По закону сломанных ногтей - Елена Лабрус

— Ты животное, Варт, тебе не понять, что они не просто раздвигают ноги, они отдают нам свою душу.

— Ой, душу, мушу. Тьху! Вот засажу этой свеженькой чужестранке по самые гланды и забудет не только свою родину, но и своё имя.

У Макса так нестерпимо зачесались кулаки, что он сжал подлокотники кресла до боли. Он оглянулся на дверь, прикидывая сколько раз он успеет его ударить, пока ворвётся охрана, но Варт неожиданно бросил свои карты и поднялся.

— Да, не стоит с этим тянуть, — он поправил ширинку. — У меня уже стоит на неё. Пусть нас сегодня и обвенчают. О, я уже слышу её сладострастные крики в своей спальне.

Соль, не скрывая довольной улыбки, отправился вслед за ним.

— Не дёргайся, — остановил Макса принц, когда они остались одни. — Не набросится же он на неё прямо в зале.

— Для чего ему вообще жениться? Трахал бы заложниц до конца своих дней, — Макс кипел от ярости.

— Он просто боится. И вся эта показная бравада от страха. Лекарь сказал: пару лет, а может пару месяцев и у него больше никогда не встанет. Так что какие наложницы? Ему нужна жена, чтобы прикрыть своё полное бессилие.

Ричард спокойно встал и пригласил Макса рукой к выходу.

Да, работать хлыстом, вымещая свою злобу, когда женщина для тебя всего лишь место, в которое ты можешь вставить, как это мерзко. А Макс ведь принёс этот рисунок, чтобы облегчить его душу. Но король её просто не имел.

Всё прошло так быстро, что Макс едва успел это действо застать.

Всех девушек детородного возраста (именно так грубо и огласили), присутствующих в зале, выстроили в одну линию. Король пробежал как генерал мимо шеренги рядовых, выхватил из неё Арину и повернул её к церемониймейстеру.

— Эта!

Толи он действительно испытывал нестерпимый зуд в своей промежности, толи просто желал со всем этим быстрее покончить, но так и держа за руку девушку он о чём-то тихо сказал звонкоголосому старичку и увёл её за собой.

— Леди Арина милостью богини и волей короля выбрана чтобы стать его супругой, — объявил старик с возвышения. — Закрытая церемония бракосочетания состоится сегодня в храме при дворце.

Этого Макс не ожидал никак. Опомнившись, он бросился вслед за Вартом, но его и след простыл.

Он метался по пустым коридорам и отчаяние тугими кольцами начинало сдавливать грудь.

Уже отгремели пушки. И разноцветными фонтанами огней отплясали в небе фейерверки. Народ рукоплескал и радовался, но до площади на заднем дворе замка доносились лишь отголоски народных гуляний.

Пустая площадь чернела на фоне мерцающих звёзд зловещим силуэтом виселицы. Макс подошёл ближе. Непростительно дорогое сооружение по меркам Затерянных островов. Основательный деревянный подиум, столб из чисто оструганных брусьев скреплённых укосинами между собой. Грубая верёвка, завязанная висельной петлёй. Изрядно потрёпанная, бывшая в употреблении. Неприятный холодок просквозил по спине от мыслей о том, что король вовсе не шутил, говоря о казни.

А мысли о короле заставили его бежать дальше, осматривая площадь. Монотонные слепые молчаливые стены окружали её. Ни одного окна не выходило на это зловещее место. (Читай на Книгоед.нет) Крепко запертые ворота, через которые возможно впускали зрителей для публичных казней. И, наконец, сооружение, которое могло бы быть храмом. Ничего общего с тем, как представлялось Максу. Впрочем, он уже видел так называемый храм в скалистой пещере, почему бы сейчас ему не быть плоской каменной плитой, лежащей на широких набранных из других таких же плоских камней столбов. Он с опаской зашёл внутрь и поразился его величине. Пустое, открытое пространство с каменным полом. Большие железные чаши, поставленные для освещения этого места, темны и безжизненны, словно их не зажигали сотни лет. И только далеко впереди, у алтаря мерцает слабый огонёк лампадки.

Макс не пошёл дальше. Арины здесь нет, а этот выгравированный в мраморе портрет Макс узнал и отсюда. Что же ты была за человек, Вера Пряжкина? С какой целью создала этот больной мир? Зачем затащила нас сюда? Как вообще в твоей светлой голове родилась эта нездоровая фантазия?

Он знал, что не получит ответы на свои вопросы. Со всей силы ударил по столбу, и тряся ушибленной рукой, пошёл обратно в сторону дворца.

Он не придумал ничего умнее как вернуться в зал. Там по-прежнему играла музыка, официанты носились с закусками и фужерами, и довольные праздником и друг другом парочки кружились в вальсе.

— Вы случайно не видели моего мужа, — обратилась к нему некрасивая, но изысканно одетая женщина. Макс узнал её. Жена короля акул.

— А вы случайно не видели короля?

— Что-то мне подсказывает, что если мы объединим наши усилия, то найдём их обоих, — предложила она.

И оказалась права.

Она немного разбиралась в хитросплетении коридоров и предложила сразу идти на мужскую половину. Там у одной из комнат они услышали гневный голос Соля.

— Какого чёрта ты творишь, Варт? — орал он. — Я не позволю тебе поднимать руку на моего сына.

Женщина заметно занервничала, но Макс не позволил ей зайти, слушая за дверью.

— Этот недоносок сказал, что сделал предложение Мэге, — орал в ответ король.

Кто-то всхлипнул. Видимо, побитый Эберт.

— С каких пор вы решили, что будете что-то решать за моей спиной? С чего вы решили, что я позволю вам это делать?

Что-то полетело в стену и разбилось.

— Решил облапошить меня? Прибрать к рукам богатства о которых она и не подозревает? Думаешь, я не знаю, что много лет ты рыскал в поисках выхода в большой мир? Думаешь не знаю, что нашёл его с помощью этого туземца, за которого так щедро откупился?

Он что-то пнул, и Эберт визгливо заскулил. Женщина снова дёрнулась и снова Макс её задержал.

— Никогда твоя вонючая рыбья династия не взойдёт на правящий трон! — кричал король. — Никогда этот твой выродок не женится на Мэге. Это жалкое недоразумение. Выкидыш твоей криволапой жены.

— Не смей! — крикнул Соль и, видимо, кинулся таки с кулаками на Варта. — Не смей оскорблять мою жену! И не смей мне указывать, ты, жалкий убийца своего отца.

Последние слова он прохрипел, и женщина не выдержала, оттолкнула Макса и влетела в комнату.

— Отпусти его! — кинулась она на Варта, но он её оттолкнул одной рукой, запястьем второй продолжая прижимать горло Соля к стене.

— Варт, умоляю, отпусти его, — срывающимся голосом просила она с пола. — Он недостоин умереть от твоей руки.

Но Варт и так уже ослабил хватку. Слова об убийстве отца заставили его одуматься.

— Ты убил его также, — как кукарекающий петух вытягивал шею из-за руки короля Соль. — В порыве слепой ярости. Ты даже не помнил, что натворил. Если бы не Эберт.