Эпидемия сумасшествия - Владимир Мухин

После быстрого завтрака и обещания начать читать «на лето» с сегодняшнего дня, он вихрем кинулся на улицу.

Пробежав по сочно-зелёному огороду, оказался на небольшой поляне. Где кивали тяжёлыми ветками яблони и жужжали пчелами цветущие кусты.

Мишка посмотрел в небо, прищурился. Да, корабль пришельцев отсюда не видно! Вот бы опять заявиться к Серёге! Только на краю крыши теперь не играть. А то злобная Серегина мамка, всыпет под горячую руку и ему.

Да, в гости к другу напроситься просто необходимо! Хорошо хоть он взял мобильный телефон. Несмотря на то, что аппарат был дешёвый, его запрещали брать на улицу, чтобы паренёк не разбил или не посеял гаджет.

Но сегодня Мишке везло. Затасканный смартфон чернел в розовых пальцах. Широко улыбаясь, мальчик набрал номер.

— Але, привет, — через некоторое время произнес он. — Ну что, пойдем сегодня на крышу? Как в тот раз?

— А… Мамка. Ну, ясно. Хочешь тогда ко мне приходи. Здесь яблоки короче поспели… Почти. И бык такой здоровый лазиет, могу показать! Как кентавр из той стрелялки!

— Что? Дела? Или не пускают?

— Если недалеко, то давай я к тому магазину подойду, что длинный? Ага! Минут через пятнадцать, круто!

Мишка бросил трубку, подпрыгнув на месте. Ранние яблоки «Белый налив» действительно уже поспевали. Надо захватить пару штук перед походом в «город», находящийся в ста метрах.

Мишка уверенным шагом двинулся к яблоне, как вдруг кусты расступились. Перед парнем оказалась полноватая девочка в полосатой футболке, с нелепой косой. Ее зелёные глаза смотрели уверенно. Но руки нервно теребили карманы белых штанов.

— Ой, Мишка, привет, — бодро произнесла девчонка.

— Сонька блин. Привет. Мне некогда, — мальчик изобразил серьезную гримасу, как у блогера, которого смотрел вчера до позднего вечера.

— А… Сейчас же каникулы!

— И что? Я может, занят своими личными вопросами.

— Какими? — Смешно взвизгнув, спросила Сонька. Мишке стало неловко рассказывать про яблоки. Надо сразу перейти к делу!

— Встреча у меня с одним другом, которого ты не знаешь. В городе короче!

Девочка потупила взгляд. Неловко почесала лоб. Затем глядя мишке в глаза, громко произнесла.

— Это с Серёжкой что ли? Вы с ним вечно на помойке возле «Магнита» шляетесь. Тебя ещё сеструха за это ругала!

— Щас как дам! — Мальчик замахнулся, будто хотел отвесить собеседнице пощечину. Сонька со смехом отскочила в сторону.

— Мы корабль пришельцев видели! Вот! А сеструха — дура! Ее пацан один целовал! Короче пора мне! Мы может, инопланетянам позвоним! Прям с крыши!

Подняв нос, Мишка направился вперёд по земляной дорожке мимо зарослей крапивного бурьяна.

— Миша! Подожди меня! Вместе пойдем инопланетянам звонить! Меня мама куда хочешь пускает, правда! — Завопила Сонька, прыгая вслед.

— Господи, да ты-то ещё куда? Ты мелкая. Всего девять лет… На крышу лезть забоишься. Да и отвечать за тебя не охота.

— Нет, я уже большая! У меня хомяк есть!

Мишка пристально посмотрел на свою соседку, думая, как лучше от нее отвязаться.

— Блин, Сонь. Я, правда, не могу тебя взять. Я обещал короче, — Мишка обязательно бы что-то соврал. Но тут на горизонте вспыхнуло зарево.

Поднялись красно-синие клубы. Все загремело и задолжало. Это был взрыв. Примерно такой, как в компьютерных играх. Но гораздо больше и куда реалистичнее. Мальчик вытянулся вперед, подняв брови. Стоявшая спиной к вспышке девочка, оглянулась.

— Ого! Какая гроза! — Закричала она.

— Это не гроза, Сонька! Это пришельцы корабль запускают. Он теперь на Марс полетит! — Хрипло процедил Миша, широко открыв рот.

В глазах паренька полыхало отражение дьявольского пожара. Кусты вокруг расходились зелёными волнами. Яблони изгибались, теряя листья. Солнце и мрак соседствовали на небе. Природная стихия столкнулась с человеческой мощью. Огонь поднялся до самого неба.

А на краю этого хаоса — два маленьких, нежных ребенка. Которые в ступоре рассматривают картину, неизвестно зачем начертанную взрослыми.

— Смотри, Соня. У них движки ядерные. Они от взрыва энергию берут! — Прошептал Мишка, взяв девочку за руку.

Сама школьница нервно сглотнула, намереваясь заплакать. Вдалеке творилось нечто кошмарное. Горело, летело, закрывало весь небосвод. Дети обязательно кинулись бы домой, испугавшись далёкого действа.

Но земля под их ногами треснула, показав горячие прожилины. Ступням в летних шлепках стало безумно жарко.

— Как вулкан, — подумал Миша.

— К маме хочу, — подумала Соня.

Это были последние мысли. Иссиня-красная волна вырвалась из раскаленной почвы. В одну секунду маленькие, живые люди превратились в чернеющий пепел, который поднял в атмосферу вихрь взрывной силы.

Яблони, кусты с пчелами, пасущийся неподалеку бык. Серёга со своей мамой и трехэтажками, переезд и дорога. Все было стёрто с лица земли ужасающей вспышкой.

Центр небольшого поселка с прилегающими домами в миг перестал существовать. Вместо него остался лишь черный квадрат. И это не художественная метафора…

Только отдаленные улицы уцелели, отделавшись выбитыми окнами, сорванными крышами и поваленными деревьями. Остальное кануло в бездну.

Где теперь былая спесь «городских»? Не всегда центральное положение самое лучшее. Не всегда высокий дом — залог долгой жизни…

Конечно, это вышло случайно. Самые страшные события нашей жизни случаются ненароком. Просто энергия кристаллического взаимодействия через железняковые породы передалась на расстояние. И вырвалась на поверхность подобно вулкану, в самом центре ПГТ.

Людей отсюда не эвакуировали. Хотя деревеньки, лежащие ближе к «территории», выселению подверглись.

Просто поселок был слишком большой. Находился он на относительном удалении. Перемещать такую массу людей (в дополнение к имеющимся беженцам) было накладно и сложно.

Плюс ужасный политический подтекст. Начать эвакуировать районные центры, значит показать, что ромбоиды расширяют оккупацию.

Что скажет мир? Что скажет оппозиция? Нет, лучше не выносить из избы лишний мусор. Пусть он горит с той самой избой. Тем более что пожар произошел не специально. В благих целях и в экстренной ситуации!

Если так, то все хорошо. Не для тех, кто оказался в роли «мусора», разумеется.

Президент стоял на высокой трибуне. Его окружали: заместители, советники, грубоватые люди в черных очках. Многочисленные телекамеры пялились в тщательно загримированное лицо главы государства. Прилизанные волосы чиновника приятно блестели на солнце.