Попаданка для принца демонов - Светлана Волкова

— Прости меня, пожалуйста…

Он поднял рассеченную бровь.

— Тебя? За что?

— Что вела себя как дура. Наезжала на тебя, истерила… Просто я и подумать не могла, что все вот так… Разрушенный мир, альтернативная ветка…

— Ну а как ты думала, почему я не говорил тебе об этом? Странно надеяться, что человек примет такую информацию спокойно. Ничего ведь не изменилось, Алена. Я по-прежнему несуществующий мертвец. Мейлис, который ты видишь, по-прежнему иллюзия.

Я мотнула головой.

— Не иллюзия. Кесайя сказала — холион поддерживает иллюзию. А любовь… способна вернуть реальность. А я… я люблю тебя, Дорах. Поняла это в тот миг, когда они все набросились на тебя. Почувствовала, что сейчас умру вместе с тобой. Не потому, что меня убьет Ристарх. А потому, что останусь без тебя.

Я уже не могла удержать слез, что градинами катились по щекам.

— Вот… Что имеем — не храним, потерявши — плачем. Так говорят у меня на родине. Не могу представить, что потеряю тебя.

Он крепко-крепко прижал меня к себе.

— Не потеряешь. Моя чудесная, ангельская девочка. Я больше не отдам тебя и не отпущу. Ни демонам, ни ангелам, ни самой смерти. Я люблю тебя.

Больше я не слышала и не видела ничего, забывшись в самом сладком за всю мою жизнь поцелуе. Пусть весь Мейлис подождет.

Неохотно оторвавшись от моих губ, Дорах поднял меня на руки. Снова открыл портал — на этот раз поменьше и посветлее. Крепко удерживая меня, шагнул в клубящийся сгусток… и мы вышли в коридоре королевского дворца.

Несколько демонов, ставших свидетелями нашего появления, шарахнулись в стороны.

— Стража! — заорал кто-то.

Не обращая на них внимания, Дорах поставил меня на ноги. Сорвал с ближайшей стены гобелен из тончайшего шелка, с изумительной ручной вышивкой, и завернул меня в него. И лишь закрыв мою наготу, повернулся к зрителям. Своя собственная его ничуть не беспокоила.

Из-за угла выскочила группа вооруженных демонов.

— Взять изменника! — крикнул тот же демон, что звал стражу.

Солдаты двинулись на нас. Дорах повелительно поднял руку, и стражники отпрянули назад, как будто их оттолкнуло магнитом.

— Ристарх объявил меня изменником. Но он мертв. Я убил его. И теперь заявляю свои права на трон Мейлиса. Когда-то я совершил ошибку, отдал трон тому, кто не сумел справиться с бременем власти. Теперь я исправлю ее. Кто желает оспорить мое право?

Он обвел грозным взглядом всех демонов, что столпились в коридоре. Они опустили глаза и попятились. Похоже, никто не желал бросить вызов и оказаться на месте убитого Ристарха.

— Государь! Ваше величество! — воскликнул один из них и опустился на одно колено. — Долгих лет процветания государю и Мейлису!

— Долгих лет государю! — вторили остальные, преклоняя колени.

— Очень хорошо, — промолвил Дорах. — С меня хватит убийств на сегодня. Карех, ты ведь все еще состоишь в королевском совете? Сообщи остальным, что я объявляю собрание через час. А вечером — всеобщее собрание двора.

Невольно хихикнула: прозвучало прямо как собрание жильцов многоэтажки!

Демонам было не до смеха. Они подобострастно кланялись, поднимались с колен и пятились назад. Дорах вновь открыл портал и взял меня за руку. Шагнув, мы оказались в его дворце. Навстречу выбежал Вассерман.

— Государь! Вы в порядке?!

— Относительно. В имении, надеюсь, тоже все благополучно? — Альберт кивнул, и Дорах приказал: — Распорядись, чтобы Алене и мне приготовили ванну.

— Одну? — невозмутимо поинтересовался чех.

— Разные, — усмехнулся принц и провел ладонью по моему подбородку. — Ты пережила сильный стресс… а мне надо сосредоточиться. Но вечером после собрания во дворце не надейся избежать моего общества!

Я надеялась только на то, чтобы дотерпеть до вечера. И еще, что Дорах не потащит меня с собой в королевский дворец. К счастью, это не входило в его планы. Так что я вдоволь намылась-наплескалась, потом вкусно пообедала… и решила заглянуть в убежище Кесайи. Вдруг ангел скажет мне еще что-нибудь полезное.

Белая дверь появилась передо мной, едва я вошла в знакомый тупик коридора. Открыв ее, я шагнула в белый туман.

В отличие от прошлых раз, он рассеялся в ту же минуту. Я увидела комнату Кесайи совсем иначе. Если раньше я не могла отличить ее от настоящей, материальной… то теперь я остро ощущала ее эфемерность.

Стоило мне отвести взгляд от какого-то предмета, краем глаза видела, как его очертания становились зыбкими, он покрывался рябью, как арена во время боя. Утопия — место, которого нет[2].

На миг мне стало страшно… Не исчезну ли я сама вместе с этим несуществующим пространством? Не застряну ли здесь, в бесконечности безвременья, как Купер[3] в сингулярности?

Я успокоила себя. Это пространство создала Кесайя, а она не враг. До сих пор она лишь помогала… Дораху, его миру, а потом мне. Я должна поблагодарить ее.

Подошла к столику. Огромное белое перо неизменно покоилось на том же месте, откуда я его оба раза брала. И ведь не клала обратно, роняла на пол… но оно вновь оказывалось на столе.

Взяла его в руки, провела по белым бородкам, таким нежным и шелковистым. Отчего-то вдруг промелькнула мысль: каково это, иметь крылья?

Силуэт Кесайи возник посреди комнаты из ослепительного сияния. На этот раз я не дожидалась молча и оторопело, пока ангел заговорит со мной, произнесла первой:

— Кесайя… спасибо, что помогла мне поддержать Дораха в бою. Поделилась своей ангельской силой, чтобы я передала ему. Благодаря тебе он выжил.

Призрак ангела с улыбкой качнул головой.

— Благодаря тебе, Алена… твоей любви. Ты осознала, что любишь его. И твоя сила перетекла к нему. Я ничем с тобой не делилась. У меня больше ничего нет. Вся сила, которой я обладала, теперь у тебя. Даже это уже не мое.

Я удивленно заметила, как она кивает на свои крылья. А затем моему изумлению и шоку не было предела. Кесайя — человекоподобная ее часть — сделала шаг вперед. А крылья остались на месте, так и висели в воздухе.

Она отошла еще подальше и сделала приглашающий жест.

— Подойди. Встань сюда.

Как зачарованная, я повиновалась. Ангел коснулась меня холодной бесплотной рукой, направила прямо между крыльями. Я встала там, где она возникла передо мной. Крылья чуть качнулись, сдвинулись так, что их основания примкнули точно к моим лопаткам.