Огни Юга - Даниэла Стил

Не имея сил на разговор, они ждали в ее кабинете вызова из суда. Наконец позвонил судейский секретарь и сказал, что они могут отправляться домой. Присяжных отвезут на ночь в гостиницу и вновь созовут на утреннее совещание. Алекса сообщила об этом Джеку и Сэму, и оба выразили недовольство. Каждый в душе надеялся, что вынесен вердикт, хотя для этого было несколько рановато. Они пригласили Алексу поужинать, но она отказалась, сославшись на усталость. Алекса вернулась домой, уселась на диван и бездумно уставилась в экран телевизора. Последние пять недель были невероятно изнурительными. Она так и заснула на диване, не раздеваясь, без ужина, с включенным телевизором, и проспала до семи часов утра. Взглянув на наручные часы, Алекса вскочила. Надо принять душ и переодеться. Через два часа вновь соберется жюри.

Сэм, Джек, Алекса, общественный защитник, родственники жертв ждали еще целый день, пока жюри совещалось, но безрезультатно. Все они уже готовились уйти, отправив жюри еще на одну ночь в гостиницу, когда старшина присяжных нажал кнопку зуммера в кабинете судьи, объявляя тем самым, что жюри вынесло вердикт.

Суд немедленно собрался вновь, и снова ввели обвиняемого.

Пожилой мужчина, старшина присяжных, встал и взглянул на судью.

— Вы вынесли вердикт, мистер старшина присяжных? — официально обратился к нему судья, и тот кивнул:

— Да, мы вынесли вердикт, ваша честь. Присяжные заседатели вынесли вердикт единогласно.

Алекса облегченно вздохнула. Значит, не придется переизбирать жюри. Не будет повторного слушания дела. Как бы то ни было все кончилось. Все они сделали свою работу, в том числе и члены жюри.

Судья приказал обвиняемому встать и вновь обратился к старшине присяжных:

— Виновен или невиновен подсудимый в восемнадцати случаях изнасилования, мистер старшина присяжных?

— Виновен, ваша честь, — отчетливо произнес он, и Алекса взглянула на Сэма. Они еще не выиграли дело, но были на полпути к победе. Присутствующие в зале затаили дыхание.

— Виновен или невиновен подсудимый в восемнадцати случаях убийства первой степени?

— Виновен, ваша честь, — произнес старшина, глядя на судью, но не на Люка. — Виновен по всем пунктам обвинения.

В зале суда послышались крики, возгласы и рыдания родственников и вообще поднялся шум, но судья постучал молоточком и призвал всех к порядку. Алекса заметила, как Чарли и его мать обнимают друг друга и плачут. Судья поблагодарил присяжных за трудную работу, гражданскую ответственность и многие недели потраченного времени, после чего их сразу же увели из зала суда, как и Люка, на которого теперь надели и наручники, и уже приготовленные кандалы. Алекса не могла удержаться и все-таки посмотрела, как его уводят. Когда его проводили мимо, он повернулся к ней с перекошенным от злобы лицом, сразу же став похожим на маньяка-убийцу, то есть на самого себя.

— Пропади ты пропадом! — прошипел он напоследок.

Джуди пыталась успокоить Квентина, пока он еще находился в зале, но тот грубо оттолкнул ее, и она, ошеломленная, осталась сидеть на своем стуле. Алекса подошла к ней, чтобы, как полагается, обменяться рукопожатием.

— Вы не могли выиграть это дело, Джуди. У вас не было ни малейшего шанса. Ему следовало признать себя виновным, — сказала Алекса.

Джуди посмотрела на нее печальным взглядом.

— Я не думаю, что он это сделал. И это самое ужасное, — сказала она, когда Алекса, ушам своим не веря, взглянула на нее. Эта женщина верила человеконенавистнику и хладнокровному убийце.

— А я уверена в обратном, — тихо, но твердо сказала Алекса. Она надеялась, что Джуди никогда не увидится с ним после вынесения приговора. А ей самой, к сожалению, еще придется его увидеть.

