Увези меня на лимузине! - Анна Ольховская

Стало тихо. Щупальца амеб на концах утончились и потянулись к щелям и отверстиям автомобиля.

Абориген, заметив это, буквально выцвел от ужаса. Он суетливо зашарил в бардачке, потом на лице его заплясала тарантеллу безумная радость.

Именно безумная, потому что радоваться выкопанному в недрах бардачка пистолету мог только окончательно свихнувшийся тип. Неужели предыдущий опыт ведения переговоров с помощью стрелкового оружия громилу ничему не научил?

Видимо, на ошибках учатся только адекватные люди.

Игорян схватил новую цацку, ловко перебрался на соседнее сиденье и выскочил из джипа через противоположную дверцу. С той стороны автомобиля чудовищного оцепления пока не было.

– Ну что, гады? – оскалился громила, прижимаясь спиной к широкому стволу ближайшей сосны. – Взяли меня, да, взяли? Накося, выкуси! Умойтесь, сволочи!… вам, а не Игорян! Пошли вон отсюда! Хотите жрать – жрите вон то чмо, она безопасна и не кусается!

Это кто, это я – чмо? Я безопасна? В другое время и в другом месте я смогла бы подискутировать с товарищем Игорем, привести ему массу убедительнейших, просто разгромных доказательств его неправоты.

Но, боюсь, не получится. Не будет ни другого времени, ни другого места.

Багрово-алые сгустки плазмы уже колыхались возле аборигена. Как, когда они обогнули джип – я не заметила. Только что они были на той стороне дороги, а теперь багровые отблески растекались кровавыми пятнами на бортах джипа, на дороге, на лице Игоря…

Видимо, солнцу захотелось понаблюдать за происходящим, и оно опасливо выглянуло из-за кромки леса.

Я бы с удовольствием присоединилась к светилу и понаблюдала за ужастиком со стороны. Ведро попкорна в руки, бутылочку колы – и замирать от волнения на диване.

А не терять дыхание от страха, забившись между корнями дерева.

Напряжение, страх, агрессия так наэлектризовали воздух, что появились сначала легкие искорки, а затем – просверки крохотных молний. Волоски на руках встали дыбом, кожу закололо.

– А-а-а! – это не выдержал громила.

И снова загремели выстрелы. И снова пули прошли сквозь объекты, но без вреда в этот раз не обошлось. Только вред был причинен бортам джипа, украсившимся аккуратными дырочками. К счастью, бензобак обошелся без украшений.

В следующую секунду щупальца амеб дотянулись до обезумевшего от ужаса Игоря.

Пусть он не кричит, господи, пусть он не кричит! Я не могу этого слышать, вопль разрывает мою голову изнутри, выдавливает глаза, останавливает дыхание. Не надо, пожалуйста, не надо!!!

Спустя какое-то время я обнаружила себя лежащей на земле в позе зародыша, руки закрывают уши, глаза зажмурены, лицо мокрое от слез.

Больше никто не кричал. Вязкой лужей растеклась оглушительная, вызывающая звон в ушах тишина.

Мертвая тишина.

Я не хочу открывать глаза, не хочу! Можно, я тут полежу тихонько час-другой? Не обращайте на меня внимания, пожалуйста! И плевать, что холодно, а я в рваном свитере, я потерплю. И если даже заболею, то это – хорошо. Я буду чихать, кашлять, лечиться, а значит – жить!

«Открой глаза. Они еще здесь, и они не уйдут просто так».

Откуда пришел этот приказ – не знаю. Но он вытеснил все остальные мысли, эмоции, чувства, гулким набатом грохотал внутри черепа, наполняя вибрацией барабанные перепонки.

И заставляя веки открыться.

Они действительно были здесь. Причем совсем здесь.

Багровые амебы нервно хлестали щупальцами в полуметре от меня. И от них по-прежнему исходили волны агрессии и угрозы.

Все та же неведомая сила подняла меня с земли. Я выпрямилась и впервые смогла посмотреть на чужих в упор.

И ровным, неожиданно спокойным голосом заговорила:

– Я не знаю, кто вы и откуда пришли. И конечно, я боюсь вас, и именно потому, что не знаю. Незнание всегда рождает страх. Но я не причиню вам вреда, и вовсе не из-за беспомощности. Я просто не желаю вам зла. Живите сами и дайте жить мне. Меня ждет дочь, ей нужна помощь. Я должна идти.

Странное ощущение, словно кто-то выворачивает сознание наизнанку и с холодным любопытством рассматривает содержимое.

А потом цвет объектов изменился. И стал нежно-сиреневым, как недавно у одного из них. Щупальца втянулись, и амебы стали почти похожи на шарики. Вернее, на лохматые шапки хризантем.

Легкое движение воздуха – и они исчезли. Совсем.

Ноги, только что ровно и уверенно стоявшие на земле, вспомнили, что состоят из желе, и немедленно подкосились. Хорошо, что я стояла возле дерева и успела уцепиться за него, иначе обрушения на многострадальное седалище избежать вряд ли бы удалось.

А так я просто стекла по стволу на землю, прислонилась спиной к его надежной твердости и застыла, неподвижно глядя в одну точку.

Душа угрюмо забилась в самый дальний уголок пыльного чулана и в довольно резкой форме потребовала оставить ее в покое. У нее, видите ли, полностью исчерпан лимит моральных сил! Подумаешь, фифа какая! Трусливая ренегатка! Или ренегатша?

Забыла, что ли, о недавнем звонке Игоряна? Сюда скоро приедут, за тобой, между прочим, приедут! Вернее, за телесной оболочкой, в которой ты, голубушка, сейчас обитаешь. И если эту саму оболочку повяжут, то одна трусливая душонка скоро станет бездомной.

Дзынькнув, высветилась табличка: «Пошла в…!» Вот так, значит, да? Ладно, сама напросилась.

Преодолевая внутреннее сопротивление, я перевела взгляд туда, где недавно стоял Игорь…

Раздался тонкий, рвущий нервы в клочья крик, душа забилась в истерике и, всхлипывая, бросилась вон из чулана. Потрясение силой в девять баллов вытряхнуло из закромов неприкосновенный запас моральных и физических сил и пинками погнало их на передовую.

Здоровенного двухметрового громилы больше не было. На земле лежала его одежда, своей нетронутостью сводившая с ума. Потому что под одеждой лежал серый пепел. И одна-единственная обугленная кисть с зажатым в ней пистолетом.

Человек сгорел, сгорел дотла, в прямом смысле этого слова, а одежда его лежала целенькая, без единого подпала! Как такое может быть, как?!

И ни единого следа огня вокруг: ни на деревьях, ни на траве.

Кто нанес нам визит? А в том, что это именно «кто», а не «что», я не сомневалась. Они были разумны, только разум этот чужой, непонятный, немыслимый…

От размышлений о непознанности Вселенной меня отвлек нарастающий звук автомобильного двигателя.

Я метнулась к джипу, схватила с заднего сиденья отобранную у меня куртку, нашарила на полу мобильник Игоряна и едва успела забиться в густые кусты боярышника, как на дороге появился еще один джип. Они что, других автомобилей не знают? Впрочем, по лесным разбитым тропам проехать может только внедорожник, его название обязывает.