпольный отдел НИИ фармакологии, в котором разрабатываются отечественные аналоги современных западных лекарств с принципиально более низкой себестоимостью. И в настоящее время это уже практически решенный вопрос.

4. То есть у бабушкинских бандитов появлялся повод убрать Леонида Богачева, монополиста-фармацевта, в основном импортирующего дорогостоящие западные лекарства, который мог реально мешать внедрению на рынок новых российских препаратов.

5. Первый допрос Карамышева Г. А. (Призера), проведенный через час после его задержания, никаких результатов не дал. По его утверждению, с Богачевым у него не было никаких отношений, ни хороших, ни плохих: они просто не были знакомы.

Турецкий. 21 час 50 минут. 7 сентября.

Солонин. Крым, Ялта. 7 сентября, 16.30.

Солонин в третий раз летел в Крым.

Убийство Кадуева, которым теперь как бы занимался Турецкий, и Нонны Алешиной только запутало и без того весьма загадочное дело. И как опытный оперативник, Солонин решил в очередной раз вернуться на место преступления. Говорят, что злодеи всегда на него возвращаются. Так вот, сыщики тоже.

В Москве все роли были распределены, и он с чистой совестью вернулся в Ялту.

Прибыв в обжитую гостиницу, Солонин первым делом позвонил вдове Богачева и договорился о встрече. Хотелось осмотреть дом изнутри. Ему назначили на 18.00

– Как в Англии. Хорошо еще не заставили смокинг надеть и бабочку, – проскрипел Солонин.

Катя торопилась, сказала, что у нее свободен всего один час. Солонину этого было вполне достаточно. Она поводила его по особняку, заглянули в спальню мужа. Потом показала хозяйственные помещения и даже погреба.

– А можно здесь остаться до вашего возвращения? – попросил Солонин, оглядывая восхитительное множество разнообразных вин и других напитков.

– До утра? – Катя повела плечами.

– До утра, пожалуй, не стоит. А это что? – указал он на дверь, поднявшись за ней по лестнице.

– Сауна.

Солонин зашел и туда. Сауна как сауна. Богачев мог бы себе и пошикарнее позволить.

– Муж собирался делать в ней ремонт, – пояснила вдова. – Не успел.

Экскурсия подошла к концу. Солонину ее хватило с лихвой. Он сфотографировал в памяти план дома, мельчайшие детали, особенности и мог бы безошибочно перенести это все на бумагу. В принципе, с такой целью он сюда и напросился.

В воротах, когда выходил, Солонин столкнулся с симпатичным молодым человеком, с которым он уже однажды виделся – в аэропорту Шереметьево. До него долетела фраза Кати Богачевой, стоявшей на крыльце, как родовитая дворянка:

– Виктор, опаздываешь. Я давно готова.

Солонин пнул ногой камушек. Придется познакомиться с субчиком поближе.

Он постоял еще некоторое время в отдалении от дома, но так, чтобы его не заметили. Стал в тень кипариса и сделал вид, что чего-то ждет. Ждать пришлось недолго. Шикарный «рено-сафран» выкатил из ворот и направился в сторону города.

Часы показывали 19.15.

Солонин вернулся в гостиницу, отыскал ялтинский адрес Виктора, переданный ему Турецким, и начал не спеша готовиться к незаконной акции. Если верить Богачевой, впереди у него вся ночь.

В 00.50 он стоял у дома, где проживал Гукк, рядом с городским автовокзалом. В подъезде очень кстати не горел свет. В другой ситуации это вызвало бы привычное возмущение, сейчас же только порадовало. Неслышно поднявшись на второй этаж, Солонин замер у двери под номером четыре. Бесшумно достал связку отмычек и через полторы минуты был внутри, благо замок оказался несложным.

Но дверь подвела. Предательски скрипнула и, оставшись полуоткрытой, грозила повторить свой подвиг при малейшем к ней прикосновении.

Солонин, прижавшись к стене в прихожей, плавно и быстро вернул ее в исходное положение. Скрипа не последовало. Он прислушался. На лестничной площадке стояла тишина.

Светя себе карманным фонариком, он начал методичный осмотр квартиры. Начал с единственной комнаты.

Обычная холостяцкая берлога: разобранный диван, изображающий тахту, письменный стол у окна, в углу тумба с видео-и аудиоаппаратурой, одну стену полностью занимает громадный шифоньер. На полу серый недорогой палас, стены жидко обвешаны полками с книгами.

Солонин начал с письменного стола. И не ошибся. Три ящика содержали в себе радиодетали, личные документы, нераспечатанную пачку бумаги для ксерокса, ручки, карандаши. Четвертый не открывался, он был заперт на ключ.

Искать ключ времени не было. Возможно, Гукк носил его с собой. Так что пришлось снова воспользоваться отмычками. Вот тут уже пришлось повозиться. Складывалось впечатление, что хозяин обычного отечественного стола специально поменял замок на единственном имеющем его ящике. И не просто поменял, а поставил какой-то хитрый импортный. Минут через десять замок все же сдался и тихонько щелкнул.

Солонин вытащил ящик и положил его на пол. Сам сел рядом. Содержимое того стоило.

Под початой пачкой бумаги лежала копия какого-то договора. Виктор посветил.

Это была копия договора между концерном «Махаон» и чеченской фирмой «Фарикче» о строительстве на территории Грозненской фармацевтической фабрики нового цеха.

Тут же Солонин обнаружил копию соглашения о взаимовыгодном сотрудничестве между этими же юридическими лицами. Внизу стояли подписи Богачева и Асланова.

Уложив все на место и закрыв ящик, он вернулся в прихожую. Здесь, на стене, рядом с большим зеркалом, обитал в подвешенном состоянии телефон. Извлеченная из кармана крохотная черная таблетка переместилась в аппарат в считанные минуты.

Солонин посмотрел на часы: 01.30

Переместился на кухню – ничего примечательного. Деревянный кухонный «уголок» едва втискивался в ее скромные габариты. Резко включился и заревел однокамерный холодильник «Норд».

Если бы не ксерокопии документов в ящике письменного стола – обычная квартирка одинокого мужчины, в которой он проводит не слишком много времени. Скорее неосознанно, чем надеясь что-либо обнаружить, Солонин поднял крышку сиденья «уголка». Супы быстрого приготовления, кулечки с крупами, полиэтиленовые пакеты, кипа газет. Выпадала из этого стандартного набора металлическая банка из-под чая «ахмат». Солонин проверил навесные шкафчики. Так и есть – банки с кофе и чаем присутствовали на положенном им месте. Он достал потерявшуюся в кухонном «уголке» жестянку и вскрыл.

Внутри оказались аккуратно сложенные зеленые купюры. Солонин пересчитал – полторы тысячи долларов. Недурно живет молодой человек. Хотя, с другой стороны, и ничего выдающегося.

Вернув банку на свое место и еще раз тщательно проверив, не оставил ли после себя следов, он покинул квартиру.