Судья снова постучал молоточком и объявил, что приговор по этому делу будет вынесен десятого июля и что представители обвинения и защиты, а также подсудимый должны при этом присутствовать. Потом он поблагодарил всех, распустил суд и скрылся за дверью своего кабинета. Было половина восьмого вечера, и ему хотелось домой, так же как и Алексе. Она очень соскучилась по дочери, с которой не виделась уже целый месяц.

На сей раз, чтобы провести Алексу сквозь толпу репортеров, потребовались усилия десяти копов. Представители прессы проявляли настойчивость, им хотелось получить от нее комментарии или взять интервью, а она лишь улыбалась, торопливо спускаясь по ступеням к патрульной машине. Все бросились за ней.

— Что вы можете сказать? Каковы ваши ощущения? — Они окликали ее по имени, и она с улыбкой повернулась к ним, прежде чем сесть в машину.

— Справедливость восторжествовала. Это единственное имеет значение. Убийца восемнадцати женщин осужден. Для этого мы и находимся здесь. Это наша работа, — сказала Алекса и села в полицейскую машину.

Саванна позвонила ей по сотовому, когда она еще не успела доехать до дома. Она только что посмотрела новости и услышала, что сказала Алекса.

— Я так горжусь тобой, мама.

— А я горжусь тобой, миленькая. Извини, что все это заняло так много времени, — сказала Алекса, успокаиваясь впервые за несколько месяцев. Летом она будет наслаждаться каждой минутой пребывания вместе с Саванной, чтобы наверстать упущенное время. — Я прилечу к тебе завтра, миленькая, ты готова вернуться домой?

— Сразу же после церемонии окончания, мама. Осталась всего неделя.

— Знаю. Затем у тебя будет церемония окончания здесь. А мне придется присутствовать на вынесении приговора в июле, но я думаю, что Потом мы сможем на несколько недель поехать в Европу. Мне очень нужны каникулы! — заявила Алекса и рассмеялась.

Они поболтали несколько минут, и Алекса пообещала прилететь на следующий день. Она была свободной женщиной. Свершилось. Люка Квентина заключат в тюрьму пожизненно. В течение следующего месяца ее еще будут продолжать защищать два детектива, но жизнь может снова стать нормальной. И Саванна сможет наконец вернуться домой. Входя в свою квартиру, Алекса широко улыбнулась. Она сделала свою работу, и сделала хорошо. Какое великолепное ощущение!

На следующий день Алекса, как обещала, улетела полуденным рейсом в Чарлстон. Саванна отпросилась в школе, чтобы встретить ее в аэропорту, и обе с нетерпением ждали встречи.

Накануне вечером, упаковывая чемоданы, Алекса поговорила по телефону со своей матерью. Та сердечно поздравила ее с успешным завершением дела, Стэнли тоже позвонил и поздравил. Он дважды заглядывал в зал заседаний и сказал, что она блестяще провела обвинение и держалась с достоинством. Она ни разу не попыталась превратить все в спектакль и опиралась на факты и данные судебно-медицинской экспертизы. Такой, по его мнению, правильный подход и помог выиграть дело.

Утром, перед ее выездом в аэропорт, позвонил Сэм и сказал, что ему будет не хватать ее. Он жил и работал в Вашингтоне и теперь туда возвращался, хотя часто бывал в Нью-Йорке. Он предложил пообедать вместе как-нибудь осенью. Накануне звонили Джек и Джо Маккарти. Вообще царила атмосфера победы и праздника, но еще приятнее было то, что она теперь могла привезти домой свою дочь. Квентин недавно намекнул одному из охранников в тюрьме, что устроил «маленькую игру», чтобы запугать Алексу, и Джек рассказал ей об этом. В эту «игру» Квентин играл с ней через одного своего дружка, который подбрасывал письма Саванне. Квентину это казалось забавным, и Алекса, узнав об этом, еще раз порадовалась тому, что отправила дочь в Чарлстон. Как только дружок сообщил Квентину об отъезде Саванны, тот потерял интерес к «игре», письма перестали приходить. Для Алексы это была не игра. Она сходила с ума от тревоги за Саванну, и эти письма попортили ей немало крови.