Стена между нами - Анни Кос

Стройные бедра раскрылись, Лиан вцепилась в его плечи, шумно и тяжело дыша. Он подхватил её, уже полностью покорную и ошарашенную волной наслаждения, под спину, прижал, ловя её трепет, на секунду замер. Выдохнул в самые губы:

— Прости.

И взял её полностью.

Глаза её удивленно расширились, с губ сорвался полустон-полувсхлип. Она вздрогнула испуганно, но тут же улыбнулась.

Он аккуратно отстранился и накрыл её губы поцелуем.

— Я люблю тебя, — произнес прежде, чем понял сам. — Отныне ты принадлежишь только мне.

— Как и ты — мне, — тихо согласилась она. — Веришь?

— Верю.

Он немного отстранился, затем снова двинулся вперед. Медленно и аккуратно, но она все равно выгнулась и вскрикнула. Он замер, опасаясь причинить ей боль, но она слегка прикусила нижнюю губу, потянулась к нему, обхватила руками лицо и шепнула:

— Всё хорошо. Я сама хочу этого. Хочу тебя.

Осторожное движение — и снова тихий стон, но уже совершенно другой. Она подалась вперед робко и неумело, обняла его ногами, притянула сильнее, будто требовала гораздо большего, чем он собирался дать в их первую ночь. Вцепилась пальцами в его волосы, заставила склониться, обожгла губы не поцелуем — жадным укусом голодной хищницы.

— Мы должны получить всё, что только возможно, от этой ночи! Слышишь? — выдохнула в самое ухо.

И он сорвался, чувствуя, что сдерживаться больше сил нет.

Наверное, следовало быть более бережным и нежным, но, увы, разум оказался бессилен перед древним инстинктом. Дерзкая, требовательная, ненасытная и вместе с тем послушная, дрожащая от возбуждения — она была его, только его, ничья больше. Его судьба, его боль, его счастье. Его избранная.

Происходившее дальше было похоже на безумие: резкие выдохи, стоны, прикосновения ледяного ветра к коже. Они не хотели спешить, но в то же время с исступленной жадностью окунулись в самый древний танец любви из всех, что известны миру. Не желая останавливаться ни на миг, открывая все новые и новые грани удовольствия, они забыли обо всем, что было до и будет после.

Волна прибоя с грохотом разбилась о камни, обдав двоих обнаженных людей холодными солеными брызгами как раз в тот момент, когда, казалось, мир взорвался в ярком вихре наслаждения для обоих. А потом пришла слабость, благодарность и тихая радость от того, что они всё-таки рискнули переступить эту черту.

Он перекатился на бок, сжал её в стальном охвате рук, наслаждаясь тем, как легкое дыхание щекочет разгоряченную кожу. Лиан на мгновение подняла на него огромные глаза, полные обожания, принятия и восторга. А потом спрятала лицо у него на груди, устыдивший собственной смелости.

Дорнан лишь поцеловал её в макушку и мысленно возблагодарил богов.

Его.

Избранная.

До самого конца.

Из объятий сонного забытья меня вырывает осторожный поцелуй и тихий шепот:

— Просыпайся, Огонёк.

С трудом открываю глаза, приподнимаю голову, рассвет едва теплится над линией горизонта. Зачем было вставать так рано? Потягиваюсь — и едва сдерживаю стон. Тело ломит от кончиков пальцев на ногах до корней волос. От неожиданности я растерянно моргаю, потом делаю еще одну попытку подняться, но бессильно падаю на подстилку из сосновых лап.

— Тело не слушается. Дор, так всегда бывает после ночи вдвоем?

Ардере подхватывает меня под спину, помогает сесть, придерживает одной рукой за плечи, а второй бесстыдно касается моей груди.

— Не всегда, — хитро улыбается он, — надо очень и очень хорошо постараться, но мы, по всей видимости, именно это и сделали, — его ладони проходят по моей талии, ласкают бедра, игриво пробегают к согнутым коленям, намекая на гораздо более откровенные ласки. — Может, конечно, всему виной долгая пешая прогулка, плавание в ледяной воде, отчаянная борьба за жизнь, ночевка на сырых ветках, ветер, холод и всё такое прочее. Но ты наверняка скажешь, что это не стоящие внимания мелочи.

Вместо споров обхватываю его могучую шею, заставляю ардере склониться, ловлю его губы, прерывая речь поцелуем. И через секунду чувствую, как по его телу пробегает волна возбуждения.

— Стой, безумица! — он со смехом отстраняется, высвобождаясь из моих объятий. — Немного терпения, Лиан! Осмотр лекаря, горячая ванна, свежая еда, мягкая постель — и я готов продолжить всё, что посчитаешь нужным. Но через несколько минут тут будет отряд соарас. Не хотелось бы, кхм, смущать их слишком сильно.

— Как? — от удивления я встаю, позабыв про уставшие мышцы. Кидаю взгляд на темное пока небо, но не вижу там ровным счетом ничего. — Откуда ты знаешь?

— Нас ищут, — коротко отзывается алти-ардере. — Я почувствовал их зов совсем недавно, видимо, они прошли порталом, и дал сигнал. У нас буквально несколько минут, чтобы одеться.

Он встает и снимает с веток у костра нашу одежду. Она задубела от соли, испачкана сажей и пахнет дымом, но все равно это лучше, чем встречать нескольких драконов в одном плаще на двоих.

— Боюсь только, что платье безнадежно испорчено, — Дор с сомнением рассматривает разорванное от груди до бедер одеяние и кидает его в огонь. — Остались твоя рубашка и мой плащ. Перетянем поясом и сойдет. Не хочу, чтобы чужие глаза видели слишком многое.

Он оглядывается, видимо, снова почувствовав зов, но я не вижу ничего из-за нависшего над нами обрыва. Торопливо привожу себя в относительный порядок, тихо радуясь, что тут нет зеркала и я не вижу, насколько всё плохо. В голове мелькает мысль, что, пожалуй, я стану самой скандально известной женой алти-ардере за всю историю: столько поводов для сплетен и пересудов не дали все остальные избранные вместе взятые.

Однако тут же понимаю, что этого не будет. Потому что мы с Дорнаном не должны быть вместе. Ночь — это хорошо, но рассвет уже стоит на пороге, а вместе с ним и правда, которую я обязана рассказать.

— Дор, — зову негромко, надеясь, что голос не дрожит слишком сильно. — Нам надо поговорить. Я… я должна тебе кое-что рассказать. Вчера…

Он оборачивается, бросает на меня внимательный взгляд.

— Расскажешь. Как только будем в безопасности.

— Нельзя ждать. Это слишком важно!

Над нами пролетает могучая крылатая тень — и я замолкаю, потому что на крохотный пляж один за другим опускаются смотрящие. Места для троих ардере в истинном обличье не хватает, стражи поочередно превращаются в людей и, как и мы с Дорнаном, отступают к склону.

— Владыка, — старший из отряда вытягивается, склонив на секунду голову. — На вас напали? Что тут произошло? Вы в порядке? — он окидывает взглядом временный лагерь и тут же добавляет: — Вы сильно ранены?

— Крыло распорол, — коротко поясняет Дорнан. — Надо зашивать, так что придется пока побыть в этом облике. Но нападения не было. Просто… — он полуоборачивается ко мне, — … небольшое недоразумение с магией и капля невезения.