Мода в саване - Марджери Эллингем

— На велосипеде? Ничего себе! Ну что, хочешь яиц или селедки?

Мистер Кэмпион и Аманда обменялись ошарашенными взглядами и поднялись навстречу гостю, который застенчиво вошел в кухню. Это был Синклер. В своем сером костюмчике он выглядел еще меньше, чем раньше. Волосы его были взлохмачены ветром.

— Сейчас жутко рано, — сказал он. — Надеюсь, что вы не против. Я просто подумал, что вы, возможно, еще не легли, а это важно.

Он был явно возбужден, но держался необычайно сдержанно, благодаря чему напоминал маленького старичка с поистине старомодной выдержкой. Аманда подвинулась, освободив место на кресле, и предложила ему булочки и масло.

— Все в порядке, — дружелюбно сказала она. — Что нового? Что-то выяснил?

— Ну, я не знаю… — Синклер вопросительно взглянул на Лагга, но, увидев утвердительный кивок Кэмпиона, продолжил: — Это насчет Рэя. Они же не собираются его выкапывать? Я потому и приехал. Не хотел ждать утра — вдруг можно что-то сделать, чтобы их остановить. Это было бы просто кошмарно.

— Друг мой, не беспокойся, — мягко произнес мистер Кэмпион, заметив, как на маленьком белом личике промелькнул ужас. — Все хорошо. Этого не случится. А даже если и случится, то сначала будет масса приготовлений. Прежде всего потребуется разрешение Министерства внутренних дел, а на это уйдут недели, даже если все будут спешить. Кто тебя надоумил?

Синклер явно испытал облегчение, после чего стал выглядеть немного глуповато.

— Простите, что я так рано пришел, — сказал он. — Я этого не знал и испугался. Джорджия недавно вернулась домой. Я не спал и ждал ее, я так часто делаю. У нее было что-то вроде истерики, и она меня напугала. Я не знал, что эту подругу Рэя убили. В газетах об этом писали, конечно, но я не понял, о ком идет речь. Джорджия рыдала и говорила, что полиция теперь может решить, что в смерти Рэя было что-то подозрительное. Это, понятное дело, расстроило нас обоих. И тут я вдруг понял, что кое-что знаю, поэтому сел на велосипед и приехал к вам. Не хотелось зря обращаться в полицию.

— Очень разумно, — ободряюще сказала Аманда. — Не забывай о еде. Когда на взводе, еда очень успокаивает. Даже если будет несварение, по крайней мере отвлечешься. Ты хотел рассказать про Рэя?

— Да, — ответил Синклер и с энтузиазмом пододвинул к себе тарелку, которую поставил перед ним Лагг. — Это насчет того, что он напился тем утром. Возможно, он был не так уж пьян.

Они уставились на мальчика, и он торопливо заговорил, жуя бекон.

— Не знаю, насколько хорошо вы его знали, — произнес он застенчиво, — но я знал его неплохо и не раз видел пьяным. Обычно он плакал, потом молол всякую чушь и засыпал. Я никогда не видел его таким пьяным, как в тот день, но говорил он как-то невнятно. Не хотелось бы, конечно, выдавать Рэя, — Синклер заколебался, — но как-то раз он по секрету рассказал мне кое-что интересное. Насчет храбрости.

— Храбрости?

— Да, — сказал Синклер и покраснел. — Иногда он пускался в откровения и вел себя по-детски. У него был пунктик — храбрость. Ему казалось, что это самое важное. Он сам не раз совершал по-настоящему храбрые поступки — ну, вы знаете. И жутко ими гордился. Месяца полтора назад мы с ним разговаривали, и он заставил меня поклясться, что я никому не передам его слова. Мне не хочется предавать Рэя, но он же умер, и было бы ужасно, если бы его потревожили. Рэй рассказал, что, несмотря на все его подвиги, есть одна штука, которая его безумно пугает. Он признался, что боится летать.

