На факультет к оборотням - Анастасия Бельская

Четыре пары глаз в одночасье впиваются в меня – и я даже не успеваю охнуть, как Вик одним движением оказывается впереди. Он словно чувствует, как мне некомфортно – и спокойно встает стеной между мной и мужчинами, скрещиваю на груди руки.

Линн удивленно приподнимает брови, затем закатывает глаза, но ничего не говорит на это.

– Также с ней прибыли оборотни из стаи Серых волков – старший и младший сын Съера. Они наши почетные гости с этого дня, а в будущем, как я думаю, союзники.

Я не совсем понимаю, что имеет в виду Линн последней фразой, но Митр лишь согласно кивает – ну, он будущий вожак, ему виднее…

– Невозможно… – медленно произносит Буслай, и я вижу, как спина Вика передо мной напрягается.

– Вполне возможно, – усмехается Линн, – я сперва тоже не поверила своим глазам. Но ты понюхай, как она пахнет… Истинная Сьеви.

– Подвинься, – произносит Буслай совсем близко, и Вик не двигается, – чего ты ее прячешь, подозреваешь меня в чем-то?!

Я выглядываю, наблюдая, как напряженно Вик и Буслай смотрят друг на друга. Старый волк, опытный и уверенный – и молодой, горячий и бесшабашный. Я не знаю, чем бы кончились их переглядки, если бы не Линн, которая изящным разворотом вклинивается меж них.

– Так, прекратите оба! Ты, – она тыкает пальцем в грудь Буслая, – запомни – это наши гости. И мы относимся к ним с уважением. А ты, – другой палец в грудь Вика, – перестань видеть угрозу там, где ее быть не может! Понимаю твои чувства – но всему ведь есть предел! Вы меня поняли?!

– Поняли. – Неохотно произносит Буслай, – можно мне поговорить с госпожой? Я не могу поверить, что она нашлась спустя столько лет…

– Ладно, – выдыхает Вик, и делает пару шагов в сторону.

Тут же Буслай подходит, склоняясь, и взглядом ощупывая меня. Я ежусь, уже жалея, что Виктор отошел – но лучше прикушу язык, чем попрошу вернуться обратно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Поразительно… – вновь выдыхает он, но радости в его глазах я не наблюдаю, – как неожиданно, и… Приятно.

– Я всегда говорила, что она вернется! – довольно кивает Линн, – а вы все не верили! Сегодня вечером я хочу устроить праздник в честь своей сестры и наших гостей – Буслай, последи, чтоб все подготовили. Остальные могут быть свободны – больше важных вопросов нет…

– Вообще-то, один есть, – вклинивается Димитр, делая шаг вперед, – мы с Виктором послали письмо отцу с просьбой приехать сюда. Мы ведь так и не узнали, что случилось с Санти, и с вашими родителями… Думаю, он сможет помочь пролить свет на эту историю. Никто не против?

– Вожак Съер – в нашу стаю?! – выдыхает Буслай, и я отчетливо вижу проблески страха в его полупрозрачных старческих глазах.

– Не вижу в этом никакой проблемы. – Кивает Линн, и улыбается Буслаю, – знаю, вы не привыкли к гостям, мы последние года жили очень закрыто… Но не пора ли общаться с сородичами? Думаю, это пойдет нам только на пользу, а если ваш отец еще и поможет узнать эту страшную тайну…

Она стойко задирает подбородок, и кивает всем, мол, свободны. Мужчины не спеша покидают помещение, глядя на Съеров с опаской, а на меня – с осторожностью. Я не знаю, почему, но меня пугают их фигуры – уж слишком странная реакция на все происходящее.

– Не нравятся они мне. – Выражает чуть не мои мысли Митр, и упирается взглядом в Линн, – почему этот Буслай позволяет себе подобное?

Девушка вздыхает, и чуть-чуть опускает уголки губ.

– Думаю, все дело в том, что они меня воспитывали, – признается она, – после гибели родителей был создан Совет, и все решения принимали они с помощью голосования. А теперь я выросла, а им непривычно воспринимать меня как полноправного Вожака. И уж тем более впускать в жизнь такие изменения…

– Это неправильно.

– О, ну тебе-то виднее! А еще правильнее было бы, если бы Вожаком стал один из них, верно?!

– Не кипятись. Они действительно не имеют права к тебе так относится. Нужно поставить их на место, и плевать, кто там тебя растил и баюкал. Оборотни признают лишь силу.

– Я сама разберусь, что мне делать в своей стае, – цедит Линн, и двигается на выход, – а ты командуй в своей!

Она выходит, хлопая дверью – а Митр смотрит на Виктора, и качает головой.

– Попытка не пытка, да, братец? – усмехается Вик, а затем смотрит на меня, и в серых глазах тоже мелькает беспокойство, – эм, Санти… Можно с тобой поговорить?

М-да, поржал над братцем, а теперь вот моя очередь получать свое.

И ведь ни в чем, вроде как, не виноват!

Но у этой ненормальной по любому будет другое мнение…

– Давай, – на удивление спокойно отвечает Санти, и даже делает шаг навстречу, неловко переставляя ногами.

До чего ж мелкая, а. И зачастую злючая колючка, хоть с приездом сюда будто намного спокойнее, сдержанней. Но мне все абсолютно нравится, каким боком не поверни – просто потому, что это Санти.

Как объяснить это чувство, когда ты смотришь на человека, и видишь – мое? Не в плане обладания как вещью, а будто незримое родство душ в каком-то запредельном понимании… Словно только с ней тебе будет по-настоящему счастливо и спокойно. И никогда с кем-то другим…

И это я час назад высмеивал Митра за его чувства к Линн?!

– Серый? – приподнимает бровь Санти, так как я окончательно завис, рассматривая ее, и это тут же приводит в чувство, – ты хотел поговорить о чем-то?

Да уж, хотел. Например, о том, что белый отпечаток в форме полумесяца на твоей шее останется там на всю жизнь, дорогая. Или о том, что, куснув тебя, навсегда привязал к себе, хочешь ты того, или нет.

Понятно, что вряд ли ты успела полюбить меня. Но, может, для начала хотя бы перестала ненавидеть?

Все это я собираюсь преподнести широко раскрывшей глаза ведьме прямо сейчас, только в более романтичной обертке, но не успеваю – голова ее сестрицы просовывается в дверь.

– А ваш супер-важный разговор терпит дорогу до дома? – недовольно интересуется Линн, и почему-то взглядом врага номер один награждается при этом Митр, – мне нужно отдать кучу распоряжений по поводу праздника. Идемте!