Ночь Стилета - Роман Канушкин

— Мне нужен хороший секундомер, — сказал он. — Срочно.

— Что случилось?

— Пока не знаю… Вернее, пока рано говорить. Ну-ка, бомби свою коллекцию часов, мне нужен самый лучший секундомер. — Игнат отрешенно покачал головой. А потом посмотрел на Лютого — в его взгляде сейчас совсем не было той холодной выцветшей синевы. — Мне кажется, я… я кое-что понял. Начинаю понимать.

* * *

— С этой стороны? Да?

— Да. Они шли оттуда. Разбились на два отряда. Одни — через главные ворота, другие — через ограду поперли.

— Вон из того леса? Правильно?

— Где мы их и видели. — Рыжий водитель указывал рукой на сосновый бор. — Да. Вот до этой части ограды.

— Все правильно. Ближе они бы подойти не смогли. Их стало бы видно из дома, прямо со двора, со свадьбы. А не только с верхнего этажа, из библиотеки.

Правильно?

— Да. Они укрывались там, в лесу. Все правильно.

— Как ты, рыжий, выразился?..

— «В нашем бору — сто ОМОНу»… Полный лес ментов.

— ОМОН находился там, в лесу. А киллеры уходили вот через эту часть ограды. Вот здесь. Они собирались уходить через реку. По крайней мере предварительное следствие…

— Ладно, подожди. Секунду подожди.

Хотя Лютый уже вставал и пользовался костылями, передвигаясь на небольшие расстояния, сюда, за ограду дома, его выкатили в коляске. С ним были охрана, рыжий водитель и, конечно, Игнат. Тот пока ничего не объяснял. Он был странно задумчивым, но Лютый его просьбу выполнил, и сейчас швейцарский хронограф «Омега» находился у него в руках. Это был лучший секундомер, оказавшийся в доме. Игнат направился к лесу. Туда, где в день свадьбы укрывались бойцы ОМОНа и их командир, Павел Лихачев, которого сначала не очень радовала перспектива охранять бандитскую сходку, а потом…

…Стилет дошел до леса. До соснового бора, где в день свадьбы укрывался ОМОН. Внешне все походило на какие-то сумасшедшие соревнования. Лютый сидел в кресле у ограды собственного дома с секундомером в руке. Рыжий водитель стоял поодаль со стартовым пистолетом, поднятым вверх. Да, это были странные соревнования, только их аналог некоторое время назад унес очень много жизней.

«Мы проведем небольшой следственный эксперимент» — так Стилет назвал то, что они сейчас делали. Расплющенные пулей часы, давний подарок Лютого, покоились в его кармане.

Игнат вошел в молчаливую прохладу соснового бора. Он пытался отвлечься, придумывая себе диалог с несуществующим собеседником, — эксперимент должен быть чистым, никаких натяжек. Игнат коснулся рукой сухой коры дерева, увидел выступающие капли густой и пахучей смолы.

— Канифоль, — пробормотал Игнат. — Полезна для струн, также можно паять. Оловянная проволока, канифоль, радиодетали… А это настоящая смола.

Лес был полон скрытой жизни, которую вели его подлинные хозяева. Они знали безжалостные и прагматичные законы этой жизни, они следовали им уже триста миллионов лет. Игнат смотрел, как несколько муравьев пытались справиться с трупом стрекозы, как мощные челюсти перегрызли тельце пополам и работа пошла — то, что когда-то было стрекозой, двинулось сейчас в свое последнее путешествие в сторону муравейника. И тогда прозвучал хлопок выстрела стартового пистолета.

— Взрыв, — произнес Игнат. Помедлил еще секунду. — Так, пошли…

Вперед.

И Игнат побежал. Сначала он двигался вдоль кромки леса, потом оказался на открытом участке, на секунду остановился, словно отыскивая глазами тот участок в ограде дома Лютого, где появился ОМОН. Хотя он уже прекрасно понимал, что им не надо было искать этот участок. Он вдруг вспомнил их первый визит в деталях, тот визит, после которого Лютый сделал необходимые звонки и ОМОН ушел. А потом появился снова. Вот как получилось — этот подлинный рисунок, прятавшийся под верхним слоем краски, нравился Игнату все меньше. Уже в свой первый визит они «развели» их. Игнат с каким-то странным ощущением опустошенности понял, что они приходили вовсе не для того, чтобы предложить Лютому свои услуги. Кто там был? Командир отряда, парочка «искусствоведов в штатском» — скорее всего это были они — и ребятки в масках. Три, нет, четыре бойца. И если предположить, только предположить, что это и были те самые снайперы, то…

Рисунок выглядел уж очень зловещим. Снайперам кого-то показывали?

Кого? Кого-то из гостей или…

Это, конечно, мысль дикая, это уже слишком, однако… Можно предположить и такое. Игнат вдруг почувствовал что-то, словно он увидел такую темную точку, что лучше сделать шаг назад. Да, похоже, в дело включилась команда тех еще игроков. Но сейчас Ворон бежал. И ограда дома была уже близко.

Игнат был один. Омоновцы, разумеется, перебрались через ограду парами, помогая, выступая в качестве трамплинов друг для друга, а это быстрее. Значительно быстрее. К тому же Игнат был ранен. Он быстро приходил в форму, но все же левая рука не оказалась сейчас надежным подспорьем. Игнат перемахнул через ограду, приземлился на подстриженную траву, подождал немного, тихо комментируя паузу:

— Вот мы приземлились. Оружие готово… Вот увидели Стилета…

Огонь… — И тут же громко крикнул:

— Стоп!

В принципе он уже был уверен в результате. Но все-таки сомневался. Не мог позволить себе поверить догадке до конца. Не мог поверить, что удача так близко…

— Сорок семь секунд, — сказал Лютый. «Ну вот и все, — мелькнуло в голове у Игната, — нравится, не нравится — спи, моя красавица».

— Ну и что., Игнат?

— Нормалды, Лютый. Сорок семь секунд — это полный нормалды!

— В чем дело?

ЧАСЫ.

«Золотые, остановленные выстрелом часы, Лютый, вот в чем дело. Твой подарок очень сильно помог нам. И его качество помогло нам. Потому что циферблат оказался абсолютно цел. Вещи действительно говорят о себе больше…»

— Часы, Лютый, твои часы, — произнес Игнат, — на них три минуты.

— Я тебя не понимаю, не тяни резину.

— Часы… Мы нашли ниточку.

* * *

— Видишь ли, так уж вышло, — произнес Игнат, — что я беседовал с этой актриской, подругой Монгольца. Ты мне еще не советовал, помнишь?

— Да. Эта… Маша?

— Настя. Но это не важно. Я накануне прилично надрался… Так прилично, в общем — в хлам… Даже не понял, с кем проснулся.

— Бывает, брат.

— Ладно. Не важно. Это была девочка-подарок… Сослуживцы на день рождения подарили…

— Шлюха.

— Пусть так, если тебе больше нравится.

— Какое это имеет отношение?..

— Послушай все, что я рассказываю… Словом, чтобы ты понял — я ничего не притягиваю за уши. Я восстанавливаю весь этот день. Это очень важно.