— В самом деле? — с интересом спросил мистер Кэмпион.

Синклер кивнул.

— Знаете, я ему поверил, потому что он аж весь вспотел, когда об этом зашла речь. Он сказал, что раньше иногда заставлял себя летать, но все равно несколько дней до и после полета был не в себе.

— Такое бывает, конечно, но неужели Рэмиллис действительно боялся летать? — спросила Аманда. — Зачем же он тогда собирался в полет?

— Я спросил его об этом, — кивнул Синклер. — Но на самом деле я и сам понял. Он накануне этого полета и рассказал мне. Ему было так страшно, что хотелось с кем-то поговорить. Мне знакомо это чувство. Рэй рассказал, что устроил весь этот полет, потому что решил — раз он больше всего на свете боится летать, то надо сделать так, чтобы перестать бояться раз и навсегда. — Мальчик покраснел. — Но это была неправда. Рэй иногда притворялся. Сами знаете, как это бывает. На самом деле это не он устроил. Это правительство. Его попросили совершить этот полет, и он бы плохо выглядел, если бы отказался. Он сказал так, чтобы оправдаться перед самим собой.

Синклер вздохнул, сокрушаясь, видимо, по поводу человеческих слабостей и превратностей судьбы.

— Насколько я понимаю, ты предполагаешь, что он умер от страха? — с интересом спросил мистер Кэмпион.

— Нет, я думаю, что он что-то принял, — ответил Синклер, явно не мысля ни о каких драматических эффектах. — Понимаете, он мне много всего рассказал. Говорил о том, какой он храбрый во всем остальном, а потом признался, что полета уже не боится, потому что кое-кто может дать ему лекарство, чтобы он хорошо себя чувствовал всю дорогу. Он заявил, что это просто. Надо сделать себе укол, потом тебе будет плохо часа четыре, а потом целый день будешь чувствовать себя прекрасно и уверенно. Рэй сказал, что ему очень хочется попробовать, но он не поддастся искушению и постарается сам справиться со страхом.

— Понятно, — мрачно произнес мистер Кэмпион. Его светлые глаза были темнее обычного. — А он не говорил, как называется это лекарство?

— Нет, не говорил. Просто сказал, что кое-кто может его достать. Не знаю, как этот человек — кто бы он ни был — узнал, что Рэй боится летать. Видимо, он сам рассказал ему. Но потом он уже не хотел об этом говорить, и я не настаивал.

— Четыре часа плохо, а потом весь день хорошо? — с сомнением повторила Аманда. — Альберт, такое вообще бывает?

— Никогда о таком не слышал. Больше похоже на очень дурную шутку, — мрачно ответил Кэмпион. — И что, Синклер, ты думаешь, что в итоге Рэй поддался искушению?

— Это возможно, правда? — очень благоразумным тоном произнес мальчик. — Когда я услышал, что Рэй исчез посреди вечеринки, то сразу подумал, что он, наверное, осознал, что не может справиться со страхом, и помчался в город за этим лекарством. Очень на него похоже.

— Вот оно! — Аманда резко выпрямилась. — Вот оно. Так все и было. Синклер прав. Рэмиллис в ужасе сбежал с вечеринки и отправился в «Бутс», чтобы побыть в тишине и взять себя в руки. Утром он понял, что ничего не помогает, и пошел к мисс Адамсон, которая дала ему лекарство. Видимо, он принял его около полудня, ему сразу же стало плохо, и он говорил всем, что пьян, чтобы оправдать свой вид. Судя по всему, так и было, потому что отправление было назначено на четыре часа. Убийца думал, что он умрет в воздухе. Рэмиллис же рассчитывал, что через четыре часа ему станет легче, но, к несчастью, умер. Мисс Адамсон поняла, что случилось, и пыталась шантажировать того, кто дал ей лекарство для Рэмиллиса. Она пригрозила ему, что обо всем расскажет тебе, и ее убили. Все сходится.